В советское время было много интересных фильмов и талантливых режиссеров и актеров. Перед показом фильма в кинотеатрах и клубах демонстрировали документальные журналы. В одном из них в далеком детстве мы впервые увидели спортивные состязания по броскам диска. Это так заинтересовало нас, что решили провести такие же соревнования на своей улице. Сказано - сделано.
Был жаркий летний день. Собралось ребят двадцать. И, как всегда, играли напротив нашего дома. Тянули жребий, кто за кем кидает. Нашли подходящий камень. Первой кидала девочка, что жила по соседству со мной. Надо сказать, что она была избалованным и капризным ребенком. Всегда требовала к себе повышенного внимания как со стороны родных, так и со стороны компаньонов по играм. А если кто-то отказывался потакать ее капризам, обижалась и убегала. Дя нее не существовали компромиссы. Таких мы называли "хлюзда". Она вложила камень в ладонь, раскрутилась как в кино и бросила камень. Он отлетел в сторону и метров на 3 в длину. Настала моя очередь бросать. Хлюзда встала рядом со мной и почти напротив. Было страшно, а вдруг камень прилетит к ней. Попросила отойти в сторону, но в ответ получила усмешку: "Если хочешь кидать, кидай". Были еще и подстрекательства - трусишь! Ну как хочешь. Я раскрутилась и толкнула камень. Он прилетел в лоб Хлюзде. Как чувствовала. Кровь, рев. "Все про тебя расскажу всем" - с такими словами и громким криком она побежала домой. А меня взорвало страхом. И не от того, что она пожалуется. Больше всего пугало, что я сильно расшибла лоб человеку, не желая того. В огороде росла картошка. Ботва была уже высокой, и она скрыла меня от посторонних глаз. Сидя в кустах я слышала, как приходила бабушка Хлюзды и уговаривала моих родителей не наказывать меня. Бабушка Акулина была мудрой и очень доброй женщиной. Она понимала, что моей вины нет. Потому и убеждала родителей, что я тоже испугалась. Возможно даже больше, чем ее внучка.
Просидела я в огороде до темноты. Мама уже забеспокоилась и звала меня. Наконец голод привел домой. Притихшую и с повинно опущенной головой дочку-стрекозу простили сразу. Усадили за стол и вдоволь накормили. А на следующий день выяснилось, что друзья осудили не меня, а Хлюзду. Так и закончилась наша с ней дружба.