Вы когда-нибудь задумывались, сколько в нашей стране мёртвых деревень, посёлков и даже городов? Стоят избы, дома, сараи, встречаются иногда кошки, а людей нет. Очень редко в какой-нибудь деревне живет одинокий старик или старуха. И непонятно, что их удерживает среди пустых полуразвалившихся изб или хат. В 1975 году я навестил своих родственников в станице Чернореченской на Кавказе. Местные старики иногда до сих пор называют её просто Чёрной, по старой памяти по названию хутора Чёрного из которого в начале века и была образована станица. Поразило меня уже в то время начавшееся разрушение станицы. От бабушкиного дома остался один фундамент, а от сада осталась только груша. Той улицы, на которой жила моя прабабка, не стало совсем. (О прабабке, которая судьбу новорожденных увидела я писал здесь).
Дядька возил меня на мотоцикле по окрестностям, рассказывал местные новости. Однажды мы ехали по лесной дороге и выехали на обширную поляну. Когда-то здесь был лесной хутор. Дядька кивнув на одинокое дерево, сказал: "Видишь акацию? Там когда-то хата стояла. А жила здесь местная колдунья". Впоследствии я попытался узнать историю этого хутора и этой колдуньи.
Мои тётушки никогда не отличались молчаливостью, и вот что я узнал.
Когда хутор был признан неперспективным, всех жителей планово переселили в центральную усадьбу колхоза. И только одна старуха Штурчиха отказалась уходить из родной хаты. Говорила:
- Здесь я родилась, здесь жила, здесь и помру.
И осталась. Родных у неё не было, замужем никогда не была, так как во младенчестве уронил её отец по пьяни и осталась она на всю жизнь горбатой. С детства терпела насмешки и от детей и от взрослых. Росла замкнутой и старалась лишний раз на глаза людям не попадаться. Рано осталась без родителей, работать по хворости своей не могла и жила тем, что люди подадут.
И так получилось, что взял её к себе местный знахарь Василий, по прозвищу Кила. Знал он и травы, и заговоры, был могуч сложением и космат. Седая борода росла во все стороны, глаза казалось, видят насквозь. Перед ним даже самые отъявленные дебоширы робели, а матери часто пугали им непослушных ребятишек. Вот и принял этот Василий Катю Штурцеву к себе как воспитанницу. И научил всему, что сам знал.
Годы шли, давно уж Василий умер, да и Катя уже не Катя, а Катерина. Да только в народе её всё больше Штурчихой звали. Зная, что Василий обучил её, обращались к ней со всякой хворью и немощью, и не было такого случая, чтобы кому-то не помогла. Однако недолюбливали и побаивались.
И вот теперь приходится ей век доживать в оставленном людьми хуторе. Время от времени кто-нибудь проезжая завозил ей что нибудь из продуктов. Так и жила она , пока не приехал навестить родные места один из бывших жителей, Пётр. Давно он уже перебрался в город, а тут ностальгия замучила и приехал он вместе с женой и малолетним сыном посмотреть на родительский дом.
А чего тут смотреть? Забор давно упал, лес подступил к самой хате, электричества нету, как и телефона, и удобства в кустах. Навестил он и Штурчиху. Посидели, повспоминали, выпили по рюмашечке раки настоянной на шиповнике. Вот только когда он вернулся к своим, то увидел встревоженную жену. Ребенок задыхался от удушья. Что делать? Куда бежать? Выскочил Пётр из хаты, да и побежал опять к Штурчихе.
- Баб Кать, помоги! Сын единственный , приступ удушья! Спасай.
- Нет-нет-нет. Тут врач нужен, чего ты ко мне пришёл?
- Да где ж его взять врача-то? Ночью в лесу! Ты же раньше помогала людям, всякую болячку лечила!
- То раньше, тогда у меня сила была. А сейчас нет у меня силы, уходи.
Схватил тогда Петр Штурчиху за руку и силой поволок в свою хату. Дико закричала жена, увидев кого привёл Пётр. Но делать было нечего и Пётр оттолкнув в сторону жену подвёл Штурчиху к ребёнку. Подошла знахарка к мальчику и стала шептать слова наговорные, никто не знал сколько времени прошло, пока старуха обессилено не опустилась на край постели. Мальчик спал, дыхание было ровным. Подозвав Петра она велела ему вырубить осиновый кол и забить его в землю с северной стороны хаты. Пётр бросился исполнять, а когда вернулся Штурчиха уже сидела на крылечке. Пётр присел рядом.
- Спасибо тебе тёть Кать. А говоришь силы в тебе нету. Сняла ведь приступ. Врачи не знают, что это за болезнь, а ты пошептала, рукой поводила и всё прошло.
- Ушла сила моя.
-Да куда ж она ушла-то?
- С людьми ушла. Как люди ушли, перестали в меня верить, так и сила моя ушла. В людях моя сила.
На следующий день понукаемый женой Пётр собрался покинуть хутор. Зашёл попрощаться со Штурчихой, оставил ей все продукты какие были с собой, от денег та категорически отказалась.
Недолго ещё простоял хутор. После смерти Штурчихи, за какой-то год, что само разрушилось, что люди дорушили, но осталась от хутора одна акация, что росла перед хатой Штурчихи.
Спасибо, что дочитали. Если понравился рассказ жмите большой палец вверх. Подписывайтесь на мой канал, чтобы первыми прочитать мои публикации.