Когда-то в детстве, именно в этот день, особо остро ощущалась возможность и вероятность чудес. В самых ранних воспоминаниях Новый год начинался загодя: мне 4 или 5 лет. Старшие сёстры и брат, вместе с друзьями и подругами, весь декабрь собираются у нас после школы и готовят себе костюмы на Ёлку. А еще, сколько себя помню – все члены семьи также готовили друг другу какие-то подарки.
Ароматом близкого чуда были наполнены дни, предшествующие Новому году – ёлки, утреники, начало каникул. Кто-то приезжал в гости нам или же мы отправлялись по гостям....
Потом 31 декабря, новогодняя ночь и … чуда не наступало.
Утро 1 января, почему-то всегда было хмурым и обыденным.
В последний раз, общее веселье Нового года меня коснулось в первый год семейной жизни. Прошло чуть больше месяца, как мы поженились и это был наш самый первый совместный, семейный праздник. В гости к нам пришли наши старые друзья, но впервые - уже как друзья семьи. Мы посидели за столом, выпили шампанского, сходили на городскую площадь. Причем мы с супругой надели маскарадные костюмы и хорошенько «подурачились»…
Следующий Новый год мы встречали гораздо тише. К этому времени я уже стал прихожанином, и теперь знал, что празднование Нового года приходится на Рождественский пост. Более того — постом я впервые исповедовался и причастился. Поэтому весь спектр праздничных мероприятий у нас сократился только до посещения корпоратива на работе у супруги. И это был первый Новый год, когда я не ждал чудес…
Потом несколько лет мы Новый год просто не праздновали: будучи молодым священником я, со всем неофитским задором, видел во всём этом веселье беснование, и конечно же, не имел ни малейшего желания в нем участвовать.
…Далее, года через три-четыре, наша семья столкнулась с одной серьезной проблемой: в жизни православного христианина, особенно священника, праздников слишком много. Можно сказать, что каждый день – праздник. С другой стороны, праздник для священника – это не время веселья и отдыха, но время трезвения, бодрствования и самоотдачи. После двух лет службы в качестве второго священника на единственном приходе в маленьком городке я получил назначение быть настоятелем в селе за 100 км. В селе я служил 2 – 3 раза в месяц, остальное время по-прежнему служил в городе, но во все главные церковные праздники наши дети отца не видели совсем. Так получилось, что имея обилие праздников церковных, мы, а особенно – наши дети, оказались без праздников семейных. И тут-то пригодился такой праздник, как «Новый год».
Дети в садике, а позднее и в школе, так же, как когда-то и мы, готовились к Новому году, и тоже ждали чудес и подарков. Поэтому 31 декабря вечером мы стали собираться всей семьей за праздничным столом, вспоминать все хорошее, что случилось с нами в уходящем году и делиться друг с другом пожеланиями того, чего хотелось бы в году грядущем. Оказалось, что можно праздновать за столом и во время поста. Фирменным блюдом на нашем столе в этот вечер стали два пирога – один с рыбой и рисом, а второй – с апельсинами. (У матушки они получаются настолько вкусными, что и в «непостное» время мы готовы их есть с величайшим удовольствием!) В этот вечер мы могли и что-то налить в фужеры или рюмки: супруге и её маме - шампанское или столовое красное, мне и бабуле – коньяк или пиво, детям сок. Но позднее, когда бабуля и матушкина мама упокоятся с разницей в один год, а я заинтересуюсь тем, чтобы организовать «Общество трезволюбия» - окажется, что и без спиртного праздник остается праздником. А если сок налить не только младшим, но и старшим – то атмосфера взаимодоверия и душевной близости за столом будет еще ярче…
А потом дети повзрослели, и у них появился интерес встречать Новый год с друзьями. Казалось бы, что теперь можно и успокоится, и как подобает добропорядочному православному христианину, спокойно ложиться спать, не дожидаясь полуночи, но…
… В каждом взрослом по прежнему живет ребенок, и если с детства день Нового года воспринимался, как праздник, то и теперь, в весьма зрелые годы не получается к этому дню относиться, как к заурядному. Это – во-первых. А во-вторых, оказалось, что и среди прихожан есть немало тех, кому не с кем встречать Новый год, а желание встретить его благочестиво – у них есть. И потому несколько лет подряд мы собираемся в Новогоднюю ночь в храме. В тот момент, когда часовые стрелки, заканчивая один круг времени переходят к следующему часу, суткам, году – в нашем храме раздается возглас: «Благословенно Царство Отца и сына и Святаго Духа...!» - начинается новогодний молебен, после которого совершается Божественная Литургия.
Мне неоднократно доводилось слышать критику из уст ревнителей благочестия, которые совершение Литургии в ночь считают обновленчеством. А так же упрекают в том, что мы совершаем богослужение «не по церковному календарю».
Что здесь сказать? То, что Литургия совершается в ночь – так и в древние времена, и при Советской власти, зачастую служили в «неуставное время». Сегодня празднование Нового года в тех формах, которые характерно для большей части нашего общества, – в какой-то мере гонение мира на Церковь. Ведь даже тогда, когда 1 января выпадает на воскресный день – утром храмы, как правило, пусты. Кто-то «сыт, пьян и нос в табаке», а кто-то всю ночь не мог уснуть под вопли и залпы. Соответственно, утром – не до службы... И как в годы явных гонений Богослужение зачастую совершалось тайно, под покровом ночи, то почему и сегодня не дать возможность православным самую разгульную и нетрезвую ночь в году все-таки провести в молитве и благоговении.
Что касается календаря, то тут вообще все нормально! Церковь, с одной стороны, надмирна, но с другой – неотмирна. Например, какой-нибудь чиновник, придя в свободное от работы время в храм, благоговейно обращается к священнику: «Батюшка!, Отец N!», но если на другой день к нему в офис приходит тот же священник - то вчерашний прихожанин обращается к «батюшке» уже по имени-отчеству, да холодным официальным тоном. И ничего. Мы это воспринимаем как должное. Потому что, даже по Уставу прихода у меня две должности: одна священническая – настоятель, а вторая «гражданская» - Председатель приходского совета. И если Рождество Христово, которое должно быть 25 декабря, мы празднуем 7 января, то зарплату предпочитаем получать именно 25 числа по тому календарю, по которому живет все государство и общество.
Так и с Новым годом. Мы собираемся в храм в навечерие 19 декабря по юлианскому календарю, потому что в этот день все наше общество празднует окончание одного и начало другого года по другому, может быть — не совсем нормальному, но, к сожалению — общепринятому календарю. И мы, которые вынуждены также жить по этому календарю во всем, кроме богослужения – приходим в храм, чтобы поблагодарить Подателя всех благ Бога за минувший год и испрашиваем благословения на год грядущий. А уставное богослужение совершаем самое простое, не праздничное, какое и предписывает совершать церковный Устав 19 декабря.
......Увы, в этом году, по состоянию здоровья, я не стал рисковать и полуночной Литургии в нашем храме не было....