Народные восстания под предводительством Емельяна Пугачева (или по-другому пугачевщина) начались еще в 1773 году.
Причин для этого было много. (Почитать о начале восстаний Пугачева вы можете здесь в нашей статье)
Пугачев довольно быстро набрал много сторонников, жаждущих наказать “плохих” притесняющих их дворян, и отправился осаждать Оренбург. (Читайте подробнее об этом событии здесь) Сделать это у “спасшегося царя Петра III”, как он себя называл, не удалось, и восставшие отступили. Правительство подумало с облегчением, что наконец-то восстания закончились.
Но все только начиналось.
Сторонников Пугачева становилось все больше и больше. Их число стремительно возрастало за счет удмуртов, чувашей и марийцев.
И вот когда пугачевцев стало 20 тысяч, предводитель повел их на Казань. 12 июля 1774 года она была взята.
Однако в кремле города остался гарнизон правительства. Вскоре к ним подоспела помощь, и 17 июля пугачевцы были разбиты. Пугачев бежал на другой Волжский берег, и крестьянская война снова началась.
Пугачев огласил свой манифест в последний июльский день 1774 года. Он дарил крестьянам полную свободу. И из-за этого везде, где только было можно, формировались отряды, зачастую не имеющие связи друг с другом, и разоряли дворянские дома.
Пугачев же со своими основными силами продвигался к Нижней Волге, легко захватывая по пути небольшие города и селения. За ним же последовали волжские, донские и запорожские бурлаки, число людей становилось все больше!
Но на пути пугачевцев стояла крепость, под стенами которой сторонники “царя” проиграли. Это была крепость Царицын. После проигрыша ряды восставших начали уменьшаться, а сами мятежники - отступать на Урал.
12 сентября того же года произошло событие, решающее эту историю. Бывшие союзники Пугачева предали своего недавнего вождя. Пугачева нашли и, связав, отвезли офицерам; те приказали отправить “царя” в Симбирск. Конвоировал Пугачева знаменитый А.В.Суворов.
В то же время пугачевцы уж распустили слух о том, что их “царь” был не настоящим. Многие крестьяне вздыхали с большим облегчением и говорили:«Слава Богу! Какого-то Пугача поймали, а царь Петр Федорович на воле!»
Так и закончилась пугачевщина.