На вопросы нашей редакции ответил президент Союза городов Заполярья и Крайнего Севера России, председатель Комиссии по ЖКХ, строительству и дорогам, член Совета Общественной палаты РФ Игорь Леонидович Шпектор.
– Презентуя Стратегию развития ЖКХ РФ до 2020 года, Минстрой России заявил: «Результатом должен стать рост уровня удовлетворенности населения качеством услуг ЖКХ: в 2020 году, по оценкам ведомства, он должен составить не менее 80%».В интервью «Известиям» от 13 декабря 2017 года глава Минстроя РФ заявил: «Изучение общественного мнения граждан о самых волнующих их вопросах показало, что тема ЖКХ наконец перестала занимать верхние строчки. Согласно декабрьскому опросу ВЦИОМа, 81% граждан удовлетворены качеством ЖКУ». В августе 2019 года, по результатам исследования Левада-Центра, неудовлетворенность гражданами МКД качеством услуг ЖКХ составляет 59%. Прокомментируйте, пожалуйста, эти данные.
И.Л. Шпектор: Насчет процентов, о которых Вы говорите, что 80% удовлетворены. Кто-то говорит – 81%, кто-то – 50% с небольшим. Я присоединяюсь к последней цифре. Наша комиссия делает многочисленные выезды, встречается с населением в разных субъектах Федерации. И наше общение с населением в основном происходит через поток жалоб. И сказать, что этот поток уменьшится, я не могу. Более того, он порой зашкаливает. Говорить о том, что население удовлетворено, по меньшей мере странно, потому что на сегодня состояние жилого фонда регионов плачевно. Ужасная система эксплуатации и не обеспечены нормальные условия для людей. Можно ли говорить о том, что население удовлетворено, если в домах подается некачественная вода, давление воды порой не дает возможности людям использовать душ. На сегодняшний день существует огромное количество домов, в которых нет ни горячей воды, ни нормального отопления. Я только что вернулся из Псковской области. И мы увидели города, в которых люди на коромыслах таскают воду в свои квартиры. Кто может быть доволен? Недовольны все, потому что люди вынуждены носить воду в дома, нет отопления, низкая температура в квартирах. Людям не обеспечили централизованного газоснабжения. Сегодня муниципалитеты имеют такой бюджет, что даже при желании не могут поставить баллоны и обеспечить тепло. И так происходит по всем городам России.
У нас огромное количество аварийных домов, которые в силу определенных обстоятельств в свое время не были признаны аварийными, и люди продолжают жить в ужасных условиях. Ко мне приходят письма с жалобами. Зачитаю одно письмо из муниципального образования Санкт-Петербурга – города Ломоносова: «Существует опасность пребывания людей в домах, идет массовое падение штукатурки, дома трещат по швам, очень сильные прогибы балок, что небезопасно для нахождения людей. Подвальные помещения залиты водой. В некоторых квартирах, в частности дом 27 квартира 3, провалился туалет, в квартире пол прогнулся до критической отметки, балки все прогнили, зазоры между досками составляют 20 мм, грибок, сильное поражение древесины гнилью, вытяжные каналы вентиляционных отверстий забиты, дефекты здания налицо. Это все влияет на здоровье людей, дышим воздухом, небезопасным для здоровья. С июня по июль работала экспертиза, с результатом обследования мнения членов комиссии разошлись, дом не признали аварийным. Газификация в доме отсутствует, ванн нет, моемся в тазиках. В домах проживают инвалиды, маленькие дети. И это культурная столица нашей России. Просим вмешаться». Количество таких писем – тысячи. Сегодня огромное количество лифтов по все стране, которые отработали свой срок – 25 лет, их надо менять, так как пользоваться ими небезопасно для жизни. Но их не меняют, потому что нет денег. Я не знаю, где там делали исследования, откуда эти данные, когда сегодня в деревнях нет газа, нет дорог, нет тротуаров.
– То есть Вы считаете, что не 60% неудовлетворены, а гораздо больше?
И.Л. Шпектор: Я считаю, что да. У нас признано аварийными 11,2 миллиона квадратных метров. Но в реальности их гораздо больше. Раньше складывалась такая ситуация. Если дом признавался аварийным, то любой житель этого дома мог обратиться в прокуратуру с жалобой, что проживание в таком доме угрожает жизни. Прокуратура тут же выносила предупреждение главе администрации. А у него нет фонда для того, чтобы выделить дома даже на временное переселение, не говоря уже о том, что на строительство тоже нет денег. Поэтому мэры все по всей стране искусственно занижали этот показатель. Говорили, что дома не аварийные, хотя они были чисто аварийного характера. Поэтому мы, наша комиссия, всюду призываем мэров городов, руководителей субъектов: «Сделайте честную оценку аварийности домов, сделайте и скажите людям, что ваш дом аварийный, но мы не можем сейчас переселить». По крайней мере, у людей будет надежда. Поэтому если говорить о программе Минстроя, то можно утверждать, что эта программа фактически выполнена в тех домах, которые были признаны аварийными, на 85%. Но эта программа изначально была неправильной. Я приведу пример бесхозяйственности в нашей стране, тот же возьмем Псковский случай. Предположим, дом не признан аварийным. И балки нормальные, и плесени чуть-чуть – можно от нее избавиться. Что делает мэр города Пскова? Он делает из дома картинку. Дом побелили, покрасили. И если посмотреть на него и сделать фотографию, то покажется, что это прекрасный дом. Но в доме нет ни воды, ни туалета нормального. Это сплошь и рядом. Поэтому я не согласен с этими цифрами. Мы обращались, и я думаю, будут даны соответствующие указания Владимира Владимировича о том, что эти цифры нужно увеличить в два раза.
– В Стратегии-2020 важнейшей задачей была поставлена «передача всех неэффективных унитарных предприятий частным операторам», а также говорилось «о планомерной и системной работе с потенциальными инвесторами». Каковы результаты к настоящему времени, оправдались ли планы Стратегии?
И.Л. Шпектор: Представим, что некая Управляющая компания (УК) благополучно завалила управление домом. Жильцы обратились в жилинспекцию, и эту УК ликвидировали через суд. Эта УК меняет свое название, к примеру с «Города» на «Город Х» и снова берется за управление домом. Если говорить о ГЧП, то здесь его вообще не существует. Это все фикция. К примеру, некое озеро, которое является источником для подачи воды в город, стало собственностью некоего гражданина. А тариф, который выставил этот частник, зашкаливает и совершенно не оправдан, более того, он имеет право дать или не дать воду. Масса очистных сооружений – а это очень важная система ЖКХ – ушла в так называемую концессию. Но выполняют ли концессионеры свои обязательства? Нет. То есть, взяв очистные сооружения, новоиспеченный владелец заявляет, что не может выполнять свои обязательства по реконструкции, потому что тариф, по его мнению, занижен. Какое здесь партнерство? Никакого. Иногда встречаются и положительные примеры. Это в том случае, когда концессионер получает свою прибыль за счет реструктуризации, модернизации оборудования, за счет изменения системы эксплуатации, а не за счет занижения зарплаты и пр. Вкладывая деньги в модернизацию, он при существующем тарифе получает экономию. Но таких случаев у нас не так много, чтобы можно было говорить, что это успешно у нас работает. Есть и очень сильные руководители –губернаторы, мэры, – которые категорически возражают против ГЧП и считают, что могут справиться сами. Но вообще достичь рентабельности при тех тарифах, которые есть, очень сложно.
– То есть получается, что для жителей тариф должен быть повышен?
И.Л. Шпектор: Тариф должен быть правильно посчитан, а не исходя их политических амбиций губернатора. Другое дело – а как это вообще отразится на жителях? Народ нуждается. Поэтому надо смотреть: а что важнее в бюджете того или иного субъекта? Надо датировать малоимущих. И делать это нужно, исходя из социальной нормы. Поэтому если человек сегодня живет в условиях, когда дом разваливается, а с него берут деньги за капитальный ремонт, то это совершенно не допустимо. И наоборот, человек живет один в квартире 80 кв. метров. Естественно, невозможно за 80 кв. м делать дотацию, нужно исходить из социальной нормы. Если нет возможности платить, значит надо уступить квартиру многодетной семье, а мэр города должен дать соответствующую квартиру этому одиноко проживающему человеку. Но 90% людей отказываются от смены своего жилья. Они хотят жить в квартире с большой жилплощадью, а платить хотят меньше. Поэтому важно установить тарифы, исходя из реальности.
– В Стратегии 2020 была заложена такая формулировка: «Лицензирование позволит освободить рынок от недобросовестных управляющих организаций, повысить их ответственность за качество предоставляемых ЖКУ, а также предоставит собственниками помещений в МКД реальные инструменты воздействия на УО, осуществляющие свою деятельность с нарушением действующего законодательства, прав и законных интересов граждан». На сегодняшний день картина не из лучших, качество коммунальных услуг не улучшилось, если не говорить об обратной ситуации. Почему лицензирование не принесло желаемых результатов?
И.Л. Шпектор: Есть разные УК. Есть совершенно не нужные: иногда в одном городе насчитывается порядка 150 УК. И приходит огромное количество жалоб на УК. Конечно, говорить, что лицензирование решило проблему, абсолютное заблуждение. Тем, кто сегодня руководит, управляет домом, предлагают ответить на 200 вопросов. У одного хорошая память, и он выучит все это за неделю. У другого плохая, да и сам он недалекого ума, но он тоже выучит 200 ответов на 200 вопросов. Только , к примеру, за три месяца. И что дальше? Материальной базы никакой. Техники никакой. Когда руководитель УК, кроме письменного стола и ручки не видит ничего, в чем тогда смысл управления? Лицензирование в том виде, в котором существует сейчас, с моей точки зрения, не достигло желаемого результата.
– Общий размер долга перед РСО составил к началу 2019 года 1, 238 триллиона рублей, по данным Минстроя, из них 750 миллиардов - это долги населения. Остальное накопили управляющие компании. По сравнению с 2018 годом эта сумма выросла на 200 млрд руб. Прокомментируйте эти данные. Почему наблюдается рост задолженности населения? С чем это связано?
И.Л. Шпектор: Безнаказанность. Человек, получает счет и оплачивает, к примеру, только электроэнергию, не оплатив остальные услуги. А отключить у него электроэнергию, чтобы он оплатил остальные услуги, мы не имеем права. Отключить систему отопления в доме тоже нельзя, потому что если в какой-то квартире отключить радиатор, то у соседей тоже станет холодно в квартире. Особенно это актуально для северных регионов, где низкие температуры. Как показывает практика, обычно счета за квартиру исправно оплачивают пенсионеры, даже при растущих тарифах. А кто имеет деньги, не платит.
– Ваши ожидания от новой Стратегии развития ЖКХ РФ на период до 2035 года, разработанной Минстроем России?
И.Л. Шпектор: Жду, что система ЖКХ изменится во многом. Думаю, что сегодня предыдущие наработки Министроя принесут определенный положительный эффект. Но есть и вопросы, с которыми я не согласен. Я думаю, что в министерстве прислушаются к мнению Общественной палаты. И пока у нас есть полномочия, во взаимоотношениях с министерством должен быть найден определенный консенсус. Главный фактор в признании власти, существующих руководителей страны живущими в ней людьми – это прежде всего условия их проживания. Потом, я считаю, идет медицина и т.д. Человек должен иметь нормальное место, где спать, нормальную температуру в квартире, нормальную воду, а не дворовую уборную с канализацией в виде выгребной ямы. Если мы сумеем это сделать, значит, и народ будет доволен, это будет успех. И здесь также очень важна роль мэров городов. К сожалению, мы часто видим на этом месте людей малоквалифицированных, черствых, жестких. Роль лидера, первого лица очень важна в каждом городе, в каждой деревне. И я за одноуровневую систему управления.
Беседовала Ольга Аржанова.