Продолжение наших афганских историй – к 40-летию советского вторжения в Афганистан.
Тогда, в декабре 1979 года, Брежнев и другие советские лидеры решили вмешаться в борьбу разных партий за власть в Кабуле и посадить там послушный режим. И затем почти 10 лет советские войска вели бои в Афганистане - прежде чем было принято решение о прекращении афганской кампании.
После ухода войск созданный с советской помощью режим сразу рухнул, партизаны-моджахеды вошли в Кабул и создали исламское правительство.
Провал десятилетней афганской эпопеи стал темой исторических исследований - и анекдотов. Вспоминаю 1990 год.
Я работал тогда в ночных новостях на первом телеканале, и вот в одном из выпусков в подверстку к новостям из Афганистана я решил рассказать анекдот – возможно, это был первый случай, когда на советском телевидении прозвучал антисоветские анекдот, я точно не знаю.
Анекдот был о том, как приехавший из Афганистан офицер приходит в парикмахерскую постричься - и парикмахер его спрашивает:
- Ну как там обстановка в Афганистане?
Офицер сквозь зубы:
- Нормализуется.
Официант задает тот же вопрос снова и снова, и офицер возмущается:
- Что вы все время спрашиваете одно и то же?
- Да просто мне в этот момент стричь удобнее – у вас волосы дыбом встают.
В то время, когда я об этом рассказывал, волосы дыбом начали вставать уже и у афганцев. В развернувшейся борьбе за власть в Афганистане на первый план вышли наиболее радикальные исламские группировки - и в конце концов в Кабуле утвердилось движение Талибан.
Талибы стали править Афганистаном, и страна оказалась отброшена куда-то в средневековье. Например, были запрещены не только телевизоры, но и фотографии: по мнению талибов, снимать людей – это грех.
За соблюдением сложных правил стал следить специальный орган талибского правительство – его назвали "министерство по предотвращению греха и покровительству добродетели". С целью предотвращения греха в стране стали уничтожать неисламские исторические памятники, в частности, статуи Будды. И министр культуры Джамаль с гордостью сообщал журналистам, что значительная часть буддийских древностей на территории страны в рекордные сроки была уничтожена.
Оказывается, у талибов был министр культуры. Он у них распределял патроны: Джамаль отвечал за то, где и каким способом разрушать древние памятники. Он, например, радостно докладывал правительству, что с уничтожением глиняных изваяние Будды в Герате проблем не возникло, потому что они были сделаны из “достаточно мягкого материала”.
Впрочем, министр культуры не только взрывал памятники – он активно занимался и развитием новой культуры для Афганистана. Наглядный пример этой культуры – стихи одного из полевых командиров: песнь во славу автомата. Песнь начиналось словами "Пой, а Калашников, мелодии талибов". Стихами была написана и прилагавшаяся к песне инструкция – как собирать и разбирать автомат.
Талибы выкорчевали все следы советского влияния в Афганистане, расправились с инакомыслящими – и уже обратили свои взоры на соседний Пакистан. Пакистанское правительство показалось им не слишком правоверным.
Тут уже не на шутку встревожились американцы. Уже позже стало известно, что спецподразделения США в какой-то момент даже готовились выкрасть у Пакистана его ядерное оружие - на тот случай, если мятежники, сторонники талибов, свергнут пакистанское правительство.
По стране тогда прокатилась волна выступлений мятежников, которые скандировали на улицах “Америка мурдабад, Талибан зиндабад” – “смерть Америке, да здравствуют талибы”. Но до худшего дело не дошло, и правительства Пакистана устояло.
Из Кабула талибов позже прогнали – но междоусобная война продолжается в Афганистане и сегодня, и конца этому не видно. А ветераны афганской войны ежегодно собираются в Москве 27 декабря - в тот день, когда все это началось. И в соцсетях они вспоминают о том, что было 40 лет назад, вспоминают, как командиры заставляли их заучивать наизусть слова “халисала” и “афва”, “разоружение” и “амнистия” на языке пушту – на случай, если Афганцы из кишлаков придут мириться с новой властью.
А еще некоторые ветераны пишут в своих постах, что из всех афганских слов им больше всего запомнилось красивое и загадочное “моторчалавункай”. Так звучит слово “шофер” на пушту. “Мотор” – это понятно - автомобиль, а остальное означает “водитель”.