- Мам, слушай, надо Моте когти постричь, - внезапно появляясь в кухне, сообщил мой сын.
- В смысле – надо? И с чего вдруг?
- Ну ты же Зёме со Стёпой стрижёшь!
- Да потому что они за плед цепляются! А Мотя не цепляется.
- Он царапается! – обиженно вскричал сын.
- Вот не поверю, что Мотя тебя поцарапал.
- А он не специально. Он во сне толкается!
Пришлось поверить. Мотя действительно спит ночью только в постели моего сына, причём спит так, что постороннему человеку бы непременно показалось, что это мой сын приходит спать на Мотину постель. Единственное, что выручает моего ребёнка – размер: Мотя физически не способен спихнуть его с кровати. Но к чести Моти, надо признать, что он старается и попыток не оставляет. Впрочем, мой ребёнок тоже не лыком шит и спит очень качественно: можно танцевать «Танец с саблями» Хачатуряна и бить в бубен – вы разбудите только соседей.
Так что Мотя фактически смирился, что приходится делить постель на двоих. Но время от времени он всё-таки толкается. Сын по наивности думает, что случайно. Но я ж знаю Мотьку!
Но так как в глубине души я всё же яжмать, то сыночку мне жалко. Согласилась постричь Моте когти.
- Но только ты его будешь держать, понял?! – поставила я условие.
- Почему? Зёму со Стёпой же ты так стрижёшь.
Ну-у-у-у, сказал тоже! Конечно, этих братов-акробатов я стригу просто так. Потому что Зёму вдвоём держать – это себя не уважать. Положил его на колени, паучью лапку сажал – и стриги себе на здоровье. Одна проблема: лапку надо держать бережно, потому как не толще спицы. Зёма в это время лежит недвижно, заливаясь слезами и стеная умирающим голосом песнь о своей беспросветной жизни.
На втором куплете я обычно заканчиваю.
- Зёма, да заткнись уже, - сердито говорю я, - всё, свободен!
- О! Да? Спасибо, - деловито говорит Зёма и внимательно рассматривает маникюр.
Со Стёпой ещё проще. Стёпу взяли на ручки – Стёпа счастлив:
- Хоть ешь меня, хоть режь меня! Я весь твой!
И влюблённо мурлыкает.
Лапу дать? На, бери! Вторую? Пожалуйста! На спину положить? Да хоть на голову, только держи меня на руках! Мыр-мыр-мыр!
Н-да… А вот с Мотей эти фишечки не проходят. За попытку насилия он сразу отмахнётся лапой, а уж если его зажать – придётся жить с располосованной рукой. И хорошо, если не с физиономией. А мне руками работать, да и физиономию как-то жалко, пусть и не самую красивую…
- Или ты держишь Мотю, пока я стригу, или пусть толкается, - заявляю я в ультимативной форме.
- Ну ла-а-а-адно… Мотя, сюда иди!
Мотя слегка приоткрывает глаз и дёргает ухом:
- Ты зовёшь, но зовёшь без уважения! – падает головой обратно на кровать.
Что и говорить: воспитывать Мотя умеет. И всегда личным примером.
Процесс стрижки описать довольно сложно, хотя он был очень эмоциональным:
- Да держи ты крепче!
- Да держу я!
- Ну крепче держи!
- Он вырывается же! Задушу его!
- Не задушишь, ничего ему не будет… Ай! Да держи же!
- Мотя!
- Мотя!
- Мгх-х-х-х-х… *это Мотя*
Мотя по жизни исключительно молчалив. Даже когда ему кто-то (не будем показывать пальцами, ладно?) наступает на хвост, Мотя выдёргивает хвост практически молча, матерясь коротко и почти беззвучно. Даже когда он дерзко оживлён и категорически настроен дать хорошего леща Зёме, он предупреждает об этом робкого недомерка агрессивным и весёлым звуком, который у других котов называется мурлыканьем.
В общем, на наш беспредел Мотя реагировал озлобленным, но молчаливым пыхтеньем.
- Вторую лапу давай!
- Мотя, куда?! Сиди! Лежи! Мотя, блин, ай!
- Мгх-х-х-х-х…
- Ай! С….!
- Ребёнок, как не стыдно!
- А чо он?!
- Мотя!
- Мгх-х-х-х-х…
- Всё… иди отсюда, скотина. Я вся в шерсти, фу!
- Я тоже весь в шерсти. И поцарапал ещё!
- А ты как хотел… Представь, я бы одна его стригла?!
- Мгх-х-х-х!
- Зато он царапаться не будет, - радовался сын.
Ребёнок… Он думает – когти постриг – и всё. И никто не толкается...
Мотя меж тем ринулся к когтеточке и самозабвенно начал полировать остатки когтей. Внимательно осмотрел лапу, убедился, что не отрезали и, сощурившись, смерил нас презрительным взглядом:
- Зажали, демоны, силой взяли?! Ну посмотрим, посмотрим…
Знаю я этот Мотин взгляд. Он означает, что месть близка и неотвратима.
- Убери с пола рюкзак и спрячь в шкаф, - велела я сыну.
- А чо? – удивился сын. – Он же всё время тут валяется.
А надо отметить, что действительно, рюкзак сына, единственного из членов семьи, имеет право валяться на полу. Думаете, это я такая строгая хозяйка, заставляю всех убирать вещи в шкафы, а сыночке послабление даю?! Х-ха! – как говорится. Никаких наставлений, ругани и пинков не нужно, если в доме есть Мотя. Мотя быстро вас научит убирать вещи на место.
И я вовсе не шерсть имею в виду…
Мотя, понимаете ли, вещи… метит. Очень целенаправленно и – аккуратно, без лишних следов. То есть о том, что вещь помечена, вы узнаете, например, в аэропорту при досмотре… Ну, или в больничной палате. Или, на худой конец, на работе. И все! Все узнают, не только вы! Окружающие сразу поймут, что в вашей жизни есть кот! Причём кот мстительный и, пардон, крайне вонючий. В общем, плавали, знаем. Чемодан моего мужа, например, уже второй год живёт в гараже. Потому что в химчистку такие вещи не принимают (почему-то!), а самостоятельная чистка у нас как-то не задалась… А выкинуть почти новый чемодан до сих пор рука не поднялась. Вот, ждём! Вдруг выветрится со временем?
Сын подумал, вспомнил чемодан и кресло-грушу, которое после второй стирки живёт подвешенным к потолку, и убрал-таки рюкзак в шифоньер. От греха… Мотя проводил рюкзак свирепым взглядом, но, как обычно, промолчал.
Мне снова очень не понравился этот взгляд. А учитывая, что ночуют они с моим сыном в одной комнате, я справедливо запереживала за собственного ребёнка: кто же за моей кровиночкой ночью присмотрит?!
- Чеши его! – велела я сыну.
- Чего? – не понял ребёнок.
- Чеши, говорю! Интенсивней чеши! Может, он тебя тогда простит. И не задушит ночью подушкой. Чеши!
- А уроки… - робко начал сын.
- Потом сделаешь. Чеши!
Сын зачесал Мотю так, что шерсть взвилась в воздух клубами, попала в нос дремлющему рядом Стёпе. Стёпа чихнул и проснулся.
- М-и-и-я-я-я-я? – вопросительно осведомился он.
- Тебя тоже почешу, но попозже, - пообещал ребёнок.
Стёпа вздохнул и перевернулся на другой бок.
- Мгх-х-х-х, - недовольно заявил Мотя.
- Да чешу я, чешу!
И шерсть полетела ещё гуще.
…К ночи я услышала:
- Ну Мотя, ну иди… Ладно тебе…
- Ты чего не спишь? – заглянула я в сынарник.
- Он обиделся, - сообщил сын. – Не приходит ко мне. А я его чесал!
- Ну ещё ты обидься на кота, вообще будет отлично. Дурдом на выезде.
- Мри-и-и-я! – подтвердил Стёпа, вскарабкиваясь на кровать и падая под бок сыну. – Меня чеши, я не обиделся!
Мудрый, добрый Стёпа разрулил ситуацию. Минут через пять презрительного и ревнивого наблюдения Мотя молча отпихнул Стёпу и лёг на привычное место сам. Стёпа не стал раздувать конфликт и безропотно перелез на другую сторону. Мир был восстановлен.
Рюкзак валяется на полу.