Волк понял, что постарел. Нет больше той силы, нет азарта – жить.
Он всегда сам добывал пропитание. При жизни – для себя. А потом – для человека.
Зверь простил его сразу. Сразу после выстрела.
Волк увидел глаза человека и понял его мысли. Вернее, единственную, что билась с тою же болью: «Прости!».
Он уснул ненадолго, чтобы проснуться этой самой – долгой человеческой болью.
Виктор вел привычную и, слегка опостылевшую, жизнь в богом забытой деревушке с красивым, однако, названием «Акулинино». Работал на ферме, мирно доживающей последние свои месяцы в соседней деревне.
Был у него спутник, постоянно следовавший за ним, Дик – большой черный пес с серыми лапами и белым кончиком хвоста. Молчаливый, серьезный, держащийся особняком от других собак, он походил на хозяина – малообщительного, угрюмого человека.
Только с одним из жителей Акулинино, с которым вместе иногда пил «родимую» и называл «сосед», часами мог Виктор вспоминать молодость, обсуждать современную жизнь, строить ни разу не сбывшиеся планы.
А сбыться планам не давало то, что сильно Виктор эту самую – «родимую» - водочку, то есть, любил. Трезвым его видели только на работе.
Силой и рабочей смекалкой Бог его не обидел. Но местные жители, помня его прежнюю беспутную жизнь и очень не довольные сегодняшней, дали ему прозвище: «Шакал».
Виктора поначалу злило это, но, по доброте пьяного сердца, привык. И только иногда говорил «соседу»: «Вот и дожил до Шакала. Ниже рангом стал, получается».
Привык он и к жене своей, или, по всем мирским и милицейским определениям – сожительнице. Давно уже они с Натальей не любили друг друга. Жалко ему было эту непутевую женщину. Единственный сын от нее отвернулся, других родственников нет. Значит, идти ей некуда.
И Наталья привыкла к своему мужу-алкоголику, которого (есть грешок) сама, в свое время, и споила. А еще ей нравилось, что после ее алкогольных и любовных похождений (а чаще и то и другое вместе) дома ждал гулёну тёплый обед и измаявшийся от долгой разлуки муж.
А к милицейским определениям в этой необычной семье привыкли от того, что глава семьи двадцать лет заготавливал пиломатериалы в лесах Сибири. Местах, впрочем, называемых « не столь отдалёнными». В подобном же месте побывала и подруга Виктора после убийства первого мужа.
Сам Виктор уже трижды получал подобные «признания в любви» от своей супруги. Но, каждый раз, на вопрос о появлении очередной раны, он рассказывал всяческие небылицы о неизвестно откуда взявшемся на огородной грядке куске арматуры, или о банке консервов из высокопрочной стали. Возвращаясь из больницы, прощал свою незадачливую убийцу – жизнь продолжалась.
I
Глава
В один из пасмурных летних дней в деревеньку, что с фермой, приехала из города молодая женщина и устроилась на ферму дояркой. А через несколько дней и семейство своё перевезла – сына лет трёх и мужа – одинокого инвалида.
Поселили их в здании бывшей конторы. Комнат имелось в доме много. Но этим достоинства жилья и ограничивались. Кое-где с полов сорваны доски, трубы отопления года три, как разморожены, а из двух комнат их уже успели растащить по домам запасливые соседи. Окна в двух других с торчащими из рам осколками стекла, представляли собой жуткое зрелище. Об электричестве можно и не говорить (найти бы того горе-электрика!..).
Имущество, привезённое с собой новосёлами, было невелико. Но главное, чего не было среди вещей – какого-нибудь мало-мальски прочного замка. Точнее, в двери комнатёнки, что была выбрана в качестве жилья, замок имелся, Но его мог открыть даже ребёнок простым гвоздиком.
Узнала об этом замочке Наталья и стала уговаривать мужа пойти на очередное дело:
– Зайчик, ну, в последний раз! Городские-то по вечерам радио слушают, сковороду, и вовсе, на костре портят. Зачем им это всё? А мы, сколько лет живём – ни радио, ни посуды хорошей. Несправедливо.
Принялась криминальная семейка ждать удобного случая. Виктор за это время услышал много интересного и про котика, и про рыбку и прочей любовной чепухи – от чего давно уже отвык.
Случай восстановить справедливость представился довольно скоро. Молодайка отпросилась на два дня в город и увезла с собой домочадцев.
Особо не прячась, но ближе к вечеру, зашел Виктор без хозяев в гости. Много брать не стал: приемник и сковородку - для Натальи, а для себя – набор слесарный (зачем он убогому?). Из дома вышел затемно, аккуратно закрыв за собой «чудо-замок».
Вернувшись из города и не дойдя до дома, городская уже знала, что в доме её побывал вор. Силуэтом похож был на местного пьянчужку – Витьку-шакала. Но точно сказать бабки-всезнайки не могли, так как нёс этот вор на плечах целый мешок.
Страдалица решила уж, что найдёт в комнате голые стены. Пришлось бы ей разлучиться с любимым и вернуться к матери. А так – ничего, жить можно.
Мужик её вернулся на следующий день и сразу принялся врезать новый замок.
Чтобы отвести от себя подозрения, стали Виктор с Натальей подкармливать новеньких: то кочан капусты дадут, то немножко картошки.
Женщина подарки принимала. Но при этом с грустью смотрела на Виктора, словно ждала чего-то. Однажды на работе подошла к нему:
– Дядя Витя! Вы ведь даёте всё, чтобы вину загладить. Не буду я ничего у Вас отбирать. Только скажите мне, что Вы это сделали. И мне и Вам легче жить будет. Хороший Вы человек, а я поверить Вам боюсь.
Виктор даже охрип от неожиданности:
– Мы… дочка… это… от чистого сердца с женой… Ты уж принимай подарки, не обижай нас.
После работы Виктор не пошёл к соседке за ежевечерней бутылочкой, не стал слушать причитания Натальи по этому поводу. Лёг и всё вспоминал и разговор и глаза Светланы, что жалели и прощали.
На другой день, хоть и был у него выходной, пошёл Виктор на ферму. Увидев городскую, засмущался, как мальчишка. Таким же, как вчера, хриплым голосом, сказал:
– Ты…как зовут тебя? И семью назови… имена. Приду к вам, значит, в гости. Еду принесу. Харч, значит. Мне зарплату дали, а тебе пока не положено.
Обрадовалась женщина:
– Света меня зовут. Муж – Гена, сын – Сережа. А Вы приходите! Может, с тётей Наташей? Продуктов у нас есть немного. И деньги муж привёз. Вы просто приходите.
Вернувшись домой, Виктор взял большую сумку, положил еды из магазина, прихватил овощей с огорода. Попутно выслушал очередные причитания Натальи:
– Что же ты делаешь? Самим есть нечего, а ты этих приблуд кормишь. Ладно, с огорода им – рот заткнуть. Да ты ещё и покупные продукты…
Виктор рыкнул:
–Замолчи, Наташ. Они и тебя пригласили. Собирайся.
– Ты иди, а мне там делать нечего.
Дика он оставил дома.
–Стереги хозяйку.
Пес заворчал, как старик и пошел на террасу, медленно передвигая лапы. Короче, всем своим видом показывая нежелание следовать приказанию хозяина.
Виктор подошел к лежащему на террасе Дику:
– Дикушка! Ты прости меня, брат. Там малой. Как знать – не тяпнешь ты его. От греха – побудь дома.
По дороге Виктор купил бутылку для взрослых и леденцов для мальчишки.Хозяева приняли его радушно: Света собрала нехитрую закуску, Серёжа показал свои лучшие игрушки, Геннадий спрашивал о деревенской жизни, советовался – как сделать дом более-менее пригодным для жилья.
Об украденных вещах никто не вспоминал. Только на прощание Света вздохнула
– Вы так и не осмелились…
Больше о краже она ему не напоминала.
Виктор стал больше времени уделять Светлане: помогал ей по работе, приходил в гости к её семье. Ему нравилось насмешливо-покорное отношение Светланы к житейским трудностям, а она радовалась встречам с ним, называла его «благодетель».
Источник: https://www.proza.ru/2010/02/13/761.