В Украине от парижской встречи «нормандской четвёрки» 9 декабря ждали разного. В основном — плохого. Жёсткого спарринга «трое против одного». Сдачи Зеленским национальных интересов. Хитрых ходов Путина, которые приведут к снятию с России санкций.
Накануне саммита в Киеве проходили митинги протеста. Самыми громкими стали акции «Красные линии для Зеленского» на Майдане Независимости и «Стража на Банковой» около здания Офиса президента (он расположен на улице Банковой в Киеве).
После завершения встречи глав Германии, Франции, Украины и России участники акций заявили, что Владимир Зеленский не пересёк пресловутые «красные линии» во многом именно благодаря их действиям. Сам украинский президент оценил результаты переговоров достаточно сдержанно: «Кто кого? Я не знаю. Мне кажется, сейчас правильно быть дипломатом, пока мы только начали говорить. Давайте говорить, пока что ничья», — заявил он на брифинге после саммита.
Поскольку ничего плохого так и не случилось, многие украинские эксперты готовы были даже объявить своего президента победителем. «Для Зеленского результаты встречи — несомненный успех… он сдал свой экзамен на государственного деятеля… и просто бросалось в глаза, что Путин был недоволен результатами переговоров», — прокомментировал итоги встречи политолог Владимир Фесенко. Политический аналитик Дмитрий Литвин обратил внимание на то, что украинский лидер не стал подтверждать на переговорах вроде бы заранее согласованное помощниками первых лиц разведение войск по всей линии соприкосновения и внесение особого статуса «отдельных районов Донецкой и Луганской областей» (ОРДЛО) в Конституцию Украины.
Критика в адрес Владимира Зеленского возобновилась спустя несколько дней, когда положительный эффект от несбывшихся негативных ожиданий стал постепенно рассеиваться. Одна из основных претензий — отсутствие очевидных «прорывов» на переговорах. Чтобы продемонстрировать собственные успехи в установлении мира на Донбассе своему «ядерному» избирателю, украинский президент должен предъявить конкретные результаты.
Подобным результатом может стать анонсированный обмен пленными и другими удерживаемыми лицами между Украиной с одной стороны и Россией и самопровозглашёнными ДНР и ЛНР — с другой. Заявленная формула обмена — «всех на всех», однако сегодня очевидно: в число «всех» в этот раз смогут войти только уже согласованные сторонами люди. Если к Новому году 72 украинца (именно такое число называют официальные лица) действительно смогут вернуться домой, это будет означать, что предварительная работа проведена сторонами ещё до «нормандского» саммита — как показывает опыт, оперативно организовать столь масштабный обмен невозможно.
Вероятность обмена пленными в ближайшие недели оценивается украинскими экспертами как достаточно высокая. Куда больше сомнений вызывает возможность «обеспечить полное и всестороннее выполнение соглашения о прекращении огня до конца 2019 года» — такая формулировка содержится в итоговых документах саммита. Министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко поначалу рассчитывал, что полноценное перемирие на Донбассе будет объявлено 20-го или 21-го декабря, но его оптимизм разделяли далеко не все. Подобные договорённости не раз достигались при предшественнике Зеленского Петре Порошенко — и даже приводили к резкому снижению числа взаимных обстрелов на какое-то время — однако затем ситуация всякий раз возвращалась на круги своя.
Другие практические результаты парижского саммита ожидаются и вовсе не раньше весны. Это разминирование территории с обеих сторон, разведение войск ещё в трёх местах, открытие новых контрольных пунктов для упрощения проезда гражданских лиц из «отдельных районов» в остальную Украину и обратно, включение «формулы Штайнмайера» в украинское законодательство и т.д.
Не добавляет оптимизма и сделанное Владимиром Путиным после Парижа заявление о сценарии Сребреницы, т.е., о начале массовой резни в случае передачи границы ОРДЛО с РФ под контроль украинской стороны. Киев считает контроль над границей непременным условием для начала политического урегулирования на Донбассе, поэтому некоторые политологи и журналисты в Украине поспешили назвать слова российского лидера «концом Минских соглашений» и другими подобными эпитетами.
Впрочем, для президента Зеленского не так болезненны обвинения в отсутствии результатов, как подозрения в заключении неких секретных соглашений с Путиным. Официально сторонам не удалось сблизить позиции в отношении последовательности выполнения пунктов Минских соглашений 2014-15 гг. Но министр Пристайко уже говорит о возможности восстановления железнодорожного сообщения с «отдельными районами», а глава МВД Арсен Аваков даже допускает формирование совместных полицейских патрулей с представителями ОРДЛО.
Яростные дискуссии вызвал президентский законопроект о внесении изменений в Основной Закон Украины, касающихся децентрализации власти. Проект поступил в Верховную Раду через несколько дней после встречи в «нормандском формате». Формально документ реализует идеологию реформы государственного устройства, намеченной ещё в 2014-ом. Но есть в нём и существенные новшества. В отношении Донбасса подозрения оппозиции вызывает пункт 16 части 1 статьи 92, где говорится, что правовой статус административно-территориальных единиц страны определяется исключительно Законами Украины. Таким образом, в случае принятия поправок, для наделения «отдельных районов» неким особым статусом уже не потребуется внесения изменений в Конституцию, что предполагало бы сложную процедуру и 300 голосов народных депутатов, на которые Банковая не может уверенно рассчитывать. Для принятия обычного Закона достаточно простого большинства в 226 голосов. «Именно под эту норму запустят закон об особом статусе оккупированных территорий, разгоняя метастазы распада страны по здоровому телу», — считает лидер партии «Самопомощь» и бывший вице-спикер Верховной Рады Оксана Сыроед.
Ну, а пока парламент в очередной раз продлил на год действие Закона «Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей». С одной стороны, чистая формальность — закон на практике никогда не работал, потому что ОРДЛО находятся вне украинского правового поля. С другой — возражения против этого закона, фактически вводящего в правовое поле многие пункты Минских соглашений, звучат уже и из рядов правящей партии. «Мой муж… и его побратимы погибли в бою… не для того, чтобы я в украинском парламенте амнистировала их убийц», — заявила член фракции «Слуга народа» Виктория Вагнер, которая отказалась поддерживать документ.
Как и накануне встречи «нормандской четвёрки», украинская власть снова вынуждена доказывать, что не собирается пересекать пресловутые «красные линии» и жертвовать территориальной целостностью Украины или провозглашёнными принципиальными подходами. Сам Владимир Зеленский категорически отрицает возможность федерализации страны. Помощник президента Украины Андрей Ермак предлагает заменить представителей ОРДЛО на переговорах Трёхсторонней контактной группы в Минске делегатами от каждого из 18 «отдельных районов» с местной пропиской. МИД, в свою очередь, заявляет, что к встречам в нормандском формате представители ДНР и ЛНР допущены не будут. А реальное прекращение боевых действий по-прежнему остаётся за горизонтом прогнозирования.
Вся аналитика по Украине тут