Г и А привычно ехали домой после работы. Им нужно было заехать в магазин, чтобы купить нужные продукты: соль, которая дома внезапно кончилась, молоко, что вечно нет возможности допить, хлеб – в этот раз Г выбрал бездрожжевой.
Погода резко испортилась: от лета остался лишь лист календаря, гласивший «август». И город, обычно зелёный в то время года, сейчас внезапно стал серым и неприветливым. Они вышли из магазина. Г держал А под руку и нёс в другой пакет. Доставать зонт сейчас было абсолютно бессмысленно, ведь пятнадцатью минутами ранее Г еле удержал того от порыва ветра. В машине было сухо и тепло, а к стёклам липли сотнями капли холодного дождя. Когда Глеб завёл двигатель, включилось радио:
- В это воскресенье – выборы губернатора области! – торжественно прозвучало из динамиков автомобиля, после чего агитационный ролик продолжился призывами трёх-четырёх кандидатов приходить на участки и делать «правильный выбор». Был и такой, который убрал всё лишнее из ролика, оставив лишь то, что было бы интересно, по его мнению, среднестатистическому обывателю – фио и откуда деньги на компанию и рекламу. Скука смертная.
- Прости, я не хотел, - сказал Г, не поворачивая голову, грязно выругавшись, и добавил: - Что за мерзость.
Домой после этого они ехали молча. Радио тоже стыдливо молчало. Г угрюмо смотрел прямо. «Как я мог быть таким наивным?» - думал он про себя.
На лобовое стекло налипали редкие листья, уже местами опадавшие с деревьев под резкими порывами ветра. Прохожие, кто мог, подняв воротники пальто или прижав шарфы плотнее, спешили укрыться по своим домам, а те, кто стоял у дорог, ожидая зелёного света, отпрыгивали от несущихся автомобилей, разбрасывающих во все стороны вокруг себя мокрую вездесущую пыль.
Та же пыль попадала и вовнутрь машин. В носу у Г начинало зудить. Он думал о том, действительно ли его город единственный, где людей ненавидят или так происходит в каждом городе? Он любил свой город, свой район, те места, что напоминали ему о детстве. Они проехали мимо его гимназии, где уже почти десять лет он не числится в учащихся. Озвучив свой вопрос, он получил от А короткий ответ: «Наверное, всё-таки, нет».
Через пять минут они заскочили в свой подъезд, спасаясь от ветра и дождя, где обыкновенно для такой погоды пахло сырым бетоном.
- Куда ты? – спросила А, увидев как Г начал подниматься по лестнице. Покачав связкой ключей, он ответил:
- Проверю почту.
Открыв ящик, он увидел большой глянцевый лист с именем одного из кандидатов. «Ты только посмотри», - вытащив кипу бумаг из ящика, громко сказал Г, после чего они поднялись в квартиру. Не разуваясь, он перебрал то, что было в почтовом ящике. Помимо глянцевой листовки и счетов, там были три небольших листка. Это были приглашения участвовать в выборах. Г взял один из таких листков, в котором ручкой было вписано его имя, и, пробежавшись глазами по тексту, сказал негромко: «Послушай».
- Уважаемый избиратель! – торжественно начал он. – Приглашаем вас такого-то числа на выборы губернатора области! Почему мы идём на выборы? И почему же? – добавил он от себя.
- Серьёзные кандидаты: есть из кого выбирать!
Г сделал паузу и, вдохнув воздуха, продолжил, будто чеканя каждое слово:
- Каждый из кандидатов в губернаторы – Губернаторы с заглавной буквы – предлагает свой курс развития нашего края. У всех них – разные биографии, разные деловые и личные качества. Ваш кандидат – ваш выбор!
Чем дружнее проголосуем, тем большего добьёмся! – усмехнувшись, Г продолжил: - Чем больше избирателей ходят на выборы в день голосования, тем больше внимания региональных властей и федерального центра получает область.
Следующая причина: мы выбираем любовь к своей Родине! Возможность выбирать делает нас одним народом, позволяет сохранить независимое и сильное государство. Мы любим Россию, мы любим нашу область, мы голосуем на выборах в единый день голосования!
В голове у Г всплывали образы плакатов, людей, что на трибунах громогласно читали речи, он точно знал на что это было похоже, он был уверен в своих догадках о целях этой бумажки. Тут даже и догадки были не нужны. Он прочитал вслух последний абзац, последнюю причину, изложенную там. Причину, которая должна сподвигнуть аполитичные массы идти и голосовать в назначенный день: «Так принято в нашей семье!»
- Мои бабушка и дедушка, мои родители всегда ходили голосовать. В единый день голосования, сохраняя семейные традиции и следуя своим принципам, мы идём на выборы Губернатора области!
Он закончил читать. А стояла рядом, уже успев переодеться в домашнюю одежду.
- Скоты, - выдавил Г, сворачивая листок пополам.
- Так мы идём на выборы? – спросила А.
Г думал. Он чувствовал себя обманутым, разбитым. Пять лет назад он уже приходил на такие выборы, первые в его жизни. Это было время подъёма, эйфории, тогда всем сказали, что прошлый губернатор ушёл в бега, что он – преступник. Был поставлен временный губернатор, который на ближайших выборах при минимальной явке победил. Г голосовал тогда за него. Тогда ему казалось это правильным или его заставили думать, что это было правильно.
Обида проникла в него, как пыль проникает через окна и щели дверей в эти дома. Он вспомнил слова друга, возможно, навсегда покинувшего город: «Я, приезжая каждый год, всё меньше чувствую себя дома. Наш город теперь не такой уютный, как раньше. Уезжая, я скучаю всё меньше, всё меньше я хочу возвращаться». Растерявшись, он ощутил, что отчасти и он виноват в том, что происходило с городом последние пять лет. И вот снова. Всё повторяется: губернатора сняли, завели дело, сказали, что он преступник и поставили нового – успешного и молодого. Его вновь поставили тогда, когда люди почувствовали перемены, что сейчас всё изменится. Вот – тот момент, когда кончается старая жизнь, полная бед и неудач, и начинается новая. Момент, знакомый Глебу до боли, мгновение эйфории, подъёма. Снова выборы, и как не ошибиться на этот раз? Как ему быть?
- Идём, - сказал тихо Г. – Голосовать против всех.
- А так можно?
Грустно усмехнувшись, он ответил: «Нет». Ощущение беспомощности овладело им: отрицать выборы – глупо. Пять лет назад может сложилось бы всё иначе, если бы прочие не пропустили бы, если бы они, заперевшись в тёплых сухих домах, в своих квартирах, машинах, не проигнорировали бы. Не станет же из-за этого дороже бензин, не опустеют полки в супермаркетах, где они снимают стресс, покупая товары, новый губернатор не станет менять их жизнь, построенную по схеме дом-работа-дом в течение пяти дней и дом-ТРК-дом в выходные.
Ложась в кровать, Г думал о своём праве винить кого-либо кроме себя, его увлекало русское желание ответить на чернышевские вопросы быстро и безболезненно, но он вечно возвращался туда – откуда вышел.
«Пока не коснётся меня лично, пока у меня всё нормально», - пробормотал он. «Ой, а вы знаете, нас всё устраивает. Мы же особо не разбираемся, так что, наверное, не будем», - сказала женщина с ребёнком на руках, закрывая перед ним дверь. «А мы снимаем, хозяева тут не живут», - молодой парень закрыл дверь. «Да я – как все. Вот как остальные – так и я», - сказала женщина уставшим голосом. «Ну, у меня-то площадь маленькая, я не повлияю, давайте – без меня», - сказал мужчина и, попрощавшись, закрыл дверь. «Знаете, а мы продаём, голосовать не будем, нам неинтересно», - быстро сказала женщина и щёлкнула дверью. «Я же забыл, всё времени не было, давай потом? Мне сейчас неудобно», - хлопнула очередная дверь.
Он вышел на улицу, шагнул из-под козырька подъезда и поднял голову к чернеющему небу поздней осени. Из темноты на него вываливался снег, оставаясь на одежде и тая на бледном лице.