Борису Волынову 18 декабря исполнилось 85. Родом он из Иркутска, но мало кто знает, что его школьное детство прошло в Кузбассе. Бывая в Прокопьевске, он частенько выступает перед школьниками. Борис Валентинович прекрасный рассказчик. Ребятам его представили, как человека-легенду, но он тут же отшутился:
– Я, конечно, понимаю, что я старый, но я никакой не легенда, самый обычный человек.
Волынов учился в первой школе для мальчиков, а во второй женской в это время подрастала девочка Тамара, будущая жена космонавта. Поженились они уже после окончания – он – сталинградского училища, она – института. Вырастили двоих детей – сына и дочь. Сын, кстати, родился в Прокопьевске.
Летать Волынов мечтал с детства. Как рассказывает сам, в школе висели тогда портреты Чкалова и Серова. Мама Бориса Валентиновича во время войны работала хирургом в госпитале и однажды специально пригласила сына на работу, чтобы увидел тяжело раненых лётчиков и понял, какую опасную профессию задумал выбрать. Но именно там один из воздушных асов сказал мальчишке – хочешь быть лётчиком – будешь.
После училища попал в экспериментальный полк и летал на истребителях МИГ-15. В 1959 году ему предложили другую работу. Без лишних подробностей, сказали только, что работа рискованная, но интересная, связана с полётами. Где жить, сколько получать, перспективы – полная неизвестность. Отобрали по всей стране 3400 лётчиков-истребителей до 35-и лет, из них выбрали 209, после медкомиссии осталось 29. Потом сами отказались ещё несколько человек. В Москву 7 марта 1960 года в центр подготовки космонавтов приехали 20 человек первого отряда.
Тренировки начались в апреле с парашютных прыжков.
– Если за пять лет в полку я прыгнул пять раз, то здесь триста прыжков с высоты четыре километра. Выкидывали из самолёта кувырком специально, чтобы через 2-3 секунде ты уже стоял в воздухе нормально, как птичка, а парашют раскрывался только на высоте 750-800 метров. Значит, 50 секунд свободного полёта. Здорово! Интересно, воздух можно вот так сжимать руками, – рассказывает космонавт.
В январе 1969 года с космодрома Байконур стартовал космический корабль "Союз-5". На борту командир Борис Волынов, бортинженер Алексей Елисеев и космонавт-исследователь Евгений Хрунов. Днём раньше на орбиту вышел корабль "Союз-4", пилотируемый Владимиром Шаталовым. 16 января на орбите, впервые в мире, состыковались два корабля, космонавты с «Союза-5» перешли на «Союз-4» и 17 января "Союз-4" успешно приземлился. Борис Волынов остался один на «Союзе-5», посадка была намечена на 18 января. Ничто не предвещало беды, но отделения спускаемого аппарата от приборного отсека вместе с двигательной установкой не произошло. И гигантская "птица" с распростёртыми "крыльями" (солнечными батареями) устремилась к Земле. В плотных слоях атмосферы вследствие аэродинамического эффекта, создаваемого "крыльями", "птица" начала бешено вращаться. До столкновения с Землёй оставалось полчаса.
– Во что превращается космонавт в моей ситуации, я представлял очень ясно на примере гибели космонавта Комарова, – продолжает Волынов.
На высоте 80-90 км от сильного разогрева приборного отсека произошёл взрыв, спускаемый аппарат с космонавтом, к счастью, остался цел, зато произошло разделение. Но началось сильное вращение. Перегрузки - до 9 g, вес космонавта почти удесятерился, сердце работает, как на стометровке, 180-200 ударов. Но на дорожке можно остановиться, передохнуть, а космос такого шанса не даёт. До самого приземления спускаемый аппарат вращался то в одну, то в другую сторону. Долбануло о землю хорошо. Жаропрочная сталь расплавилась во время спуска. После этого психологи предрекали, что Волынов теперь не подойдет к самолету, потому что ни один человек на Земле еще не перешагивал такой психологический барьер. Однако медики ошиблись.
В 1976 году он отправляется на корабле "Союз-21" в качестве командира на станцию "Салют-5" вместе с бортинженером Виталием Жолобовым. Полёт проходил вначале строго по плану. На 42-е сутки, когда "Салют-5" находился на тёмной сторонк Земли, неожиданно погас свет. Темнота - кромешная. И невесомость, где нет ни верха, ни низа, а поднята у тебя рука или опущена, можно решить, лишь посмотрев на неё. Без света - полное отсутствие ориентировки! И совершенно неясно, что же произошло и, тем более, что делать. Оставалось лишь ориентироваться на ощупь. Через долгие час-сорок станция вышла из тени, была ориентирована в рабочее положение и всё пошло своим чередом.
– Наша профессия требовательна, – обращается к молодёжи Борис Валентинович, - в ней много нового, вам осталось ещё много неизученного. Жизнь быстротечна, экономьте время, старайтесь как можно больше успеть сделать. Определитесь со своими задачами в жизни. Я понимаю, что сейчас по-другому ребята рассуждают. Не все хотят в космос, как раньше. Но этому делу стоит посвятить жизнь. Много интереснейших явлений довелось наблюдать из космоса. Мы видели огромные волны в океане под сто километров. Морские лайнеры в такой волне становятся неуправляемыми, как щепка в ручейке. Мы видели, как грозовые разряды освещают район, сравнимый с Московской областью. Природа огромная силища. А невесомость. Это же здорово, необычно.
Слова «увлекательно», «интересно» постоянно мелькают в его речи. И по глазам, и по улыбке, по всей манере держаться было очевидно, как ему увлекательно жить.