У меня есть подруга по имени Галя.
Находясь в роддоме после рождения своего ребенка, она испытала настоящий шок и незабываемый ужас. До сих пор, вспоминая этот случай, она каждый раз добавляет “И как я от страха не тронулась тогда?”
Дело было так. Галя рожала в нелегком 1996 году, в селе. Роддом в то время был у них в жутком состоянии – сырое, мрачное помещение, горячей воды нет, да и холодная появлялась с перебоями. Постельного белья нет, лекарств тоже, всё свое надо было приносить. Половина медперсонала уехала, разбежались кто куда. Кто в другие регионы, а кто и за границу.
В селе тогда почти не было света, зарплату платили редко и мало, в общем, кто помнит, тот знает – то ещё время было!
И вот Галю привезли в роддом. Из персонала только акушерка Ира, бывшая Галина одноклассница. Доктор уехал куда-то и пока не вернулся.
С горем пополам, промучавшись почти сутки, родила Галя свою Катюшку. Поместили маму и младенца в палату, где уже находилась одна женщина с новорожденным мальчиком.
Так как роды у Гали были тяжелыми, её не выписывали более недели. На вторые – третьи сутки у Гали начался сильный мастит. Грудь была как камень, горячая, твердая, а уж о боли и говорить нечего! Притронуться нельзя было!
Мучилась Галка страшно, говорит боли были такие, что ревела в голос. Как-то её лечили, конечно, но лечение помогало мало. Тут ещё Катька бросила сосать, температура подползала к 40 – всё одно к одному, как в страшном фильме…
И вот, вспоминает Галя, очередная мучительная ночь. В палате сыровато и холодно, и Галке плохо как никогда, просто хуже некуда. Сделали укол, но боль нисколько не прошла, хотя температура спала. Лежит моя подруга и скулит, Катюху унесла акушерка, тихо кругом, и тьма такая густая, осенняя, что даже стену напротив не видно. И полная безысходность в душе.
И тут прямо напротив Гали в воздухе возникает какое-то движение, как будто клубы серого тумана возникли из одной точки и стали разрастаться, разрастаться, превращаясь в круглое пятно серо-голубого цвета. Галя говорит, что сначала даже не поняла и ничуть не испугалась, подумала, что это от боли в глазах рябит. Но потом села на постели и увидела, что из пятна выпростались две серые руки не руки, нечто похожее одновременно на лапу птичью и на костлявую старушечью кисть.
Пальцы-когти были тонкие, гибкие и длинные, они постоянно двигались, вращались, как будто не знали за что ухватиться, искали опору в воздухе, прощупывая пространство вокруг себя. Так продолжалось довольно долго.
Галка сидела и смотрела, голос у неё пропал от страха. И тут эти лапы вытянулись прямо и стали расти по направлению к Гале, медленно-медленно, как у Панночки в фильме “Вий”. Моя подруга пыталась молиться, но всё перезабыла и только выдавила из себя 2 слова “Кто ты?”
И ей ответили. Но не словами, а как будто мысленно, но Галя прекрасно “услышала” слова, прозвучавшие как бы у неё в голове “Не бойся, не бойся, я тебе помогу!”
Руки стали тянуться ближе и ближе, Галя видела их уже прямо у себя перед глазами, они явно пытались коснуться её воспаленной груди. И когда кончики жутких не то птичьих, не то паучьих лапок дотянулись до Галиной груди и коснулись её, она испытала такой страшный болевой укол, как будто раскаленным колом грудь пронзили.
И Галя заорала! Да так, что подскочила соседка на постели и прибежали сестра, и санитарка. Они успокоили пациентку, списав всё на её температуру, не поверив ни единому её слову.
А к утру все были в шоке. Мастит у Гали прошел. Грудь не болела совершенно, температуры не было тоже, чудо да и только.
Что это было, никто объяснить не может, я бы не поверила, но разговаривала с Ириной, медсестрой, что дежурила в ту ночь, Галиной одноклассницей. Она подтвердила, что Галино выздоровление действительно было чудесным и необъяснимым. Ведь уже оперировать хотели, а не понадобилось. К счастью