Оленька увидела на витрине магазина куколку и захныкала:
- Мамочка, купи!
- У меня нет денежек, - сказала мама.
- Есть, - закричала девочка, - я сама видела!
- Если я куплю тебе куколку, то бабушка останется без лекарств.
- Хочу куколку! Купи!
Оленька рассерженно топнула ножкой и заплакала от огорчения, а мама грустно посмотрела на дочку и сказала:
- Тебе бабушку совсем не жалко? Разве куколка важнее? У тебя и так игрушки уже некуда складывать.
- Хочу новую куклу, как у Катьки, - выкрикнула Оленька.
- Нет, доченька, - вздохнула мама, - я иду в аптеку за лекарствами.
Мама ушла, а девочка улеглась на пол, пронзительно завизжала и принялась лупить руками и ногами. Испуганные покупатели переглянулись и покачали головами, а одна сгорбленная старушка в синем платочке сказала:
- Оленька, нельзя быть такой эгоисткой.
Молодая тетенька с белокурыми кудряшками решительно заявила:
- Если ты сейчас же не прекратишь скандалить, то мне придется вызвать полицию.
- Вызывайте, - выкрикнула девочка.
- Быть, по-твоему, - ответила тетенька.
На улице раздался вой сирены, и в торговый зал вошли двое полицейских. Они подхватили девочку, затолкали в машину и куда-то повезли. Оленька со страху пришла в себя и спросила:
- Вы меня арестовали?
- Так точно, - весело ответил пожилой полицейский.
- За что?
- За нарушение порядка в общественном месте, - засмеялся второй, молодой и зеленоглазый.
- И что теперь, - всхлипнула Оленька.
- Придется твоей мамочке оплатить штраф.
- У нее нет денежек. Она даже куколку не смогла мне купить!
- Тогда придется тебе, Оленька, отдуваться самой.
- Я не могу, мне домой надо!
Машина остановилась. Зеленоглазый полицейский открыл дверь и протянул девочку руку:
- Выходи, капризуля. Приехали!
Оленька вышла из машины и огляделась. Место напоминало парк, в котором она часто гуляла с мамой. Всюду стояли скамеечки, пестрели разноцветные клумбы и был небольшой фонтан.
- Идем, нарушительница, - сказал пожилой дядечка, - тебя ждет судья.
- Я боюсь, - разволновалась девочка.
В синем доме, к которому все направились, не оказалось лифта, поэтому подниматься пришлось пешком на двенадцатый этаж. Полицейские постучали в дверь, затем вошли и пропали. Оленька переминалась с ножки на ножку и нервничала. Тут девочка услышала шаркающие шаги, а затем увидела старушку в синем платочке из магазина.
- Ты последняя, - спросила она.
- Так нет никакой очереди, - удивилась Оленька.
- Тогда входи, не задерживай. Я спешу!
Девочка постучала в дверь и робко вошла.
- Здравствуйте, - сказала она.
Из смежной комнаты вышла судья в синей мантии - женщина, похожая на директора школы: с высокой прической, умными глазами и строгим лицом. Она так приветливо улыбнулась, что в комнатке сразу стало светлее.
- Присаживайся, - запросто сказала она, - я сейчас предъявлю тебе обвинения, а потом решим вопрос с наказанием. У тебя есть адвокат?
- Я здесь, - выкрикнула старушка из коридора.
- Входите тогда, присаживайтесь рядом с Оленькой. Прокурор, вы тоже входите.
Обвинителем оказалась молодая девушка с белокурыми кудряшками, что вызвала полицию. Судья взяла в руки розовую книжку и стала листать:
- Ага! Ты, Оленька, завидуешь своим подружкам? Жадничаешь? Сердишься?
Девочка опустила низко голову и сказала:
- Иногда.
- Надо говорить - признаю, - шепнула ей на ушко старушка.
- Признаю, - повторила за ней Оленька.
У старушки и блондинки покатились из глаз слезы, а судья схватила со стола носовой платочек и отвернулась к окну.
- Вы чего, - удивилась она, - чем я вас так расстроила?
Судья, не оборачиваясь, махнула рукой, а старушка громко высморкалась.
- Простите, - виновато сказала Оленька.
- Обязательно простит, - кивнула головой в сторону судьи старушка, - она добрая.
Судья повернулась и строго спросила:
- Что скажет обвинитель?
- Нарушение порядка в общественном месте. Это уже не первый случай.
- Что скажет, адвокат, - поинтересовалась судья.
Старушка поправила платочек и проникновенно сказала:
- У девочки есть совесть и смелость! Прошу о снисхождении.
- Девочке уже семь лет, - сказала судья и постучала карандашом по столу.
- Дайте шанс моей подзащитной!
- Хорошо, ждите.
Судья уселась за стол и принялась думать. Наконец, она подняла глаза от розовой книжки и объявила:
- Оленька, ты направляешься в приют для исправления на неопределенный срок.
Затем она сильно стукнула карандашом по столу и приказным тоном сказала:
- Привести в исполнение!
В комнату вошли полицейские, взяли девочку за руки и повели к выходу.
- Это надолго, - спросила девочка.
- Как только, так сразу, - неопределенно сказал пожилой дядечка.
- А что мне нужно будет делать?
- Пой, ласточка, пой, - улыбнулся зеленоглазый.
- Мне теперь совсем не до песен!
- Твоя песенка еще не спета, Оленька, - засмеялся пожилой, - самое интересное тебя ждет впереди.
В полицейской машине вдруг истошно завыла сирена, а затем автомобиль превратился в сверкающую синюю пирамиду. Пожилой легонько подтолкнул девочку внутрь:
- Тебе туда, проказница.
- Удачи, капризуля, - засмеялся молодой.
Дальше была синяя вспышка и спуск с горки на огромной скорости. Девочка от страха зажмурилась, завизжала, а потом услышала знакомый голос старушки:
- Чего ты так орешь? Оглушила меня совсем!
- Страшно было, - призналась Оленька и открыла глаза.
Перед собой девочка увидела молодую женщину, а вовсе не сгорбленную старушку. Ее шоколадного цвета глаза блестели юностью и озорством, а знакомый синий платочек лежал на плечах.
- Вы та самая бабушка?
- Представь себе, - весело засмеялась «старушка».
- Как же такое возможно? Люди стареют, а не наоборот!
- Не задавай лишних вопросов, спрашивай по существу.
Оленька вздохнула:
- Ладно. Как мне к вам обращаться?
- Изольда Татьяновна.
- Ерунда какая, - возмутилась девочка, - отчество должно быть по отцу. Что за порядки у вас тут?
- И как же зовут твоего папу, - поинтересовалась женщина.
- Аркадий. Стало быть, я - Аркадьевна!
- Договорились.
Сразу за березовой рощицей показалось небольшое двухэтажное здание.
- Что это, - спросила Аркадьевна.
- Дом, как видишь.
- Кто здесь живет?
- Несчастные, брошенные, никому ненужные дети, - смахнула слезу Изольда Татьяновна.
- Сиротки, - ахнула девочка.
- Они самые.
- У них нет родителей, - грустно спросила Аркадьевна.
- От них отказались.
Девочка не проронила больше ни словечка. Войдя в здание, Аркадьевна, к своему большому удивлению, услышала шум и веселый смех. Ее обступили дети всех возрастов и радостно защебетали:
- Какая красивенькая. Маленькая. Глазки синенькие. Косички какие смешные.
- Добро пожаловать, Аркадьевна, - улыбнулся седовласый старик с длинной бородой, похожий на Дед Мороза, и погладил девочку по головке, - Глеб Жаннович, директор.
Раздались смешки и шепот:
- Странное имя. Аркадьевна? Чудно!
Вперед вышел чудаковатый молодой человек с наидобрейшим лицом. Пуговицы его пуловера были застегнуты в неверном порядке, а шнурок на ботинке развязался.
- Жорж Глафирович, - представился он, пригладил взъерошенные волосы и пожал, по рассеянности, девочке левую руку.
- Семен Октябринович, - приветливо сказал худощавый мужчина маленького росточка в кругленьких очках, - завхоз данного учреждения. Ежели что, то сразу ко мне. Решу вопрос любой сложности!
- А это наша кормилица, - с нежностью в голосе сказал директор, - Раиса Василисовна.
- Повар, - улыбнулась пухленькая симпатичная женщина в белом кружевном чепчике и, под стать ему, фартучке.
- Приятно познакомиться, - вежливо ответила Аркадьевна.
- Пойдем, я покажу твою комнату, - сказала Изольда Татьяновна и повела девочку по широкому светлому коридору. Отворив дверь, она громко объявила:
- Девочки, Аркадьевна погостит у нас немного.
Она многозначительно посмотрела на подопечных, улыбнулась и ушла.
- От тебя тоже отказались родители, - спросила высокая и худенькая.
- Нет.
- Тогда чего ты здесь делаешь, - удивилась средненькая, что сидела на подоконнике.
- Судья меня сюда отправила, - заплакала Аркадьевна, - набедокурила я, девчата. Исправляться теперь буду!
- Не плачь, - принялась утешать самая маленькая с забавными хвостиками, - никто тебя здесь не обидит. Ты любишь рисовать?
- Я петь люблю.
- Тогда спой нам что-нибудь, пожалуйста, - попросила средненькая.
- Миллион, миллион, миллион алых роз, - затянула Аркадьевна, - из окна, из окна, из окна видишь ты.
- Смотрите, - воскликнула девочка, что сидела на подоконнике, и захлопала в ладошки, - розы!
Все бросились к окну, чтобы увидеть чудо. На лужайке распускались цветы всевозможных оттенков.
- Должно быть миллион, - догадалась светловолосая высокая девочка, - меня, кстати, Наташа зовут.
- Света, - представилась средняя, обыкновенная, ничем непримечательная девочка.
- Юля, - засмеялась младшенькая и посмотрела весело на Аркадьевну, - спой еще. Пожалуйста!
- Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете, - весело запела девочка, и в тот же миг раздался шум, - с днем рождения поздравит и, наверное, оставит мне в подарок пятьсот эскимо.
На лужайку приземлился вертолет, из которого вышел дяденька с коробкой и направился к зданию.
- Мне нужно срочно поздравить именинницу, - деловито сказал он, войдя в комнату.
- Меня, - удивленно спросила Аркадьевна, - как вы узнали про день рождения?
- На то я и волшебник, - улыбнулся дяденька и протянул ей большую коробку, - держите!
- На стол поставьте, - распорядилась Света, - что там у вас?
- Эскимо, - просто ответил волшебник, крепко пожал Аркадьевне руку и ушел.
- Наверное, пятьсот штук, - догадалась Наташа.
- Куда нам столько, - удивилась Света, - нам столько не съесть!
- Давайте ребят угостим, - предложила Аркадьевна.
- Решай сама - твой подарок.
- Отличная идея, - похвалила Наташа.
Девчонки вынесли коробку и начали кричать под окнами:
- Все сюда! Мороженое!
Дети высыпали на лужайку и удивились, увидав розы и огромную коробку, доверху наполненную эскимо.
- Подходи, не стесняйся, - смеялась Юля.
- Эскимо, кому эскимо, - зазывала детей Света.
- Дай-ка мне, - попросила Изольда Татьяновна, - что за чудеса?
- Волшебник на вертолете доставил и поздравил Аркадьевну с днем рождения.
- Чего же она сама все эскимо не слопала?
- Не знаю. Решила всех угостить!
Дети ели мороженое и смеялись, и Аркадьевне от этого стало радостно. Оказалось, что делать подарки другим намного приятнее, чем получать самой. И почему ей раньше в голову это не приходило? Девочка лизнула мороженое и подумала: «На каждый день рождения родители водят меня в цирк. А кто порадует этих несчастных ребятишек, если от них отказались?» Аркадьевна вздохнула и тихонечко запела:
- Цирк, цирк, цирк - это сказочный сверкающий шатер. Это музыка и свет прожекторов.
И тут раздался радостный вопль:
- Цирк приехал!
На площади появился сверкающий шатер, который освещали прожектора, а из динамиков звучала песенка, которую только что напевала девочка.
- Бежим, - крикнула Юля и потащила Аркадьевну за руку.
На арене выступил жонглер, затем выбежали дрессированные тигры, потом вышли силачи и стали гнуть подковы.
- Вот это да, - хлопали в ладошки дети.
Под самым куполом выступили смелые акробаты, а лошадки станцевали вальс.
- Клоун, - закричали дружно ребята и покатились со смеху.
Финальным было выступление фокусника. Он творил такие чудеса на манеже, что детишки о удивления открыли рты. После представления юные зрители хлопали стоя, а несколько мальчишек от восторга начали свистеть. Аркадьевна обвела взглядом счастливые детские лица и улыбнулась, а ее сердечко радостно запело: «Цирк, цирк, цирк - это вечный праздник взрослых и ребят».
На следующий день директор собрал детей в холле и объявил:
- Ребятки, что-то пыльно стало в нашем доме. Давайте-ка все дружно наведем порядок, а потом устроим пикник в саду. Что скажете?
- Согласны, - хором закричали дети.
- У вас тут что, - возмутилась Аркадьевна, - детей работать заставляют? Разве не уборщицы должны мыть полы?
- Мы сами наводим порядок в своем доме, - ответила Наташа.
Девочки принялись за уборку в комнате: вымыли окна, вытерли пыль и надраили до блеска полы. Аркадьевне стало неловко перед подружками, поэтому она полила цветочки, а затем схватила подушки и ушла на улицу выбивать из них пыль.
- Старается, - засмеялась Света, выглянув в окно.
- Молодец, девчонка, - сказала Наташа.
- Исправляется, - улыбнулась Юля.
Аркадьевна раскидала подушки по кроватям и завалилась отдыхать:
- Умаялась я что-то. Меня родители никогда не заставляют заниматься уборкой, сами справляются.
Юля закрыла ладошками глазки и выскочила за дверь, а Света сказала:
- Пошли теперь в холл.
- Как, - удивилась Аркадьевна, - там же общая территория, а не наша.
- У нас тут все общее, - ответила Наташа, - но если ты такая единоличница, то можешь не ходить.
Девчата ушли, а Аркадьевне стало совестно. Она повздыхала и поплелась следом.
- Принеси воды, - крикнула ей Наташа.
Девочка вошла в душевую и услышала чей-то плач.
- Кто тут, - спросила она, но в ответ донеслось лишь всхлипывание, - отзовись!
Из темного угла вышла Юля.
- Ты чего плачешь, - удивилась Аркадьевна.
- Я мечтаю жить в семье, как ты. Чтобы у меня были родители. Если бы ты только знала, как мне тут одиноко!
- А как же девочки и наставники?
- Они не могут заменить маму и папу, - печально вздохнула Юля.
Оленька впервые в жизни растерялась и задумалась над словами этой маленькой девочки. «Получается, что у меня есть самое важное, о чем только может мечтать ребенок - мама и папа. Эх, у меня в голове только куколки. Они уже в шкафу не помещаются, а мне все мало. За бабушку как стыдно - она меня так любит, ничего для меня не жалеет, а я чуть не променяла ее здоровье на новую куклу!» Оленька так горько заплакала, что малышка поначалу испугалась, а потом обняла девочку и принялась утешать:
- Ты чего? Не плачь. Ты счастливая девочка! Улыбнись, Аркадьевна, и спой мне лучше песенку.
- От улыбки хмурый день светлей, от улыбки в небе радуга проснется, - грустно запела девочка.
- Смотри, - показала пальчиком Юля в окно, - радуга!
- И тогда наверняка, вдруг запляшут облака, и кузнечик запиликает на скрипке.
- Гляди, - засмеялась малышка, - танцующие облачка!
- И кузнечик играет на скрипочке, - улыбнулась Аркадьевна.
- Еще пой.
- От улыбки солнечной одной перестанет плакать самый грустный дождик. Сонный лес простится с тишиной и захлопает в зеленые ладоши.
Малышка запрыгала от восторга:
- Аркадьевна, дождик перестал. Посмотри, лес веточками машет.
- От улыбки станет всем теплей, - пела девочка, - и слону, и даже маленькой улитке.
Малышка принялась хохотать:
- Ой, не могу. Слон с улиткой на носу. Где это видано? Никогда мне еще не было так весело.
- Так пускай повсюду на земле, будто лампочки, включаются улыбки!
- Спасибо, - улыбалась малышка, - у меня теперь очень-очень хорошее настроение.
«У меня тоже», - с удивлением подумала Оленька, - «Юля засмеялась, и мне стало радостно». Аркадьевна подняла ведро воды, и малышка тоже ухватилась за ручку:
- Вдвоем легче нести будет.
Девочки шли по коридору и весело переглядывались, ведь всюду включались детские улыбки, точно лампочки.
Тут раздался звон, и посыпались битые стекла.
- Что случилось, - испугалась Аркадьевна.
- Хулиганы наши озоруют, - вздохнула Юля, - злые мальчишки.
- Камнями стекла бьют, - пояснила Наташа.
- Каждый раз чего-нибудь, да вытворят, - вздохнула Света.
Шпану изловили и доставили в кабинет директора.
- Бессовестные, - пристыдил их Глеб Жаннович, - зачем вы это сделали?
- Скучно было, - заявил Драчун с фингалом под глазом.
- Вместо того, чтобы мыть окна с остальными детьми - вы их просто переколотили, - рассердился директор.
Хулиганы переглянулись и засмеялись, ничуть не раскаявшись в содеянном.
- Скоро пикник начнется, - как ни в чем не бывало спросил Толстый.
- Действительно, - протянул Доходяга, - есть охота!
- А музычка будет, - поинтересовался Беззубый.
- На пикничок захотели, - закричал директор, - долой с глаз моих! Марш на чердак - думать над своим поведением!
Хулиганов заперли, но те забрались по лестнице на крышу и уселись смотреть праздник.
Деревья в саду были украшены разноцветными ленточками, и звучала живая музыка: директор играл на баяне, Глеб Жаннович на дудочке, а Изольда Татьяновна на гитаре. Завхоз нанизывал сосиски на коротенькие шампура, жарил их на мангале и раздавал детям.
- Налетай, - выкрикивал он.
- Фанту берите, - смеялась Раиса Василисовна и разливала по стаканам оранжевую газировку.
- Весело тут у вас, - сказала Аркадьевна.
- А если песенку споешь, то еще веселее станет, - засмеялась Юля.
- Неудобно как-то.
- Можно нам Аркадьевна песенку исполнит, - спросила малышка у директора.
- Конечно!
- Только не обижайтесь, если в нотки не попаду, - предупредила девочка.
- Пой, ласточка, пой, - засмеялся Глеб Жаннович.
- Хорошо бродить по свету с карамелькой за щекой, а еще одну для друга взять в кармашке про запас. Потому что, потому что всех нужнее и дороже, всех доверчивей и строже в этом мире доброта.
Девочку все внимательно слушали, поскольку никто и никогда не пел раньше песен в приюте.
- Хорошо бродить по улице с теплым кроликом за пазухой, принимая как награду сердца маленького стук.
Аркадьевна почувствовала под кофточкой теплый пушистый комочек, вытащила его и подняла высоко над головой.
- Кролик, - раздался удивленный детский вздох.
Девочка посадила длинноухого пушистика в травку и запела снова:
- Хорошо бродить по городу с белым голубем в цилиндре, с красным шариком на ниточке, и с улыбкой до ушей.
Аркадьевна постучала по шляпе, которая каким-то чудом оказалась на ее голове. Она сняла цилиндр, и оттуда выпорхнул белый голубь, а вслед за ним полетел на небо и красный шарик, который девочка выпустила из руки.
- Ах, - раздался дружный возглас и аплодисменты.
Праздник разозлил хулиганов - на них напала черная зависть.
- Безобразие, - сказал Толстый, - у них там веселуха, а нам тут тоска зеленая.
- Точняк, - кивнул Доходяга.
- Надо бы эту певунью украсть, - сердито сказал Драчун.
- Пушть наш ражвлекает пешенками, - прошепелявил паренек без передних зубов.
- Дело говоришь, Беззубый, - согласился Толстый, - давайте порешаем.
Пикник был в самом разгаре.
- А теперь загадки, - объявил директор и показал огромный красный мешок, - призов на всех хватит.
Изольда Татьяновна зачитывала загадки, а Жорж Глафирович старательно подсказывал детям, только выходила из этого полная неразбериха.
- Какой рукой лучше размешивать чай, - спросила наставница.
- Правой, - громко крикнул Жорж Глафирович.
- Ложкой, - засмеялись над ним дети.
- Вышел зайчик погулять, лап у зайца ровно …
- Пять, - завопил наставник.
- Четыре, - захохотали ребята.
- На базар идут старушки покупать себе…
- Игрушки, - сказал Жорж Глафирович.
- Продукты, - развеселились дети.
- Этот праздник - объедение! Напечем блины с утра. К ним - сметана и варенье и, конечно же, икра!
- Восьмое марта, - сообразил наставник.
- Масленица, - хором ответили воспитанники.
- Можно я тоже попробую, - спросилаАркадьевна, - только загадка будет музыкальная.
- Любопытно даже, - потер ручки Жорж Глафирович, - уверен, что отгадаю.
Изольда Татьяновна заиграла на гитаре, а девочка запела:
- Далеко, далеко на лугу пасутся ко…
- Козы, - спросил наставник.
- Нет, не козы. Далеко, далеко на лугу пасутся ко...
- Кони, - предположил Жорж Глафирович.
- Нет, не кони. Далеко, далеко на лугу пасутся ко…
Наставник пожал плечами и помотал головой:
- Сдаюсь!
- Коровы, - догадалась Юля.
- Правильно, коровы.
На лужайке появились пятнистые коровы и весело замычали:
- Пейте, дети, молоко, будете здоровы!
У всех в руках оказались стаканы с молоком, которое все с удовольствием тут же и выпили.
Праздник длился до самой темноты. Уставшие и счастливые дети расходились по своим комнатам, а хулиганы ехидно ухмылялись.
Дождавшись ночи, главарь скомандовал:
- Пора выдвигаться.
Шпана выломала чердачную дверь еще во время шумного праздника, поэтому сейчас легко выбралась наружу.
- Драчун, - сказал Толстый, - ты со мной за певичкой.
- А мы, - спросил Доходяга.
- Шуруйте в столовую за продуктами. Выгребите все подчистую!
Хулиганы разделились и начали действовать. Толстый и Драчун залепили Аркадьевне рот скотчем, связали веревками и потащили к ближайшему лесу, а Беззубый и Доходяга ограбили кухню, свалили еду в мешки и поплелись следом. Вскоре тощий паренек выбился из сил и выронил тяжелую ношу, а Беззубый прикрикнул на него:
- Волоки по земле, иначе от Толстого нагоняй получишь.
Хулиганы пришли в лес, привязали Аркадьевну к дереву и уселись вокруг. Толстый заговорил первый:
- Ишь спит певунья. Даже не шелохнулась, пока несли.
- Разбудить, - грозно спросил Драчун и сжал кулаки.
- Бить запрещаю! Мы не бандиты. Ясно?
- Что нам делать? Скучать до утра?
- Спать ложитесь, - распорядился Толстый, - хотя нет, давайте поедим сначала. Открывай мешок, Доходяга.
Главарь вытащил колбасы и принялся жевать:
- Чего сидите? Хавайте!
Хулиганы разделили добычу и принялись трескать.
- Хватит чавкать, Беззубый, - разозлился Драчун и стукнул парнишку по уху.
- Я что виноват, что у меня зубов не хватает, - захныкал тот.
- Будешь чавкать, так еще меньше станет.
- Ты куда столько в себя пихаешь, Доходяга, - захохотал Толстый.
- С виду хлюпик, а ест за двоих, - толкнул его в бок Драчун, - умерь аппетит.
- Верно, - согласился Толстый, - неизвестно сколько тут нам куковать придется. Экономить еду надо!
- Ага, экономить, - заныл Беззубый, - колбасу ты один съел.
- Замолчи, - разозлился главарь шайки, - если я силу потеряю, то кто тебя защищать будет? Всем спать!
Толстый, Драчун и Беззубый сладко засопели, а вот Доходяга объелся и ворочался теперь с боку на бок. Аркадьевна жалобно замычала и посмотрела на хулигана.
- Тихо, - шикнул мальчишка, но девочка помотала головой и замычала сильнее.
- Чего тебе, - сердито спросил Доходяга и отлепил скотч.
- Пить хочу.
Доходяга полез в мешок, а девочка тихонечко запела:
- Ложкой снег мешая, ночь идет большая, что же ты, глупышка, не спишь? Спят твои соседи - белые медведи, спи скорей и ты, малыш.
Доходяга широко зевнул и упал в траву, а Аркадьевна посмотрела на хулиганов, превратившихся в белых медведей, и заплакала от страха. Потом ей на ум пришла любимая песенка:
- В темно-синем лесу, где трепещут осины, где с дубов-колдунов облетает листва. На поляне траву зайцы в полночь косили и при этом напевали странные слова.
С полянки донеслись тоненькие заячьи голоса:
- А нам все равно, а нам все равно. Пусть боимся мы волка и сову. Дело есть у нас - в самый жуткий час мы волшебную косим трын-траву.
- Помогите, - закричала девочка.
Прискакал зайчишка и спросил:
- Чем помочь?
- Разрежь, пожалуйста, веревки.
Зайчик махнул косой и освободил пленницу.
- Спасибо, - поблагодарила Аркадьевна спасителя, - а трын-трава, действительно, волшебная?
- Конечно, она смелым сделает любого.
- Зайчик, мне очень она нужна! Хулиганов надо сдать в полицию, а смелости не хватает.
- Погоди, я сейчас у вожака спрошу.
Вскоре зайчик вернулся и протянул букетик трын-травы:
- Для доброго дела не жалко!
- Спасибо.
Аркадьевна съела горькие травинки и уснула, а утром уже смело поглядела на медведей.
В приюте объявили по радио подъем. Наташа проснулась первой, глянула на пустую мятую постель и громко спросила:
- Девчата, а куда подевалась наша Аркадьевна?
- Странно, - удивилась Света.
Юля, без лишних слов, оделась и вышла из комнаты.
- Ты куда, - хором спросили девочки.
- Аркадьевну искать.
Наташа и Света пошли с ней и начали поиск: заглянули в комнаты, душ, столовую, даже выбегали в сад и на лужайку, но девочка, как сквозь землю провалилась.
- Надо сказать Изольде Татьяновне, - сообразила Наташа.
Наставница выслушала девочек и отправилась к директору:
- Глеб Жаннович, - сказала она, - Аркадьевна пропала.
- Объявляю тревогу!
Директор нажал на маленькую синюю пирамидку, что стояла на его столе, и в кабинет тут же вбежали запыхавшиеся полицейские.
- Что стряслось, - спросил пожилой.
- Беда, Альберт Верович.
- Какая, - поинтересовался молодой и зеленоглазый.
- Аркадьевна пропала, Роберт Надеждович, - ответил директор.
- Собирайте отряд для поиска, - распорядился пожилой полицейский, - нужны добровольцы, чтобы лес прочесать.
- Я у девчонок своих спрошу, - сказала Изольда Татьяновна.
- Жоржа Глафировича предупредите, - попросил наставницу директор.
В кабинет вошла плачущая Раиса Василисовна:
- Столовую обокрали!
- В чем дело, потрудитесь объяснить, - сказал Альберт Верович.
- Я сама кухню запирала на ночь, а утром пришла - замок сбит и продукты пропали. Чем мне теперь детей кормить?
- Успокойтесь, - решительно заявил зеленоглазый полицейский, - сейчас составим протокол.
Затем в кабинет заглянул завхоз:
- Хулиганы с чердака исчезли.
- В комнате смотрели?
- Они там не ночевали.
- Все ясно, - сообразил Роберт Надеждович, - хулиганы сбежали и прихватили с собой девочку.
- И продукты с кухни, - добавила повар.
- Давайте, Раиса Василисовна, составим опись похищенного, - сказал молодой полицейский.
- Молоко, колбаса, хлеб, тушенка, консервы, - начала перечислять повар, - даже сосиски, что оставались после пикника, и фанту стырили.
- Что-нибудь осталось? Посмотрите хорошенько. Детей надо накормить завтраком и что-то дать поисковому отряду в дорогу.
- Яйца не взяли, - обрадовалась Раиса Василисовна и открыла дверку холодильника, - фарш в морозилке не тронули. Котлет наделаю для поискового отряда, а остальным - суп с фрикадельками сварю.
- Хорошо, поторопитесь.
- Я мигом, - повеселела повар.
Судья сидела в своем кабинете и нервно постукивала карандашом по столу.
- Куда же это годится, - сердилась она, - продукты стащили - полбеды, а как шайка умудрилась девочку украсть?
- Виноваты, Клара Леопольдовна, - вздохнул Альберт Верович, - не доглядели.
- Срочно! Вы слышите? Срочно найдите Оленьку.
- Так точно, - ответил Роберт Надеждович.
Полицейские ушли, а судья открыла розовую книжку и принялась разглядывать картинки.
- Подумать только, - удивилась она, - миллион роз.
Клара Леопольдовна надела очки и посмотрела на другую иллюстрацию.
- Пятьсот эскимо, - воскликнула она, - сколько же съела Оленька? Одно!
Судья улыбнулась и перевернула страничку.
- Цирк, - радостно хлопнула в ладоши она, - вечный праздник взрослых и ребят.
Затем Клара Леопольдовна смахнула слезу:
- Верно, Оленька. От улыбки хмурый день светлей!
И тут судья засмеялась:
- Кролик за пазухой. Ой, голубь в шляпе!
Она откинулась на спинку кресла и принялась тихонько напевать:
- Потому что, потому что всех нужнее и дороже, всех доверчивей и строже в этом мире доброта.
Белые медведи проснулись и злобно зарычали, а находчивая Аркадьевна запела:
- Я от страха себя отучал постепенно, я отрекся от всех мелочей бытовых. И теперь каждый вечер на эту арену вывожу дрессированных тигров своих. Ап, и тигры у ног моих сели!
Тут же случилось волшебство. Белые медведи превратились в полосатых тигров и уселись у ног девочки. Они мурлыкали, как котята и размахивали хвостами.
- Толстый, - погладила Аркадьевна самого упитанного, - Доходяга, Драчун, Беззубый, как спалось? Проголодались, котятки?
Девочка покормила животных с рук, позавтракала сама и скомандовала:
- В шеренгу становись!
Тигры послушно построились и замерли в ожидании.
- Молодцы!
Аркадьевна связала между собой два мешка с продуктами, закинула на спину самого упитанного зверя и крикнула:
- Шагом марш в приют!
Тигры шли строем и поглядывали на девочку, а Драчун остановился и опустился перед юной дрессировщицей.
- Ты хочешь, чтобы я села тебе на спину, - смекнула девочка и ловко вскарабкалось на зверя.
Колонна продолжила шествие, а Аркадьевна покрикивала на них:
- Котятки, шире шаг! Толстяк, не отставай!
Поисковую группу возглавил Жорж Глафирович - у него была карта местности, точные часы и большой опыт походной жизни за плечами. Спасателей перед дорогой сытно накормили, дали с собой котлет и пожелали удачи. Отряд получился многочисленный: полицейские и восемь детей-добровольцев, половина из которых были девочки.
- Идем до поворота и направо, - объявил Жорж Глафирович, разглядывая карту, - а там и рукой подать до леса. Скоро будем на месте!
Командир посмотрел на свои, точнейшие в мире, наручные часы и добавил:
- Одиннадцать. Значит, в тринадцать будем в лесу.
И правда, вскоре показался поворот, и отряд свернул с дороги. Прошел час, затем второй, третий и четвертый.
- Сколько времени, - поинтересовался Роберт Надеждович у командира.
- Тринадцать, - весело ответил Жорж Глафирович, - а вон и лес!
- Странное дело, - сказал уставший Альберт Верович, утирая со лба пот, - по моим ощущениям времени прошло вдвое больше.
- Я даже успел проголодаться, - признался зеленоглазый полицейский своему напарнику.
- Привал, - крикнул Альберт Верович.
Прошагав двадцать километров за четыре часа, вместо положенных десяти за два, обессиленные спасатели упали в траву, как подкошенные. Они слопали бутерброды с котлетами, напились воды и все, как один, заснули. На счастье, Жоржу Глафировичу стала докучать назойливая муха, которая и разбудила его. Командир сел, потер глаза, с удивлением посмотрел на отряд спасателей и громко крикнул:
- Подъем!
Все тут же подскочили, удивленно переглянулись и почувствовали неловкость.
- Мы сюда не отдыхать пришли, - сказал Жорж Глафирович, - разбиваемся на группы и прочесываем лес!
- Ау, - стало доноситься из чащи, - Аркадьевна!
Трещали сухие ветки, и раздавались громкие крики - спасатели искали пропавшую девочку, только не в том лесу.
Тем временем, Аркадьевна добралась до приюта и крикнула:
- Эй! Я нашлась.
Младшие дети, которых не взяли на поиски, облепили окна и смотрели на хищников, не решаясь выйти из дома. Взрослые выбежали навстречу, всплеснули руками и испуганно переглянулись.
- А где наша поисковая группа, - спросил завхоз.
- Не знаю, - пожала плечиками девочками, - я с ними не встретилась.
- Так, так, так, - задумчиво сказал Глеб Жаннович.
- Мать честная, - обхватил голову руками Семен Октябринович, - куда же Жорж Глафирович детей наших увел?
- Заблудились, горемычные, - воскликнула Изольда Татьяновна, - теперь их самих искать надо!
- Семен Октябринович, немедленно отправляйся на поиски, - распорядился директор.
- И я пойду, - заявила Аркадьевна, - еда есть.
Девочка показала на самого толстого тигра, к которому были привязаны мешки:
- Нам бы только воды!
- Это наши воспитанники- грабители, - догадалась Изольда Татьяновна, указав рукой на тигров.
- Они самые, - засмеялась девчонка.
Завхоз прикатил на стареньком велосипеде, а девочка покачала головой:
- Семен Октябринович, садитесь лучше верхом на тигра - так быстрее получится. Хищник развивает скорость до шестидесяти пяти километров в час, а велосипедист только пятнадцать, в лучшем случае.
- Я боюсь, - признался он.
Девочка вытащила из кармана трын-траву и протянула ему:
- Пожуйте, и смелость вернется.
Завхоз спорить не стал, умял увядший букетик и лихо вскочил на Беззубого.
- Но, родимый, - весело крикнул Семен Октябринович и стукнул пятками хищника в бока, после чего тигр встрепенулся, оскалил беззубую пасть и помчался вперед.
Аркадьевна и завхоз остановились у ближайшего поворота.
- Куда дальше, - спросила девочка.
- Думаю, что туда, - вздохнул Семен Октябринович, указывая направо, - ты же не в той стороне была?
- Не в той.
- Значит, нам точно туда!
В это время отряд спасателей потерял всякую надежду. Он долго бродил по лесу, но поиск не дал никаких результатов. Полицейские стояли над крутым обрывом, смотрели на реку и рассуждали.
- Возможно, хулиганы переправились на другой берег, - предположил Роберт Надеждович и посмотрел в бинокль.
- Как же они это сделали, - задумался Альберт Верович.
- По мосту! Взгляните сами.
- Верно, - согласился пожилой, - надо поспешить, а то скоро стемнеет.
Полицейские отправились согласовывать ход дальнейшей операции с Жоржем Глафировичем.
- Ага, - сказал наставник, - только мост подвесной и хлипкий. Выдержит?
- Вы у нас физик - вам виднее, - ответил Роберт Верович.
- Нужно избежать резонанса, чтобы не увеличилась амплитуда колебаний, - умно и заковыристо сказал наставник.
- Идем строем, - уточнил Альберт Верович.
- Надо маршировать, - уверенно заявил он.
Отряд выстроился и зашагал, как на параде.
- Левой, левой, - командовал Роберт Надеждович.
Только мост от этого стал еще сильнее раскачиваться, а затем разрушился, и команда спасателей с громкими воплями попадала в реку.
Аркадьевна и завхоз переглянулись.
- Вы слышали крики, - испуганно спросила девочка.
- Надо спешить, - ответил Семен Октябринович.
Хищники быстро достигли берега реки и встали у обрыва, как вкопанные.
- Мост рухнул, отряд в воде, - крикнул завхоз, - детей спасать надо.
Девочка согласилась:
- Тигры хорошо плавают. Надо прыгать в реку!
Завхоз скинул мешки с Толстого и Доходяги, вскочил на Беззубого, а Аркадьевна грозно крикнула Драчуну в самое ухо:
- Вперед!
Затем она обернулась к остальным и скомандовала:
- За мной!
Тигры прыгнули с обрыва в реку и поплыли к барахтающимся в воде детям.
- Девчата, - позвала Аркадьевна, - плывите ко мне.
Подружки увидели тигра и завизжали от страха.
- Не бойтесь, он ручной!
Полицейские подтолкнули Свету и Юлю снизу, и те вскарабкались на страшного зверя. - Наташа, Маша, - крикнул завхоз, - залезайте на моего тигра.
Полицейские, смелые ребята, оседлали свободных зверюг и тоже принялись вытягивать из холодной реки мальчишек.
- Восемь, - пересчитал ребят наставник, - всех спасли.
- Жорж Глафирович, - крикнула Аркадьевна, - плывите к нам. У нас есть свободное место для взрослого.
Судья следила за происходящими событиями с огромным волнением и охала. Когда тигры выбрались на берег, то Клара Леопольдовна закрыла розовую книгу и накапала себе валерьянки.
Спасенные и тигры сидели на берегу и клацали от холода зубами. «Надо согреться», - подумала Аркадьевна и запела:
- Мой костёр в тумане светит, искры гаснут на лету.
Озябшие и несчастные дети и взрослые собрались вокруг костра, но в мокрой одежде никак не могли согреться и продолжали дрожать. «Надо во что-то сухое всех переодеть», - решила девочка. Ничего другого на ум не пришло, как эта песенка:
- Ой, полна, полна моя коробушка.
Аркадьевна раскрыла деревянный сундук и засмеялась:
- Ситец! Парча! Налетай!
Ситуация была безвыходная, поэтому все сняли мокрую одежду и обернулись в цветастые ткани. Выглядело это, конечно, глупо и смешно, зато сразу стало сухо и тепло. Отряд заметно повеселел и принялся за еду, которую поровну между животными и людьми, разделил завхоз.
- Сейчас бы чайку еще горяченького, - мечтательно сказал он, - совсем бы стало хорошо!
Аркадьевна кивнула и запела:
- У самовара я и моя Маша, вприкуску чай пить будем до утра!
Откуда ни возьмись, появился огромный кипящий самовар.
- Конфетки-бараночки, словно лебеди, саночки, - весело напевала Аркадьевна.
- Чудеса, - воскликнули хором полицейские, когда на их головы просыпался конфетный дождь.
- Ага, - хохотал Жорж Глафирович, - потряхивая связкой баранок на шее, как бусами. Как только забрезжил рассвет, Семен Октябринович скомандовал:
- Пора в путь!
- По тиграм, - крикнула Аркадьевна и ловко забралась на Драчуна.
Многочисленный отряд верхом на тиграх вернулся в приют. В золотистой парче Аркадьевна походила на царицу, а вот Жорж Глафирович в ситцевой накидке, расписанной ромашками и васильками, выглядел уморительно, впрочем, как и другие участники похода, обернутые в цветастые ткани.
Клара Леопольдовна протянула тиграм угощение, и звери превратились в прежних хулиганов.
- Все целы, - спросила судья.
- Так точно, - ответил Альберт Верович.
- Тогда приведите хулиганов ко мне. Глеб Жаннович - вы назначаетесь обвинителем.
- А я буду защитником, - заявила Аркадьевна.
Судья сидела за столом и листала свою розовую книжку.
- Так, - строго сказала она, - выслушаем обвинение.
- Хулиганы украли девочку и продукты из столовой, - строго сказал директор.
- Что скажет защитница?
- Они спасли тонущих людей, - вступилась Аркадьевна, - это смягчающее обстоятельство.
- Получается, что благодарить нужно тигров, а не хулиганов. Если бы не побег, то отряд спасателей не упал бы в реку.
- Но мы же их вытащили, - сказал Драчун, - и в приют доставили.
- А могли бы ночью просто сбежать, - вздохнул Толстый, - но мы не бросили, а охранять их остались.
Клара Леопольдовна полистала книжечку, постукивая карандашом по столу, а затем огласила свое решение:
- Провинившиеся поступают в распоряжение повара и завхоза. Будут искупать вину добрыми делами! Вопросы?
Семен Октябринович стал привлекать хулиганов к хозяйственным работам, а Раиса Василисовна загружала их чисткой картошки, мытьем посуды и полов на кухне. Теперь мальчишки были так загружены, что на глупости у них просто не оставалось сил.
- Трудотерапия - лучшее лекарство, - смеялся завхоз и придумывал провинившимся
новое дельце.
Аркадьевна скучала по дому и бродила по приюту грустная.
- Мамочка, - тихо вздохнула она, - как же я по тебе соскучилась.
В холле она увидела своих соседок, которые куда-то направлялись.
- Вы куда, - спросила девочка.
Юля обернулась и весело сказала:
- Сейчас Жорж Глафирович будет опыты показывать!
В ученом классе было полным-полно детей, а также собрались все взрослые: директор, завхоз, повар и наставница.
- Ну, что, - подмигнул зрителям Жорж Глафирович, облачаясь в серый комбинезон и белые перчатки, - приступим?
Аркадьевна с любопытством посмотрела на его рабочий стол - он был завален всяческими предметами: бутылками с водой, салфетками, воздушными шариками и лимонами.
- А будильник зачем, - удивилась Аркадьевна.
- Смотри, - со знанием дела ответила Наташа.
Физик кивнул головой и начал опыты. В пустую бутылку он налили уксус, а в шарик насыпал соду и надел сверху. В емкости стало шипеть и булькать, а затем случилось неожиданное - шарик надулся!
- Раиса Василисовна, - сказал наставник, - вы принесли то, что я просил?
- Конечно, - ответила повар и протянула Жоржу Глафировичу деревянную шпажку и средство для мытья посуды.
Наставник обмакнул палочку в мыльный раствор и протянул ей:
- Протыкайте шарик, - повелительным тоном сказал он.
- Я боюсь, - призналась Раиса Василисовна.
- Смелее!
Жорж Глафирович схватил ее руку, а повар крепко зажмурилась и вжала голову в плечи, ожидая громкого хлопка. Ничего такого не произошло: наставник уверенно проткнул воздушный шарик насквозь и радостно выкрикнул:
- Опля!
Шарик не лопнул, и Раиса Василисовна засмеялась, как ребенок, увидевший чудо. Наставник чиркнул спичкой, поднес ее к стене и посветил фонариком, поглядывая на детей. Только никто ничего не понял, и наставник проделал тоже самое во второй раз.
- Что необычного вы видите, - спросил он.
- Пламя не отбрасывает тень, - догадалась Аркадьевна.
- Верно, - кивнул Жорж Глафирович, - огонь пропускает свет через себя.
Затем он налил в миску воду, на дно положил зеркало, и направил на него свет фонарика.
- Юля, - попросил наставник, - возьми листок белой бумаги и подойди ко мне.
Девочка послушно выполнила просьбу и встала рядышком с физиком.
- Видишь свет, который отражается от зеркала, - спросил Жорж Глафирович.
- Вижу.
- Поймай его на листик!
Девочка прицелилась, и на бумаге появилась радуга.
- Луч света, - принялся объяснять Жорж Глафирович, - состоит из нескольких цветов. Когда он проходит сквозь воду, то раскладывается на составные части, из которых состоит - что?
- Радуга, - весело ответила Юля.
Жорж Глафирович забрал у девочку бумагу и спросил:
- Как ты думаешь, из бумаги может получиться пробка для бутылки?
- Нет, конечно, - уверенно сказала малышка, - бумажка промокнет.
- Проверим?
Наставник приложил бумагу к горлышку банки, наполненной водой, и перевернул.
- Опля, - озорно выкрикнул он.
Бумага плотно закрыла горлышко, как пробка, и вода осталась на месте.
- А почему не вытекает, - удивилась Юля.
- Жидкость удерживает среда с пониженным давлением. Скажи, Юля, вода может подниматься вверх?
- Нет.
Тогда наставник в банку положил салфетку, и воды сразу заметно поубавилось. Жорж Глафирович усмехнулся и объяснил:
- Твердое тело имеет волокнистое строение, поэтому впитало жидкость. Вода заполнила капилляры и начала движение вверх!
Наставник поглядел на завхоза и спросил:
- Семен Октябринович, хотите принять участие в опытах?
- С удовольствием.
- Как вы думаете, погаснет огонь свечи в воде, - с прищуром спросил физик.
- Естественно.
- Проверим? Втыкайте гвоздь в свечу.
Семен Октябринович выполнил задание и улыбнулся, а наставник разместил свечу в стакане с водой так, что на поверхности остался тонюсенький краешек парафина и фитиль. Жорж Глафирович зажег свечу, и все стали наблюдать.
- Сейчас догорит до воды и погаснет, - заявил завхоз.
- Могу поспорить, что этого не произойдет, и свеча догорит до конца, - сказал наставник.
И верно, свеча продолжала гореть: она потихоньку всплывала, а вокруг фитиля образовалась глубокая ямка, что и сделала ее легкой.
- Как вы думаете, - спросил наставник, - если я поставлю перед свечой бутылку и попрошу вас ее задуть — выйдет?
- Нет, - уверенно сказал завхоз.
- Проверим?
Жорж Глафирович поставил на стол пузатую бутылку и сказал:
- Дуйте!
Завхоз ухмыльнулся, понимая, что из этой затеи ничего не выйдет, но все же дунул. Пламя свечи погасло, и дети удивленно переглянулись.
- Струя воздуха разделилась бутылкой на два потока, - пояснил Жорж Глафирович, - они обогнули емкость, встретились у свечи и задули пламя.
- Не ожидал, - признался Семен Октябринович.
- Давайте смастерим с вами батарейку для часов?
- А зачем? Я сейчас принесу, коли вам надо.
- Самодельная интереснее, - весело сказал Жорж Глафирович и принялся катать по столу лимоны.
- Из лимонов будет батарейка, - удивилась Аркадьевна.
- Итак, Семен Октябринович, - сказал наставник, - доставайте гвоздики.
Завхоз кивнул и молчком высыпал их на стол: восемь оцинкованных и столько же медных.
- Собираем цепь, - стал объяснять наставник, втыкая в лимоны гвоздики и соединяя их проводками, - а Аркадьевна вытащит батарейку из часов.
Девочка выполнила легкое задание, отдала батарейку завхозу и стала наблюдать за происходящим.
- Теперь, - сказал Жорж Глафирович, - соединяем проводки от первого и восьмого лимона в местах, где крепится батарейка.
Наставник закрутил последний проводок, и тут же сдвинулась с места секундная стрелка.
- Пошли часы, - развеселился завхоз, - работает лимонная батарейка!
- Произошла химическая реакция, - сказал Жорж Глафирович, - медь и цинк соединились с кислотой, и выработался электрический ток!
- Хотите я вам тоже покажу опыт, только музыкальный, - спросила Аркадьевна.
- Интересно даже, - кивнул Жорж Глафирович.
- Только мне нужны рюмки и вода. Раиса Василисовна, поможете мне?
Повар с девочкой ушли на кухню, а Жорж Глафирович продолжил свои эксперименты. Он поставил две коробки с яйцами на пол и сказал:
- Вы думаете, дети, что яйца хрупкие?
- Да, - хором ответили ребята.
- Что будет, если я на них сейчас встану?
- Разобьются, - засмеялась Изольда Татьяновна.
- Я сейчас докажу вам обратное, - заявил Жорж Глафирович, разулся и голыми пятками встал на яйца.
Все разом и ахнули, а наставник продолжал говорить:
- Структура скорлупы такова, что при равномерном давлении она не ломается.
Но не успел он договорить, как раздался треск. Яйца, один за одним, начали лопаться, и в аудитории поднялся хохот.
- Что такое, - удивлялся Жорж Глафирович, - опять не вышло.
Он поднял вверх ногу, и с его пятки стекли желтки прямо на пол.
- Я, кажется, понял, - воскликнул наставник, - забыл яйца повернуть! Надо было острыми или тупыми концами ориентировать их в одну сторону.
Он обтер ноги об тряпку, схватил кроссовки и ушел мыть ноги, а под веселый смех вошла Аркадьевна с подносом в руках.
- Певучие рюмки, - объявила девочка.
- Ты сама спой, - попросила Юля.
- Да, ласточка, - поддержал директор, - спой.
Завхоз убрал со стола лимоны и будильник, а Аркадьевна попросила:
- Верните часы, пожалуйста.
- Так они снова встали.
- Тем лучше!
Аркадьевна стала дотрагиваться пальчиками краев рюмок, а они откликались мелодичными звуками. Девочка сообразила откуда доносятся какие нотки, затем посмотрела на будильник и тихонечко запела:
- Старинные часы еще идут, старинные часы, свидетели и судьи.
В туже секунду часы снова пошли, и по классу разлетелся вздох восхищения.
- Как, - удивился завхоз, сжимая в руке батарейку.
- Когда ты в дом входил, они слагали гимн, звоня тебе во все колокола.
В класс вошел Жорж Глафирович, и будильник вдруг пронзительно прозвенел, приветствуя физика. Все покатились от хохота, а наставник удивился:
- Никакими научными законами этот факт не объяснить. Изобрази, Аркадьевна, еще что-нибудь.
- Такого снегопада, такого снегопада давно не помнят здешние места, - исполнила девочка.
- Глядите, - закричали мальчишки у окна, - снег пошел!
- Не может быть, - сказала наставник, - в июле?
Тогда Аркадьевна запела другую песенку:
- Чунга-чанга синий небосвод, Чунга-чанга лето круглый год.
Снег тут же растаял, и ярко засветило солнышко.
- Чудо-остров, чудо остров, жить на нем легко и просто, - продолжала девочка, - наше счастье постоянно - жуй кокосы, ешь бананы, жуй кокосы, ешь бананы, Чунга-чанга!
- Глядите, - ахнули дети и побежали во двор.
На лужайке, откуда ни возьмись, выскочили пальмы. Завхоз стал срывать бананы и раздавать детям, а Жорж Глафирович стоял в сторонке и мотал головой:
- Антинаучно!
- Чудеса не нужно понимать, - улыбнулся Глеб Жаннович, - главное, что всем весело!
- Точняк, - крикнул Драчун с пальмы и стал сбивать палкой кокосы.
- Слезай немедленно, - рассердился директор.
- Еще чего, - огрызнулся парень и стукнул по ореху.
Кокос оторвался от пальмы и угодил в Толстого, что стоял внизу, задрав голову, а следующие полетели в Доходягу и Беззубого.
- Ай, - завопили они разом.
- Доигрался, - сказал Глеб Жаннович, - марш вниз!
Шайка предстала перед директором во всей красе: у каждого был под глазом теперь синяк.
- Пометил своих товарищей, - засмеялся Семен Октябринович.
- Все, как на подбор, - согласилась с ним Раиса Василисовна и обратилась к директору, - мне как раз сегодня помощники на кухне нужны.
- Забирайте, - распорядился Глеб Жаннович и ушел к себе.
Хулиганы приуныли и отправились в столовую, а Аркадьевне стало их жаль. Она пошла следом и спросила повара:
- Зачем они вам, Раиса Василисовна?
- Хочу картошку на ужин готовить - пусть чистят.
- У меня идея получше, - улыбнулась Аркадьевна, - давайте картошку перенесем на завтра? Такой сегодня замечательный день!
- Так готовить что-нибудь все равно надо.
- Я кое-что придумала. Устроим выходной!
- Договорились.
Раиса Василисовна отпустила ребят и пригрозила им кулаком:
- Смотрите у меня! Чтобы тихо все было.
Мальчишки поблагодарили повара, а Аркадьевна вздохнула:
- Что же вы такие неугомонные? Вы дружить, вообще, умеете?
- Дружить, - хихикнул главарь шайки, - зачем?
- Дружба крепкая не сломается, не расклеится от дождей и вьюг, - стала напевать девочка, -друг в беде не бросит, лишнего не спросит - вот что значит настоящий, верный друг!
Мальчишки переглянулись и удивленно пожали плечами.
- У вас имена есть, - спросила Аркадьевна, - или только клички?
- Сережа, - представился Толстый.
- Юра, - сказал Драчун.
- Слава, - улыбнулся Беззубый.
- Миша, - назвал свое имя Доходяга.
Вечером Аркадьевна пришла в столовую.
- Ой, - сказала Раиса Василисовна, - спасибо. Я фильм такой хороший по телевизору поглядела. Так что у нас на ужин сегодня?
- Люблю я макароны, любовью к ним пылаю неземною, - запела девочка.
Из огромной пустой кастрюли полезли вареные макароны.
- Мальчишки, помогайте, - обратилась повар к провинившимся и начала раскладывать спагетти по тарелкам.
Аркадьевна же поливала их томатом, посыпала черным перцем и тертым сыром, напевая песенку.
- Налетай, - крикнул Сережа и распахнул двери столовой перед детьми.
- Ужин в итальянском стиле, - засмеялась Раиса Василисовна.
К ночи начался сильный дождь. Он долго стучал по дырявой крыше, а затем вода закапала с потолка. Семену Октябриновичу пришлось заняться починкой, а мальчишки-хулиганы вызвались ему помогать. Их порыв очень удивил директора, но отказать он не посмел.
- Идите, - сказал Глеб Жаннович, - только без баловства.
Через чердак команда выбралась на крышу и принялась за работу. Ребята были на подхвате - выполняли все распоряжения завхоза быстро и аккуратно. Удивительно, но на этом самом же месте всего несколько дней назад шайка строила планы похищения Аркадьевны. Теперь же ребята, насквозь промокшие от дождя и дрожащие от ветра, помогали Семену Октябриновичу устранять течь.
Утром у мальчишек приключился насморк. Они лежали в постелях и охали, и Аркадьевна пришла навестить героев.
- Заболели, - спросила она, но вместо ответа раздалось дружное апчхи.
- Угораздило вот, - вздохнул Юра.
- Сил нет встать с постели, - пожаловался Миша.
- Лежите, лежите, - закивала девочка, - а я вам песенку спою. Хотите?
- Конечно, хотим, - улыбнулся беззубый Славик.
- Насморк - это очень хорошо. Можно спеть гнусаво эту песенку, - запела Аркадьевна, - если на работу не пошёл, отдыхай, и дома будет весело. Другу позвони и расскажи, как тебе тоскливо и безрадостно. Он скорей в аптеку побежит, купит капли в нос и новый градусник.
Открылась дверь, и вошел Семен Октябринович с флакончиком и термометром.
- Выздоравливайте, ребята, - сказал он и ушел.
- Кашель - это тоже хорошо, даже если он с температурою. Сейчас чихну, сейчас ещё, ещё - где же друг с таблеткой и микстурами, - спела Аркадьевна.
Мальчишки принялись чихать, и в комнату вошла Изольда Татьяновна.
- Я, буквально, на минуточку, - сказала она и положила на тумбочку лекарства.
Девочка продолжила:
- Будет много времени на всё! Телевизор скрасит жизнь до вечера.
В комнате появилась Раиса Василисовна. Она поставила маленький телевизор на стол, отдала пульт Сереже и ласково сказала:
- Поправляйтесь скорее!
Аркадьевна засмеялась, но все же допела строчку до конца:
- Друг мне апельсинов привезёт. Апельсин оранжевый и друг весёлый лечат всё.
Вошел директор с пакетом за спиной. Он помялся немного на пороге и сказал:
- Я тут вам, мальчишки, апельсинов принес. В них много витамина С - первое дело при простуде!
Тут все прыснули смехом, а Аркадьевна хохотала громче всех.
- Что такое с вами, - заволновался директор и потрогал мальчишечьи лбы.
- И как, - спросила девочка.
- Похоже, что температуры нет!
- И насморк прошел, - закричал Славка.
- Вот и песенка твоя пригодилась, Илья Орлов, - тихо-тихо сказал Глеб Жаннович и ушел к себе.
Вскоре по приюту прокатилась новость - у директора юбилей.
В саду организовали праздник: украсили деревья разноцветными ленточками и закрепили большой плакат, на котором красовалась цифра девяносто. Завхоз жарил сосиски, повар разливала фанту, играла живая музыка, а Аркадьевна исполняла песенку любимой Ирины Аллегровой:
- Стрелки крутятся все быстрей, стали звёзды на год взрослей. Лист сорвался с календаря, но не стоит грустить зря. И не зря в день рождения собираются все друзья, и чем больше друзей вокруг, тем моложе сердца стук.
Дальше все запели хором, даже Жорж Глафирович подхватил, хотя он совсем и не умел петь:
- С днем рождения! Успеха, радости, везения, любых желаний исполнения, и миллион ночей и дней! С днем рождения! Любви до головокружения, и чумового настроения, и самых преданных друзей!
Потом Изольда Татьяновна прочитала трогательные стихи собственного сочинения, и, наконец, взял слово директор:
- Спасибо за поздравление, мои хорошие. Для меня самый лучший подарок — счастье моих воспитанников. Так хочется, чтобы вы жили в семьях, а не в приюте! Чтобы были с вами рядом любящие мамы и папы — разве можно желать большего счастья ребенку?
Аркадьевне вдруг на ум пришла песенка. Ей так сильно захотелось, чтобы сбылось все то, о чем там говорится, что слезки выступили из глаз. Директор взглянул на девочку и прошептал:
- Пой, ласточка, пой!
- Хочу вам исполнить, - взволнованно сказала Аркадьевна, - песенку Елены Обуховой. Лично я с ней не знакома, но мне кажется, что она очень добрая.
Глеб Жаннович кивнул и заиграл на баяне, а девочка зажмурилась и запела.
Пусть радуется папа, ведь я его люблю.
Он подарил мне детство и песенку свою.
Пусть радуется мама и вся моя семья.
Пусть будет только счастье, пусть будет только счастье.
Им улыбаюсь я.
Мамочка, папочка - Ангелы мои,
С крылышками солнышка, с лучиком любви.
Бабушка, дедушка - мирная семья.
Я вас всех так люблю, всех люблю вас я.
Вы дарите мне детство, а я дарю себя.
Пусть будет совершенна счастливая семья.
Царит добро и дружба, любовь и мир вокруг.
Люблю вас, дорогие, люблю вас, дорогие!
Семья мой лучший друг!
Тут подъехали автобусы и радостно забибикали. Из них выскочили тети и дяди, а также дедушки и бабушки. Они расхватали всех детей, уселись обратно в автобусы и умчались. Только Оленька ничего не видела и не слышала, пока пела. Когда она открыла глазки, то испуганно крикнула:
- Эй, что случилось? Где все?
- Не кричи, - засмеялся директор, - нет тут никого.
- Куда все подевались?
- Разобрали детей.
- Всех? Сразу?
- Всех и сразу, - улыбался Глеб Жаннович.
- Так не бывает!
- У тебя вышло, Аркадьевна.
- Вы шутите, - не поверила Оленька.
- Он говорит правду, - ответила Изольда Татьяновна.
- А что дальше?
- Пора и тебе домой. Идем!
Они шли той же дорогой, что и тогда. За березовой рощицей девочка увидела синюю пирамиду, вошла в нее, прокатилась по горке вверх и вышла в парке. Оленька села на скамеечку и услышала мамин голос:
- Вот ты где, доченька, а я ищу тебя всюду.
- Привет, - сказала девочка и крепко прижалась к ней, - я соскучилась!
- Ты чего? Мы десять минут не виделись всего.
- Как же я тебя люблю, мамочка! И папу тоже! И бабушек, и дедушек. Всех, всех.
Мама взяла Оленьку за ручку, и они пошли через парк. Вдруг девочка остановилась и спросила:
- Что это за здание?
- Приют детский когда-то тут был.
- И что с ним стало?
- Ничего. Детишек всех в семьи разобрали, так пустует.
- А что теперь тут? Мамочка, давай посмотрим.
Они зашли внутрь и услышали музыку, а потом увидели сгорбленную старушку в синем платочке, которая спросила:
- Ты, девочка, поешь? Мы ищем солистку для детского хора.
Оленька удивленно спросила:
- Вы, случайно, не Изольда Татьяновна?
- Николаевна, но маму мою звали Татьяной.
- Как странно, - пожала плечиками девочка.
- Так что, Ольга Аркадьевна, - уточнила старушка, - записывать вас в нашу музыкальную студию?
- Конечно, - ответила мама и посмотрела на дочку, - пусть поет моя ласточка!