21 декабря во МХАТ им. Горького стартовала главная премьера рождественских каникул – «Снежная королева» Г.Х. Андерсена в постановке Ренаты Сотириади. Ольга Насырова – хореограф спектакля, мастер спорта по прыжкам на батуте, музыкант, артистка-эксцентрик, режиссер и педагог РАТИ ГИТИС рассказывает о движении в музыкальном спектакле.
Какая хореография используется в «Снежной королеве»?
Нам было важно поставить хореографию, понятную детям, и в то же время современную. В спектакле есть элементы абсолютно разных танцевальных направлений в том числе и хип-хопа. Например, номер разбойников на джамперах – эдакий устрашающий танец уличных хулиганов.
Актёры не взбунтовались?
Наоборот. Мхатовцы очень хорошо подготовлены пластически, поэтому с ними можно фантазировать, и пробовать какие-то интересные вещи.
Как удаётся адаптировать хореографию к костюмам?
Все костюмы очень интересные, оригинальные. У многих персонажей есть сложные для освоения элементы. Например, голова Оленя, крылья Ангела, головы и крылья Снежных куриц. Всё это требует к себе особого внимания уже на этапе создания пластики, когда у постановщиков и актёров уже есть какое-то представление о сложностях, с которыми придётся столкнуться. Необходимо учитывать и то, что одни и те же актёры играют разных персонажей, а на переодевание очень мало времени, это сложнейшая физическая и актёрская нагрузка.
Как удается просчитать все движения?
Я стараюсь не вымерять каждый миллиметр тела, а дать возможность актёрам импровизировать, чтобы всё время рисунок выглядел свежо, и чтобы им самим было интересно жить в своих образах. Я не увлекаюсь «синхронами», учитывая, что на сцене – не танцоры, а драматические актёры, чей конек – индивидуальность. Я даю какой-то общий рисунок или пластический приём, в котором каждый может быть собой.
Один актёр играет в спектакле несколько ролей – это вынужденно или специально?
Это довольно распространенный и мой любимый приём. Хорошо, когда зритель видит любимого актёра то в роли злого Осколка, то в роли нежного Гладиолуса: это подчёркивает саму суть актёрской природы – способность к трансформации. Недавно я выпустила свой спектакль «Человек – кресло» по одноимённому рассказу Эдогава Рампо. Я ввела в эту историю сочинителей-актёров – на глазах у зрителя они создают историю и сами играют все роли в ней. Мне кажется это очень честный приём.
Некоторые костюмы превращают актёра чуть ли не в куклу, например, Олень… Трудная задача?
Но интересная! Когда мы работаем над пластикой Оленя, мы ищем какие-то нюансы, повороты, чтобы всё тело «говорило» так же, как голова. Олень не всегда двигается или произносит слова, но он никогда не в «паузе» – он живет, дышит. А когда всё соединяется: психофизика, голос, все смыслы – мы видим единый организм. При этом мы видим лицо актёра – он сосуществует вместе с головой персонажа. Это очень круто!
Не помогают ли вам в хореографии восточные практики?
Как вы угадали? Да, я увлекаюсь и йогой, и цигуном, и восточными единоборствами, но всё-таки, я в первую очередь реализую задумку режиссёра.
Где вы берёте пластические идеи для сказок? Может быть, вдохновляетесь мультфильмами?
О, да, люблю очень – и зарубежные, и русские. Советские мультики – вообще гениальны. Вот недавно пересматривала наших «Бременских музыкантов». Как там ярко найдены все пластические образы, и как это просто сделано!
Каким, по-вашему, должен быть театр для детей?
Иногда в погоне за поиском новых форм и приёмов мы стремимся как можно больше удивить зрителя и теряем суть, основу повествования. О чём хотим рассказать? Чему научить? Ведь во всех великих произведениях добро и зло чётко определены, там есть понятные всем ценности – милосердие, честность, любовь, желание во что бы то ни стало помочь любимому человеку. Важно не только удивить, но не солгать, точно попасть в персонаж – вот как с нашей Гердой, которую играет Мария Янушевская. Она – настоящий боец!
Кстати, меняется ли в спектакле пластика Герды?
Меняется. В поисках братца она совершает долгий, невероятно сложный путь. В конце концов, бодрая, решительная девчонка превращается в замерзающий комочек, но её вера и сила духа двигает историю, и, в конце концов, сама история помогает ей.