Вчерашний вечер Людовик провёл, развлекаясь стрельбой по попкам забавно взвизгивающих фрейлин колючками из духовой трубки, подаренной ему Бэкингемом на годовщину свадьбы. К трубке и колючкам прилагалась ещё и баночка с ядом, которую Бэкингем незаметно передал королю перед тем, как куда-то испариться с Анной.
Протестировав действие кураре на случайных прохожих, трупы которых теперь медленно раздувались на жаре напротив его окон, Людовик в ожидании выступления Квазимодо подпиливал ногти под очередную пахабную историю, излагаемую пажом.
Наконец под окнами раздались радостные возгласы. Людовик выглянул из окна и обомлел: зрителей приветствовали сразу два Квазимодо, а цыганка собирала деньги в две шляпы. Мимо толпы, опасливо поглядывая на королевские окна и нахлёстывая лошадей, стремительно промчался золотарь. Верный паж записал последние ставки и Квазимодо, обняв друг друга за плечи, в две руки и четыре ноги неспешно полезли вверх по стене.
Обалдевший король лихорадочно затолкал в трубку ещё одну колючку и выстрелил в звонарей, но колючки заклинились в трубке, а королю от напора заложило уши.
Людовик набрал побольше воздуха, напрягся и дунул как следует. Трубный пук, донёсшийся из королевского окна, переключил внимание зрителей на красную от натуги морду короля, торчащую над подоконником. Сохраняя лицо, король влез на подоконник, помахал толпе париком и указал на храбрых звонарей, крича “браво”. Звонари отстучали время и с последним ударом колокола к королю вошёл Ришелье. Людовик тотчас поручил ему выковыривать из трубки ядовитые колючки в надежде, что кардинал уколет пальчик, но хитрюга Ришелье нечаянно сломал трубку об колено и это послужило хорошим поводом выгнать его вон. Думать о судьбе Франции королю сегодня совершенно не хотелось.
***
Леший особо напирал на то, что перво-наперво надо избушку окопать рвом, чтоб она не убежала, и заткнуть в избушке трубу, чтоб Яга не улетела. Потому как переломать избушке ноги не получится. А ещё можно сделать подкоп или вовсе заманить избушку в волчью яму. С кольями.
- И с кислотой - вставил Атос - Дедуля, ты сколько лет ров рыть собрался?
По очереди отвесив лешему по “пьявке”, мушкетёры продолжили совет.
- Тогда - с наскока брать её будем. Ты - в окно, ты - в трубу, а ты - в дверь - не унимался Леший - а я на шухере постою.
Отвесив лешему по подзатыльнику, мушкетёры решили действовать по обстановке, отправили лешего готовить притащенного Гастоном зайца, а сами устроились подремать.
А д'Артаньян тем временем пришёл в себя, нашёл в мешке дыру и подглядывал за Ягой, которая сняла с гвоздя большое корыто и теперь наполняла его водой и снадобьями, напевая заклинания. Наконец ведьма залезла в корыто и принялась со скрежетом обрабатывать пятки здоровенным рашпилем. Через пару минут скрежет оборвало мелодичное “Ай”, а ещё чуть попозже из корыта вышла неписанная красавица в мокром облепляющем платье.
Мешок в углу запрыгал и разразился страстными воплями. Красавица, покачивая бедрами, подошла к мешку и высвободила из него голову стажёра. Д'Артаньян овечьими глазами пялился на ее прелести и пускал слюни.
- Вот кобелина бесстыжий - музыкально произнесла красавица - ты хоть бы в глаза мне взглянул!
Д'Артаньян пересилил себя и утонул в её глазах.
После обеда Атос отнял у Арамиса последний чистый носовой платок и ведомые лешим мушкетёры поскакали к избушке. При их приближении избушка поднялась на мощных ногах и повернулась к ним передом, царапая землю сабельными когтями. Опустившись обратно на землю, избушка принялась совершать торчащими из-под неё когтями крайне неприятные движения. Кони мушкетёров затормозили без команды седоков, и на крылечко вышла красавица и застыла в призывной позе.
- Главное, в глаза ей не смотрите - успел проскрипеть леший, прежде чем куриная нога снова отправила его в полёт. Мушкетёры спешились и Атос принялся размахивать белым флагом.
- Это мне? Какая прелесть - восхитилась красавица, спустилась с крыльца и поцеловала Атоса.
- Это мой платок, меня целуй - заорал Арамис, спешно втискиваясь между ними. Портос начал стягивать свою шитую золотом перевязь.
- А мне ваш друг сказал, что вы скоро будете - продолжала щебетать девушка - он сейчас как раз баню топит, хотел меня массажу обучать…
Красавица поочерёдно взглянула в глаза Арамису и Портосу и они бросились на задворки, откуда долетал дробный стук - это д'Артаньян метался из бани во двор и обратно, наколачивая печку дровами.
- А старушка где? - спросил Атос
- Я за неё - красавица настойчиво ловила взгляд Атоса, но он упорно разглядывал облака - а мама в деревню полетела, за самогоном. Подождём мою маму?
- Подождём, твою мать - Атос полез в поклажу - а у нас и для вашей матушки подарочек имеется, брошка, из Парижу, вот, в тряпицу завёрнута.
Противовампирный кистень коротко просвистел в воздухе и оглушил красотку, которая тут же принялась стремительно стареть. Атос споро связал ведьму, заколотил ей кляп и принялся отдельно опутывать шнурком пальцы, чтоб не плела заклинаний. Арамис, который всего каких-то 5 секунд назад готовый разорвать Атоса за свою новую возлюбленную, завязал ведьме глаза.
Портос и д'Артаньян, внезапно очнувшиеся от наваждения, уронили дрова себе на ноги и принялись удивлённо озираться. За их спинами занималась весёлыми огоньками баня.
Хитрая ведьма быстро пришла в себя, но решила не подавать виду, а хитрый Атос сделал вид, что не заметил, что ведьма очухалась.
- Ведь не зря их у нас сжигают - сказал он громко - вот и банька как раз разгорелась. Подхватили…
Мушкетёры подтащили ведьму к горящей бане и принялись раскачивать в воздухе.
- На счёт “три” - деловито сказал Атос - Раз! Ведьма у них в руках задёргалась.
- Ну что ещё? - недовольно проворчал Атос - верёвки жмут? Потерпите, мадам, недолго уже осталось. Два!
Ведьма забилась сильнее.
Тут в игру вступил Арами: Постойте, друзья, мы же должны дать ей последнее слово…
Очередного зайца жарили на догоревшей бане. Выпили за примирение и Атос принялся что-то нашёптывать яге на ухо. Старуха захихикала: Теперь тридцать лет и три года ждать, когда зелье снова применить можно. Обломись, касатик! Или выпей ещё...
Утром мушкетёры отловили в ведьмином огороде похотливого лешего, скрутили в бараний рог и сменяли у яги на волшебный клубочек до Москвы.