Мне было девятнадцать, когда я стала жить с парнем. Мне было двадцать один, когда я вышла замуж. Мне было двадцать три, когда я поняла, что разведусь.
Рассказывать о своем браке я буду не в этой статье, на тему абьюзерства мне есть чем поделиться, и это будет позже. Кстати, то, что мой муж был абьюзером, я поняла только спустя годы после развода.
Мне было двадцать три, я закончила университет и вполне успешно работала бухгалтером. Я чувствовала себя находящейся в ловушке своего брака. Мой муж был против моего какого-либо развития, в его представлении я должна была не отходить от него ни на шаг. Курсы? Ин яз? Нет. Зачем, если призвание женщины – быть домохозяйкой. И тем более зачем, если мы не собираемся ни переезжать заграницу, ни ездить в отпуск. Фитнес? Нет. Там могут быть мужчины. Они могут на меня посмотреть и даже заговорить. Отпуск? Путешествия? Нет. Пока что без комментариев.
Слепая влюбленность прошла, и я увидела, что рядом человек, который, как минимум, не дает мне никакого развития и не разделяет моих взглядов, а как максимум, тянет меня вниз и пытается объяснить, что мои мечты и стремления – глупость.
Я боялась. Я очень боялась общественного мнения. Что скажут люди? Как отреагируют родственники? Мне казалось, что все будут смотреть на меня искоса, шептаться за спиной и тыкать пальцем, если я разведусь. Мне казалось, что мой развод будет признаком моей слабости и неспособности построить семью или отношения. Конечно, еще действовала сила привычки. Я понимала, что мне плохо рядом с моим мужем. Но, к своему, сожалению, я понимала, что без него мне еще хуже. Когда я уходила, я превращалась в психически неуравновешенного человека. Я не знала, чем заняться, куда податься, минуты тянулись как часы, и всегда в течение дня я возвращалась обратно. Просила прощения, хотя была не виновата, и хотела умереть, потому что не видела выхода из этого замкнутого круга.
Но в течение года произошло несколько крупных ссор, из-за которых я провела вдали от мужа больше, чем один день. Дни превращались в недели, а я всё не умирала. Я могла есть, пить и спать. И это стало для меня откровением. На пятом году совместной жизни мой юношеский психоз умерил свой пыл.
К тому моменту, когда мы подали заявление на развод, я знала абсолютно точно, что я этого хочу. Хотя принятие решения очень затягивалось и затруднялось отсутствием абсолютных причин. Когда один изменяет другому, тут причину развода объяснить очень просто, и у окружающих не возникает вопросов. А когда двое молодых людей просто расходятся, каждый в никуда, не к кому-то, то кажется, что это еще не конец, потому что абсолютная причина расставания никому не видна. Потому что такое понятие как «не сошлись характерами» слишком расплывчато и неясно даже для самих участников расставания.
Если когда-то мне казалось, что развод будет означать конец моей жизни, то ко дню, когда я получила свидетельство о расторжении брака, я знала, что это праздник освобождения, и жить я только начинаю. Я не буду утверждать, что мой бывший муж – ужасный человек, и я радовалась, что сбежала от него. Дело не в этом. Дело в том, что я избавилась от моральной зависимости от отношений и образа жизни, которые не приносили мне счастья. Дело в том, что я избавилась от старого мышления и обрела новое. Дело в том, что я избавилась от страхов и обрела себя. Гармонию с собой, понимание себя и своих потребностей.