Внезапно я увидел свою прошлую жизнь - бессмысленные тревоги, мелкое соперничество, и, переосмысление - ради чего все это было нужно?
Декабрь 2017 года, сезон рождественских вечеринок в самом разгаре. Куда бы я ни посмотрел, везде видны сцены из какого-то веселого ужаса Диккенса: гуляки сидят в теплых пабах; радостная болтовня разливается по улице; звук колядок и аромат глинтвейна в воздухе. Я смотрю на это все, как сквозь матовое стекло, желая, чтобы моё собственное Рождество было таким же беззаботным.
Вместо этого я провёл утро на больничной койке. Нервный молодой врач, весь в поту, пытается протолкнуть длинную иглу в мое бедро. Ему нужно, чтобы игла проникла достаточно глубоко, чтобы он мог извлечь часть костного мозга, но мои крепкие кости усложняют ему задачу.
Следующие две недели мы с женой с тревогой ожидаем результатов. Результатов, которые должны показать, почему мое тело ведет себя не должным образом: частые и необычные инфекции; сокрушительная усталость; старые джинсы, которые внезапно соскользнули с моей талии.
Рождество никогда не бывает хорошим временем для одиночества. И все же, несмотря на то, что меня окружают близкие, я чувствую себя ужасно одиноко.Эмоции сезона искажаются и усиливаются. Я пытаюсь пойти на вечеринку, увидеть своего старого друга, который переживает свое собственное адское время, и мы оба рыдаем друг у друга на плече пять минут подряд. Все вокруг такое сырое и тяжелое. Моей маленькой девочке нет даже 18 месяцев, и я люблю ее больше всего на свете, - но мне трудно даже оказаться в одной комнате с ней. Это слишком много.
Если Рождество и утратило свой религиозный смысл, то не для меня. Я впервые за три десятилетия пытаюсь помолиться: «да, прошло много времени… простите меня… но не могли бы Вы просто помочь мне с этим?» Я обещаю Богу и Санте, что я стану достойным человеком, если у меня все наладится.
***
Мои результаты поступают 22 декабря. В больничном коридоре ожидание, которое не позволяет сконцентрироваться. Через некоторое время доктор зовет меня,усаживает, и говорит, что у меня редкий рак крови, называемый эссенциальной тромбоцитемией (звучит так, как будто какой-то культовый артист из 90-х подписал контракт с Warp Records). Лекарств от этого заболевания пока не найдено. «Но Вы не волнуйтесь, - говорит он, - эту болезнь возможно побороть.» Мне нужно было только принять аспирин и следить за своим общим состоянием. «Ты будешь вести нормальную жизнь», - успокаивает доктор. Жена говорит, что мое лицо мгновенно изменило цвет, бледный серый оттенок исчез, - впервые за несколько недель.
Странный подарок на Рождество - рак крови. В некотором смысле я предпочел бы даже Scalextric, в который никогда не получалось сыграть так, как показывали в рекламе. И все же то, что доктор говорит мне - «Ты будешь вести нормальную жизнь», - ощущается как самый большой и лучший подарок, который я когда-либо получал. Выстраиваясь в очередь, чтобы выписаться из больницы, я позволяю эйфории волне за волной пробегать через меня, и думать про себя: «Это должно быть самый странный диагноз рака за всю историю человечества».
На следующий день мы собираем машину и едем к родителям. Моя маленькая девочка откидывает заднее сиденье, как только мы выходим из машины, и это даже не раздражает. Мы смеемся. Жизнь хороша. В это Рождество, впервые с тех пор, как я себя помню, я по-настоящему счастлив; просто живу моментом. Свет кажется ярче и красивее. Я замечаю капли росы на растениях и запах свежего воздуха. Я обнимаю жену и дочь еще крепче, чем обычно.
***
Но облегчение не продлится долго. В первую неделю 2018 года я прохожу повторное обследование, и мне говорят: "Извините, врачи, у которых Вы обследовались ранее, не видели все образцы костного мозга". Оказывается, мое состояние на самом деле перерастает в гораздо более серьезное заболевание, называемое «миелофиброз», которое требует лечения.
Через неделю я появляюсь в больнице, готовый начать химиотерапию. Но есть и худшие новости: команда специалистов обсудила мой случай, и они считают, что у меня высокий риск развития острого миелоидного лейкоза, быстрого и смертельного рака. «Они рекомендуют Вам пересадить стволовые клетки», - говорит доктор. Я спрашиваю, когда. «Как можно скорее». Если найдется совпадение стволовых клеток в реестре доноров, мне будут вводить наркотики настолько интенсивно, что вся моя иммунная система будет уничтожена; тогда в меня будут поступать чужие клетки, и мы все будем надеяться, что мое тело не отвергнет их. Мне кажется, что шансы на выздоровление и смерть не выше, чем 50/50. Даже если все это удастся, процесс восстановления будет долгим и изнурительным.
Я провожу следующие несколько недель в состоянии кататонической депрессии. Я ли это? Каким-то образом добиваюсь своей цели: оставляю завещание; плачу, что бессмысленно пишу письмо своей дочери на случай, если случится худшее. Я также пью все хорошие бутылки вина, которые коллекционировал для особых случаев. Бутылка Domaine Dujac Morey Saint-Denis 2012 - го года выпуска во вторник вечером с размороженным чили Quorn - не та пара, о которой я думал, но сохранять ее на будущее казалось глупым.
Сквозь мрак я вижу что-то с поразительной ясностью. Я понимаю, что то, о чем я плачу, - это не столько моя старая жизнь до того, как все это началось - жизнь бессмысленных тревог, мелкого соперничества и переосмысления, но скорее беззаботная, оптимистичная версия жизни, которую я кратко увидел в Рождество. И все же, как только я понял все это, шанс забрать ее был упущен. Я чувствую себя как старый профессор, который наконец разгадал тайны Вселенной своим умирающим дыханием.
***
В течение следующих нескольких месяцев что-то должно случится, и мне все еще трудно
в это поверить. Я переведен в новую больницу с более специализированной командой врачей. Я еще раз сдал анализы крови и сканирования, и еще одна длинная игла вводится в мое бедро. А потом я получаю еще один подарок, на этот раз к Рождеству 2018 года: мое состояние не так безнадежно, как мне казалось. Это, по-видимому, своеобразная версия специфического рака - обнаруженная где-то между относительно доброкачественной эссенциальной тромбоцитемией и более серьезным миелофиброзом. Но он стабилен, по крайней мере, на данный момент, без признаков того, что будет развиваться в ближайшее время.
***
Мне нравится думать, что в этом году я выполнил свое обещание жить так, как пообещал во время Рождества 2017 года. Мое мироощущение, безусловно, изменилось. Идея паниковать о важном событии - например, о моем скором 40-летии, - сейчас кажется такой нелепой. Вместо этого просто подумайте, какая это привилегия - быть в состоянии дожить до этого возраста.
Сейчас я больше «присутствую» для своей семьи и меньше поглощен вещами, которые не могу контролировать. Я вернулся к волонтерской деятельности, на которую, как я думал, у меня не было времени; пришел в форму; не позволяю работе определять мое счастье. Я стал добрее к себе. Я купил намного больше хорошего вина, чтобы заменить то хорошее, которое выпил с размороженным чили Quorn.
Меня все еще раздражают задержанные поезда, потерянные ключи или тот факт, что моей дочери нужно полчаса, чтобы надеть розовое платье - единственный предмет одежды, который она наденет дома. Было бы ложью сказать "нет". Но когда я думаю, что несмотря ни на что я жив и здоров, проблемы исчезают. Я, несомненно, счастливый человек.
У меня все еще есть сбой в организме, и я все еще должен думать об этом каждый день. В какой-то момент в будущем , и даже самые лучшие врачи не могут точно предсказать когда именно, болезнь может ожить и начать рубцевать мой костный мозг, превратив его в бесплодную пустошь, которая больше не сможет производить достаточное количество крови, чтобы поддерживать мою жизнь. Я надеюсь, что наука найдет решение до того времени. На горизонте появляются обнадеживающие признаки. А что, если нет? Что ж, сейчас я стараюсь не останавливаться на будущем. Я здесь, вместо этого "пока". Я жив. Я живу духом Рождества.
___
Хотите первыми узнавать о новых публикациях в нашем журнале? Тогда подписывайтесь на наш телеграм-канал! https://t.me/the_guardian_zen