Карлос Гон провел больше года в японской ловушке, и должен был стать обвиняемым по тяжелым статьям. Теперь, после побега из Японии в Ливан, он стал международным беглецом.
Но у Карлоса Гона есть свое видение этой ситуации, и у него впервые с момента ареста в ноябре 2018 года, появилась возможность высказать свое мнение. И я думаю он обязательно этим воспользуется.
На кону не только его будущее, но и все его наследие. Будут ли его помнить как блестящего менеджера, который спас Nissan и создал один из самых мощных автомобильных альянсов в отрасли? Или он будет просто очередным преступником.
Гон в своем заявлении из Ливана, сообщил что он «наконец-то может свободно общаться со средствами массовой информации и с нетерпением ожидает начала следующей недели». Скорее всего, мы услышим некие факты, которые потрясут многих людей в Японии и Франции. Карлос Гон планирует провести пресс-конференцию 8 января в Бейруте. Основываясь на прошлых заявлениях Госна и его жены Кэрол, вот намеки на то что мы услышим:
Правовая система Японии.
«Я не бежал от правосудия», - сказал Госн в первом заявлении по электронной почте после своего побега из Японии. «Я избежал несправедливости и политического преследования». Вероятно, в ближайшее время мы услышим еще более убедительное обвинение в правовой системе Японии.
Арест Гона возродил опасения по поводу справедливости судебной системы Японии, где прокуроры могут допрашивать подозреваемых без их адвокатов и пользоваться 100% обвинительным приговором.
По условиям заключения, суды ограничивали контакты Гона с его семьей. В своем заявлении от 31 декабря Госн назвал японскую систему правосудия сфальсифицированной и сказал, что все его «основные права человека» были нарушены, включая презумпцию невиновности.
В течение многих месяцев адвокаты Госна утверждали, что все обвинения против их клиента были поддельными, что все они были результатом заговора между националистическими чиновниками Nissan, японскими прокурорами и правительством.
Цель, по словам Госна, состояла в том, чтобы уничтожить его, чтобы помешать дальнейшей интеграции Nissan и французского Renault. Это угрожало автономии японского автопроизводителя и вызывало категорическое неприятие в высших эшелонах властей Японии.
Корпоративные убийцы
Карлос Гон был задержан перед запланированной пресс-конференцией, и это побудило его сторонников выпустить предварительно записанное видео.
В нем Госн рассказал о нескольких руководителях Nissan, которые, как он утверждал, обратились к нему для лоббирования своих собственных интересов. Оригинальное видео назвало фамилии людей, но этот кусок был отредактирован в версии, опубликованной для общественности.
«Я говорю здесь о нескольких руководителях, которые, очевидно, для своих собственных интересов и для своих собственных эгоистичных страхов, разрушают ценности. Имена? Вы их знаете, - намекнул Гон в своем видео. Теперь Гон действительно может раскрыть имена.
В своем видео Госн также раскритиковал руководство Nissan за плохую работу компании, заявив, что упустил из виду необходимость продвижения альянса с Renault.
«Я волнуюсь, потому что, производительность Nissan снижается, но я также волнуюсь, потому что я не думаю, что есть какое-то видение для альянса», - сказал Гон в видео.
Прибыль Nissan упала до самого низкого уровня за последние десять лет, и акции в прошлом году показали худшие результаты по индексу мировых производителей Bloomberg (вторым по величине был Renault).
Французское правительство.
В нескольких интервью жена Гона, Кэрол, обрушилась на французское правительство за то, что оно не сделало ничего, чтобы помочь бывшему главе Renault, который также является гражданином Франции.
В интервью журналу Du Dimanche она сказала, что президент Эммануэль Макрон не ответил на ее просьбы о помощи. «Тишина в Елисейском дворце оглушительна», - сказала она. «Я думал, что Франция была страной, которая защищала презумпцию невиновности. Они все забыли о том, что сделал Карлос для экономики Франции и для Renault ».
Неизвестно, какие истории Карлоса Гона ударят сильнее. И все же ясно: он боец, и ему есть что терять. Это говорит о том, что его речь 8 января не будет скучной.