Сорок квадратных метров осени
Солнце, вопреки ожиданиям, снова поднялось над горизонтом. Опять я увидел этот круглый, едва светящийся, но не обещающий тепла багровый диск. Уже второй месяц мне не верится, что он выползет из-за горизонта следующим утром. Не удивительно. Ведь наступила Эпоха Перемен. А с ней и зима. Проклятая зима!!!
Все изменилось в одночасье. Жизнь стала похожа на плохой постапокалиптический фильм, где нет главных героев, одни только актеры второго плана. И серость…
По привычке взглянув на будильник, я тут же себя поймал на мысли, что торопиться уже некуда. Завод стал уродливым скелетом испустившего дух чудовища, и спешить туда уже не было смысла, разве только чтобы узнать, что будет дальше с нами. Но ответ на этот вопрос руководство, скорее всего, еще само не знало, так что можно было прийти и попозже. Рука по привычке потянулась к стакану на прикроватном табурете, но глотнуть воды не удалось – вода в стакане замерзла. Заставив себя вылезти из-под одеяла, посмотрел в зеркало: да… выгляжу неважно. Опять спал в пальто. Хорошо, что друзья не видят меня сейчас: похож на бомжа! Небритый… Хотя многие из них сами в пальто явно спали, что поделаешь, если в спальне ниже нуля?!
Кухня тоже не порадовала – она выглядела как пустой холодильник, разросшийся до размеров квартиры. Груда немытых тарелок в раковине – нет воды. И жестяная печь… Холодная. «Надо бы затопить ее, – подумал я, но, глянув на запасы дров, добавил, – когда найду чем…»
Дома никого уже не было: отец, скорее всего, пошел достать дров, а мать с сестрой снова отправились к хлебному магазину проверить нашу очередь – я стоял там всю ночь и вернулся оттуда лишь пару часов назад. Но, если честно, надежды на сегодня было мало. На ум почему-то пришла пекарня около завода. Там, правда, была своя очередь, но, к сожалению, дождаться хлеба было практически невозможно: как только к окошку поступала партия хлеба, блатные и «знакомые» тут же выскакивали из дежурящих неподалеку машин и буквально сгребали большую часть на глазах у негодующей очереди. Случались, конечно, и драки в попытках отстоять справедливость, но в целом, увы… наглость все же брала верх. Сколько раз я, отстояв по нескольку часов, уходил ни с чем!
Получить в лучшем случае один бледный, синюшный матнакаш* после суточной очереди на морозе!!! И то… последний принесенный хлеб и вовсе невозможно было есть! От него пахло химикатами! От этих мыслей я невольно сжал кулаки. Надо что-то делать!
Всю двухчасовую дорогу до завода, поскальзываясь на льду и проклиная все на свете, я думал о хлебе. Пройдя через проходную, направился в электроцех – узнать новости.
Электрики и инженеры сгрудились у костра из промасленных картонок, разожженных прямо в центре цеха. Говорили о войне… Я подошел и протянул озябшие пальцы к языкам пламени.
– Чего такой хмурый? – спросил один из старших электриков.
– Да… снова всю ночь в очереди простоял, а хлеба до сих пор нет. Наши еще не вернулись домой, видно, стоят еще.
Электрики заговорщически переглянулись.
– Слушай, – сказал один из них, – ты тут самый молодой… Давай-ка одно дело провернем? Хлеб нужен?
Я резко обернулся к говорящему:
– Конечно! А что за дело?
– Есть одно предложение… так сказать, бартерный обмен. Сможешь провернуть?
– Ну… я не знаю… Никогда не пробовал. А что надо делать?
– Слушай, я тут вчера говорил с кочегаром хлебозавода… Так вот, они паек хлебом получают! А мы сигаретами! Смекаешь?!
– Ну да… Так в чем тогда проблема? Обменяемся! – обрадовался я.
– Не все так просто! Они не могут обменять паек вне завода – ты представляешь, что начнется, если увидят?! А на заводе тоже, патруль ходит… Да и через стену там надо перелезть, нам не под силу! Ну? Возьмешься?
Все испытующе посмотрели на меня. Очень не радовала перспектива делать что-то «незаконное», за что может схватить патруль, но образы людей, дни напролет стоящих на снегу, переминаясь с ноги на ногу, тоже не выходили из головы…
– Надо попробовать, – неуверенно ответил я. – Не попасться бы…
– Не дрейфь! Просто будь осторожнее, и все! – сказал подбадривающе другой электрик. – Будь я помоложе, сам бы слазил туда…
Долго уговаривать не пришлось. Я переоделся в рабочий бушлат и спецовку, рассовал сигареты по карманам и пошел с одним из электриков к забору.
– Смотри, вот отсюда вскарабкаешься по стене, дальше, цепляясь за сетку, поднимешься до крыши подстанции, ну а там уже все легко…
– Ладно, – ответил я и начал уверенно проходить весь описанный путь по уровням, почти как в компьютерной игре, когда у тебя есть подсказки. Спустившись по «ту» сторону забора, я, вопреки ожиданиям, попал не на хлебозавод, а в простенок между двумя заводами шириной метра три-четыре, длиной метров в десять. На «нейтральную полосу». Это сравнение тут же родилось в голове. И самое удивительное: на «нейтральной полосе»… была глубокая осень! Листья, упавшие с растущих тут же четырех деревьев, покрывали все ее пространство. И не было снега! Видимо, проходившая тут теплотрасса создала свой, уникальный микроклимат. И еще здесь не было мусора и грязи, как будто сорок квадратных метров ничейного осеннего леса случайно забыли между глухими стенами серого, сошедшего с ума города. Сбитый с толку неожиданной находкой, я полез на стену хлебозавода, к большой дыре в сетке.
– Видать, уже нахоженная тропа, – подумалось вдруг.
Подтянувшись, я осторожно заглянул через сетку во двор хлебозавода. Тихо. Патруля нет. Я прикинул в уме, за сколько времени смогу слезть, добежать до кочегарки и вскарабкаться обратно. Ну, с богом! Я рванул изо всех сил, перелез через стену и спыгнул вниз. Сердце бешено колотилось. Мне казалось, что сейчас из-за угла выйдет патруль и схватит меня.
Кровь стучала в висках. Я добежал до кочегарки и нырнул в темноту. Когда глаза привыкли, я разглядел старого человека, дремлющего у горячей печи.
– Ты Карлен? – выдохнул я.
– Да, – ответил старик, спросонья разглядывая меня. – Чего надо?
– Я от Артака тут сигареты принес, на обмен.
Старик достал из-под стола картонную коробку, замотанную старым пледом.
– Вот, держи. Еще теплые! Завтра к часу приходи… Только что из печи будут!
Он достал семь матнакашев и помог уложить их в тряпичную сетку. Я, пьянея от запаха свежеиспеченного хлеба, протянул ему семь пачек сигарет. Обмен состоялся.
– Подожди тут, - сказал старик. – Я на улицу гляну.
Он вышел на улицу и появился через пять минут.
– Все чисто! Иди!
Я осторожно высунулся на улицу. Кроме серой зимы там по-прежнему ничего не было. В сопровождении кочегара я дошел до дыры в сетке и, пока он «стоял на шухере», перебрался в ничейный мир.
Здесь все было так же здорово, и не хотелось уходить. Я позволил себе минут десять побродить по опавшим листьям и, распростившись с «затерянным миром», тем же путем вернулся в серую действительность, победно неся добычу – ХЛЕБ!
Ребята в цеху встретили меня одобрительными возгласами:
– Молодец! Вот видишь, у тебя все получилось!!!
В этот день каждый из нас понес домой по хлебу! Вечером дома был настоящий праздник: в очередной раз мама и сестра, простояв в очереди и вновь не купив хлеба, внезапно увидели дома матнакаш.
Так я стал курьером, ежедневно совершающим обмен и добывающим Хлеб. Но, скажу честно, не только хлеб теперь манил меня…
Скачать сборник "блокада.ам" по ссылке.
*Матнакаш – армянский национальный хлеб из пшеничной муки различных сортов в форме толстой овальной или круглой лепешки.