Сражение при Малоярославце открыло нам две истины, обе очень печальные; первая - что силы русских не только не были истощены, но, напротив, они даже получили в подкрепление несколько свежих отрядов и сражались с таким ожесточением, что мы должны были отказаться от надежды на какой-либо успех. « Еще одна такая победа , - говорили солдаты, - и у Наполеона не будет больше армии» . Вторая истина была та, что мы должны были отказаться от похода на Калугу и Тулу, и этим мы теряли последнюю надежду на более спокойное отступление , так как неприятель, опередив нас после этого сражения, не только мешал нашим колоннам отступать по дороге через Серпейск и Ельню, но также и не да вал нам достичь Вязьмы через Медынь и Юхнов, предоставляя нам, таким образом, печальную необходимость вернуться к Можайску. После этого памятного сражения все, кто привык судить по виду и народной молве, думали, что войска отправятся на Калугу и Тулу, и были очень удивлены, увидав сильный авангард неприятеля, который вместо того, чтобы идти по тому же направлению, опередил наш правый фланг, направляясь к Медыни. Все опытные военные поняли, что русские разгадали план Наполеона и нам необходимо было для того, чтобы опередить неприятеля, идти ускоренным маршем на Вязьму. С этих пор всякий разговор о Калуге и Украине прекратился и говорили только о быстром отступлении по большой Смоленской дороге , опустошенной нами самими. Как только наше отступление было решено, 4-й корпус двинулся первым, оставив в Малоярославце весь l -й корпус и дивизию кавалерии генерала Шастеля; эти войска должны были составлять арьергард и двигаться за нами на расстоянии одного дня.
Лабом
Моя следующая статья про "Богов в Петербурге" https://zen.yandex.ru/media/lechish/bogi-jili-v-peterburge-5e09ba6b1febd400b0e35bc5
