Имперостроительство Кира имело в глазах его современников сакральное измерение. Оно проявлялось и в том, насколько
стремительно он создал огромную державу, в чем многие увидели божественное предначертание, и в том, как милосердно он поступал с побежденными врагами (если они на самом деле побеждены), и в том, что он после взятия Вавилона возвратил свезенные туда царем Набонидом статуи божеств и иные священные предметы из разных областей Месопотамии.
Сам Кир в своем «Манифесте» провозглашал: Я — Кир, царь мира, великий царь, могучий царь, царь Вавилона, царь Сумира и Аккада, царь четырех стран, сын Камбиза, великого царя, царя города Аншана, внук Кира,
великого царя, царя города Аншана, потомок Теиспа, великого царя, царя города Аншана, отрасль вечного царства, которого династия любезна Белу и Набу, которого владычество приятно их сердцу. Когда я мирно вошел в Вавилон, и при ликованиях и веселии во дворце царей занял царское жилище, Мардук, великий владыка, склонил
ко мне благородное сердце жителей Вавилона за то, что
я ежедневно помышлял об его почитании. Мои многочисленные войска мирно вступили в Вавилон. Во весь Сумир
и Аккад я не допустил врага. Забота о внутренних делах
Вавилона и о всех его святилищах тронула меня, и жители
Вавилона нашли исполнение своих желаний, При Кире II зороастрийские жрецы-маги становятся в Персии
влиятельным сословием, но в отличие от Мидии зороастризм не является главенствующей идеологией. Религия первых Ахеменидов представляет собой, скорее, нечто отличное: иранскую (индоевропейскую) версию имперской идеи в ее Вавилонском и Ассирийском оформлении. Вероятно, этим отчасти и объясняется заминка при
помещении Ахеменидов в структуру зороастрийского историала: да, новая всемирная Империя находится под властью Персов, но те ли это Иранцы, которые продолжают линию легендарных героев
(пахлаванов) зороастрийского цикла — вплоть до Виштаспы, Исфан-дияра и Бехмана. Судя поряду данных, эта линия была намного более сопряжена с Мидийской державой, где и начинало свою проповедническую деятельность первыми принявшее учение Заратуштры западно-иранское племя магов, позднее ставшее сословием маздаяснийских жрецов, или, как показывает тщательный анализ Авесты, с царями Восточного Ирана (Дрангианы, Бактрии и Хорезма)» чья топонимика и исторические детали наполняют наиболее ранние.
Гимны самого Заратуштры. именно Ахура-Мазда является Главным богом Ахеменидов, хотя он мыслится здесь как всемирное абсолютное божество, а верховные небесные отеческие бог других рассматриваются как его эквиваленты.
В иудейской истории Кир II ассоциировался с царем-освободителем, при котором завершилось Вавилонское пленение иудеев и которого пророк Исайя называет «мессией» Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись. На греческом в переводе Септуагинты термин «помазанник» передается словом xpiaxoq, Христос — На иврите это место звучит так: "ג'י של אגווה"
Здесь вполне ожидаемо используется термин «мессия». Поэтому в религиозном контексте это место можно прочесть так: «Яхве так сказал Христу-Мессии своему Киру-Курушу...» Мессия, означает именно «Помазанный», т. е. «Помазанный на царство», а значит, Царь.
Тема «возвращения божества на их родину» является важной мифологической деталью в истории Кира II: его фигура была тесно связана с восстановлением культурных и религиозных автономий внутри Империи. В отличие от стратегии Нововавилонского царства,
где собрание статуй божеств и иных священных предметов мыслилось
как накопление сакрального веса Вавилона, Кир II строит свою Империю на сакральном плюрализме и рассредоточении сакральных
объектов по их исходным позициям.. определенная мягкость Кира II к побежденным противникам: он был безжалостен в битве с врагами, но когда
враги были повержены, он не мстил им и не продолжал «побеждать побежденного» и старался добиться от побежденных и поверженных лояльности
и уважения, а не только страха и трепета. Соответствовала ли такая
картина фактам или нет, не имеет большого значения: в истории^
разных культур (в первую очередь, персидской) эти свойства была^
тесно связаны с фигурой Кира II и стали образцом при строительстве Персидской Империи его последователями.
Очевидно, что сам Кир II осмысляет свою миссию как строительство Мировой Империи с соответствующей ей мировой религией, где во главе стоит мужское световое божество, единство которого обосновывает единство царства. При этом базовой моделью этой религии является Иранская традиция маздеизма и почитание, и Света и Бога (Ахура-Мазды) который для самих иранцев служит базовой интерпретационной матрицей
Имперостроительство Кира имело в глазах его современников сакральное измерение. Оно проявлялось и в том, насколько
стремительно он создал огромную державу, в чем многие увидели божественное предначертание, и в том, как милосердно он поступал с побежденными врагами (если они на самом деле побеждены), и в том, что он после взятия Вавилона возвратил свезенные туда царем Набонидом статуи божеств и иные священные предметы из разных областей Месопотамии.
Сам Кир в своем «Манифесте» провозглашал: Я — Кир, царь мира, великий царь, могучий царь, царь Вавилона, царь Сумира и Аккада, царь четырех стран, сын Камбиза, великого царя, царя города Аншана, внук Кира,
великого царя, царя города Аншана, потомок Теиспа, великого царя, царя города Аншана, отрасль вечного царства, которого династия любезна Белу и Набу, которого владычество приятно их сердцу. Когда я мирно вошел в Вавилон, и при ликованиях и веселии во дворце царей занял царское жилище, Мардук, великий владыка, склонил
ко мне благородное сердце жителей Вавилона за то, что
я ежедневно помышлял об его почитании. Мои многочисленные войска мирно вступили в Вавилон. Во весь Сумир
и Аккад я не допустил врага. Забота о внутренних делах
Вавилона и о всех его святилищах тронула меня, и жители
Вавилона нашли исполнение своих желаний, При Кире II зороастрийские жрецы-маги становятся в Персии
влиятельным сословием, но в отличие от Мидии зороастризм не является главенствующей идеологией. Религия первых Ахеменидов представляет собой, скорее, нечто отличное: иранскую (индоевропейскую) версию имперской идеи в ее Вавилонском и Ассирийском оформлении. Вероятно, этим отчасти и объясняется заминка при
помещении Ахеменидов в структуру зороастрийского историала: да, новая всемирная Империя находится под властью Персов, но те ли это Иранцы, которые продолжают линию легендарных героев
(пахлаванов) зороастрийского цикла — вплоть до Виштаспы, Исфан-дияра и Бехмана. Судя поряду данных, эта линия была намного более сопряжена с Мидийской державой, где и начинало свою проповедническую деятельность первыми принявшее учение Заратуштры западно-иранское племя магов, позднее ставшее сословием маздаяснийских жрецов, или, как показывает тщательный анализ Авесты, с царями Восточного Ирана (Дрангианы, Бактрии и Хорезма)» чья топонимика и исторические детали наполняют наиболее ранние.
Гимны самого Заратуштры. именно Ахура-Мазда является Главным богом Ахеменидов, хотя он мыслится здесь как всемирное абсолютное божество, а верховные небесные отеческие бог других рассматриваются как его эквиваленты.
В иудейской истории Кир II ассоциировался с царем-освободителем, при котором завершилось Вавилонское пленение иудеев и которого пророк Исайя называет «мессией» Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись. На греческом в переводе Септуагинты термин «помазанник» передается словом xpiaxoq, Христос — На иврите это место звучит так: "ג'י של אגווה"
Здесь вполне ожидаемо используется термин «мессия». Поэтому в религиозном контексте это место можно прочесть так: «Яхве так сказал Христу-Мессии своему Киру-Курушу...» Мессия, означает именно «Помазанный», т. е. «Помазанный на царство», а значит, Царь.
Тема «возвращения божества на их родину» является важной мифологической деталью в истории Кира II: его фигура была тесно связана с восстановлением культурных и религиозных автономий внутри Империи. В отличие от стратегии Нововавилонского царства,
где собрание статуй божеств и иных священных предметов мыслилось
как накопление сакрального веса Вавилона, Кир II строит свою Империю на сакральном плюрализме и рассредоточении сакральных
объектов по их исходным позициям.. определенная мягкость Кира II к побежденным противникам: он был безжалостен в битве с врагами, но когда
враги были повержены, он не мстил им и не продолжал «побеждать побежденного» и старался добиться от побежденных и поверженных лояльности
и уважения, а не только страха и трепета. Соответствовала ли такая
картина фактам или нет, не имеет большого значения: в истории^
разных культур (в первую очередь, персидской) эти свойства была^
тесно связаны с фигурой Кира II и стали образцом при строительстве Персидской Империи его последователями.
Очевидно, что сам Кир II осмысляет свою миссию как строительство Мировой Империи с соответствующей ей мировой религией, где во главе стоит мужское световое божество, единство которого обосновывает единство царства. При этом базовой моделью этой религии является Иранская традиция маздеизма и почитание, и Света и Бога (Ахура-Мазды) который для самих иранцев служит базовой интерпретационной матрицей
