Кура в поезде
Чёрт меня надоумил - купить купе, не иначе. Захотелось вкусить комфорта, почти забытого за годы жизни на Камчатке. Оттуда-то в отпуск самолётом до конечной, пусть и с пересадками. Забыл, каково это ехать в купе и смотреть в окно, и чтобы перестук колёс, и столбы мелькали, и поля пшеницы, или чего там сейчас на полях.
Мне мечталось попасть в замкнутое пространство купейной компании, где обязательно будет кто-то с шахматами (возможно, с картами), красивая девушка, для переброски взглядами (в ту пору я был молод) и премилая бабуля с пирожками. Я представлял, как мы станем ходить в вагон-ресторан, потому что какой же поезд без ресторана.
Но мечты растаяли, как тает предутренний туман над поймами равнинных рек. Когда я появился в купе, все три пассажира сидели на нижних полках и сосредоточенно не замечали друг друга. В ту пору ещё не было спасительных смартфонов, чтобы создав вид занятого человека уйти в личную электронную келью. Мои попутчики сосредоточенно читали. Громко со всеми поздоровавшись, потому что человек воспитанный, я попросил мужчину, который сидел один, приподняться с полки, дабы положить в нижний ящик свой чемодан.
- Мест нет, - таким был весьма нелюбезный ответ.
К слову сказать, на моё приветствие никто из соседей по купе и ухом не повёл. Мечты рушились на глазах. Но я не терял оптимизма, думая, что смогу сломать любой лёд своим природным обаянием.
Я повернулся к двум молодым женщинам, и повторил свою просьбу.
- Мест нет, - ответ не поражал разнообразием предлагаемых вариантов.
- Ну, ничего страшного, - когда у меня хорошее настроение меня тяжело смутить чей-то неприветливостью, - Есть же верхняя полка над дверью, так что всё хорошо, не стоит беспокоится.
Так как у меня было нижнее место, я смело уселся на свободную часть сиденья и представился своим попутчикам. Шутка ли сказать, нам предстояло ехать вместе больше суток. Стоило знать, как к кому обращаться.
- Елена, - сказала привлекательная шатенка, что сидела ближе к окну.
- Мария, - представилась вторая.
- Александр Петрович, - отрекомендовался гражданин.
Повисла пауза. Я вышел на перрон, закурил сигарету (граждане, минздрав и личный опыт настойчиво предупреждают о вреде курения), познакомился с проводницами, ибо очень важно иметь с ними контакт.
Мы посмеялись над парой анекдотов, договорились о чае, остались весьма довольными друг другом, потом я вернулся в купе – люблю смотреть в окно, когда поезд трогается, как медленно плывёт перрон и не понятно в первый момент, кто тронулся, перрон или поезд или вся эта наша Планета. Потом поезд набирает ход, люди, идущие за окнами с родными, уже не успевают и отстают, и попадают в моё окно, и я думаю, что это мне они машут. Если вы скажете, что я романтик, то я с вами спорить не стану, что есть, то есть.
Несмотря на то, что по природе своей я весьма разговорчивый тип, но если что, то могу молчать часами, ведь мне всегда есть о чём подумать. А тут мне и напрягаться не пришлось, благо книга была хорошая под рукой, так что молчание было в тему.
Беда пришла, откуда не ждали. В купе появился запах. Нет-нет не подумайте чего плохого, трупы не разлагались под нижними полками, хотя… в каком-то смысле…
Запах был до одури знакомым, базовым, из детской прошивки, когда если что и попадает в память, то на всю жизнь. Купе наполнялось запахом куры приготовленной в духовке. Вот тут сейчас начнутся поправки про гриль, но нет. Никакого гриля, это был запах куры из духовки, той самой, что готовили все советские люди, отправляясь в отпуск на поездах. Вот только он скорее соответствовал бы плацкарту, а не утончённому купе. Но запах был и с каждым мгновеньем становился всё явственнее, уже слышались нотки эстрагона и чеснока, где-то на периферии восприятия угадывалось присутствие укропа и майонеза. Люди, населяющие тесное пространство купе, забеспокоились, и стали тревожно поглядывать друг на друга. Александр Петрович шумно сглотнул и нервно вышел в тамбур. Мария и Елена принялись теребить свои пакеты, соображая нехитрый перекус, хотя дорога только началась. Запах вступал в свои полновластные права. По нему уже можно было понять, что кура прожарена как надо, что золотистая шкура никого не оставит равнодушным, что картошечка к ней станет прекрасным дополнением, что не выпить пятьдесят грамм традиционного напитка (я вас опять предупреждаю) – грех.
Но в запасах означенных дам куры, столь завораживающе подействовавшей на всех нас, не имелось. Однако, нехитрая снедь поражала воображение. Там были разносолы, домашние паштеты, пара варёных яиц (этих вечных спутников поездов), огурчики малосольные в укропе, мясистые помидоры, которые своим ароматом кому угодно фору дадут, маринованные грибочки и наш Питерский ржаной круглый хлеб. По мере извлечения продуктов из недр пакетов слышалось приятное позвякивание стеклотары. Вечер, а время неумолимо стремилось к нему, переставал быть томным.
Перекурив, в купе вернулся серьёзный попутчик, увидел стол и обомлел. Тут следует сделать отступление, потому что назвав столом то, что открылось нашему взору, я непоправимо нанёс ему оскорбление.
Это был не стол, нет, за несколько минут две чудесницы превратили серый прямоугольник в рог изобилия. Снедь украшала приспособление для еды так, как украшают простые стеклянные витрины драгоценные камни. Как украшает стоковый автомобиль дизайнерский обвес. Как украшает скучного банкира Мисс Вселенная последнего года выпуска. Впрочем, я увлёкся.
Александр Петрович вздохнул, улыбка разомкнула прежде плотно сжатые губы, он потянулся и достал с верхней полки пакет. Пирожки из кафе «Колобок», сосиски в тесте, колобки с творогом и изюмом, морс в литровой бутылке – таким был его вклад в общую картину застольного изобилия.
Я улыбнулся, потому что лёд неприязни был сломан именно с моей лёгкой руки, аккуратно достал свою сумку и под облегчённый выдох спутников извлёк на свет королеву поездатых путешествий – Её величество куру, приготовленную самолично в духовке сегодняшним утром. Старинный рецепт – «кура на соли» всегда производил фурор.
После второго тоста за приятное знакомство поездка превратилась в тот самый праздник, о котором я и грезил, а у Александра Петровича даже колода карт нашлась. Но это совсем другая история.
