Пыльные фикусы, клетки с канарейками, герань на окнах - что там еще клеймилось как мещанские символы? Вспоминаются пресловутые оранжевые абажуры, скатерти с кистями...
И еще торшеры, да, торшеры, ни в чем не повинные, между прочим. Как и канарейки, конечно. Торшеры, однако, совсем не так просты, как прикидываются! Известно ли тебе, любезный мой читатель, что бывают на свете не только женщины непростой судьбы, но и они, длинноногие хранители буржуазного уюта?
Вот, к примеру, этот мог бы многое поведать о жестоких детях и невоспитанных котах, ибо претерпел на своем веку немало.
О, это был первый осветительный прибор, да и вообще предмет, купленный в новую квартиру! Конечно, тут же много возомнил от собственной символичности и моей к нему нежной любви. К тому же в пору своей молодости был он чрезвычайно горд рыжей, но, увы, стеклянной шевелюрой. За что и пострадал. Впрочем, от Катиного младенческого буйства много что пострадало в те годы...
Через некоторое время разбитую чашу заменил стеклянный же цветок - цветом уж поскромнее, зато изящества преизрядного. Но радовались мы с торшером недолго. Новым плафоном заинтересовался кот Персик - а весит он кил восемь, не меньше. Кто ж тут устоит? Бедняга торшер и не устоял, хотя кот, ясен пень, ни в чем сознаваться не желал и все валил на Катю.
Так и пришлось бывшему красавцу жить несколько лет под тканевым колпаком - уродливым, зато неубиваемым. Гонору-то уж у бедняги поубавилось, что и говорить.
И вот - о славный час! о славный вид! - после долгих лет унижений и смирения торшер обрел приличествующую возрасту молочно-белую (седую?) голову.