Жена приехала с курорта отдохнувшая, загорелая и немного незнакомая. Изнеможенный ожиданием и сальными шуточками моих друзей, я начал приглядываться и принюхиваться, не таится ли в знакомых до боли глазах некий секрет, который я как хотел столь же и не хотел знать. Вроде все нормально, жена как жена. Поцеловала, ни холодно ни жарко, словом, как обычно. На все вопросы отвечает, развернуто, с подробностями, не так чтоб отвяжись. Пока ехали в машине, думал о сексе, даже возбудился немного, так соскучился. Но сразу решил не набрасываться, подумает еще чего. Пусть тоже побеспокоится, потерзается сомнениями. Сидит, молчит. Вдруг встрепенется, в желании что-то сказать, сердце мое падает, ухает куда-то и разбивается вдребезги. Сейчас скажет. Произойдет нечто необратимое. Что-то изменится, не что-то, а все. Вся моя жизнь.
– Леш, с собакой гулять пойдешь, купи хлеба. Отлегло, а может хотела, но в последнюю секунду передумала. А может просто хочет от меня избавиться, позвонить ему, сказать, что скучает, ждет встречи. Стою у двери, пытаясь уловить, что происходит в квартире, прошла на кухню, чайник включила, что-то сунула в микроволновку. Не похоже, что собирается звонить. Персик уже извелся весь, крутится волчком вокруг моих ног, путая и себя и меня поводком. Какого черта я не поехал с ней. Если бы знал каких терзаний это будет мне стоить, послал бы свою работу куда подальше, вместе с начальником и не вовремя заболевшим сменщиком. Я бы лучше сейчас поработал, отвлекся от неприятных предчувствий, так нет же, я уже в отпуске, жена еще. Сидим целыми днями вместе, погода как назло паршивая, смотрим друг на дружку, думаем каждый о своем.
Во дворе нашего дома киоски: овощной, хлебный, и со всякой мелочевкой - пиво, сигареты, карамельки. напитки. Купил хлеба, зашел в соседний ларек, даже не знаю толком зачем, пожевать что-нибудь. Взгляд застыл на прилавке с сигаретами и что-то заныло в груди. Оно конечно и до этого ныло из-за жены, а тут как то по особенному, и я понял, вот что мне сейчас нужно. Не курил я уже два года, после женитьбы дал слово жене и бросил. Хотелось всегда, кто бросал, тот поймет, а тут прямо мочи нет. Кажется сейчас сделаю пару затяжек и пропадут все сомнения, растают как сигаретный дым. Не выдержал, купил пачку, зажигалку. Сижу во дворе, Персик все дела уже поделал, сидит рядом, наблюдение за голубями ведет. Дождик накрапывает, мелкий, словно из пульверизатора кто-то брызгает. Кручу в руках сигарету, не решаясь зажечь, а внутри что-то давит. Если бы точно знать, что пройдет после первой затяжки, то закурил бы не раздумывая. Но дело то в другом. Надо просто решиться и сказать жене все. О своих подозрениях. о том, что мучает меня уже несколько дней. Опять же, что если она мне все расскажет, сама не решалась, а я вроде как помог, спровоцировал. Что если откроет мне всю правду, разве я готов к ней. Станет еще больней, никакого облегчения не наступит. Как я смогу все это пережить?Я понял, надо с кем то поделиться, болью этой, подозрениями, сомнениями. Чтобы кто-то подсказал, как правильно. Может и мне полегчает. А может просто подтолкнут на какие-то действия. Сигарета у меня вся вымокла, пришлось выбросить. С кем бы поговорить. Поговорить, выговориться. напиться. Спросить совета. Или так только бабы делают? Персик уже дрожит, к ноге жмется, холодно ему. И мне холодно, если прислушаться, а так ничего и не замечал. Тольке чтоль позвонить, в гости напроситься. Телефон все равно дома лежит. Или все-таки с ней попробовать поговорить. И мы пошли домой.
В почтовый ящик опять макулатуры понапихано, я как человек примерный, ничего на пол не выкидываю, и к другим не подкладываю, все в дом. Там сразу в мусор. Смотрю, среди газет конверт. Квитанция? Нет, письмо. Обратного адреса нет, а по штемпелю, боже правый Сочи. Сердце прям забилось из груди готово выскочить. Неужто эта дура мало того, что с кем-то там, дак еще умудрилась домашний адрес дать. Ни секунды не раздумывая разрываю конверт, клочки на пол, оттуда еще что-то на пол, внутри бумажка небольшая такая, аккуратненькая. Читаю еле видные при тусклом освещении коридора слова. " Милый Леша! Не решилась сообщить тебе эту новость по телефону, поэтому решила написать, чтобы у тебя было время все обдумать и принять решение. У нас будет ребенок, подозревала об этом еще до отъезда, а как только приехала в Сочи, купила тест. Я очень рада, но не знаю как ты отреагируешь, ведь мы всегда говорили о детях лишь в далекой перспективе. Когда приеду, все пойму по твоему поведению. Светка." Перечитал еще раз, потом еще. Сам не понял как отреагировал. И вдруг что-то начало происходить, там внутри, где все завязано узлом было последние дни, все легче и легче и захотелось петь и еще что-то в носу засвербило, защипало. Бог ты мой, Светка, так ты еще пуще меня наверное изводишься, не понимаешь, что я для себя решил, что я об этом думаю. А может наоборот, поняла. Ведь я хожу мрачнее тучи, а ты и не знаешь, что это не оттого, а по совсем другой причине. Переживаешь, а в твоем состоянии нельзя. Я стану отцом, пока смутно представляю, что это, но от этих слов что-то происходит, что-то растет во мне, радость ли, гордость. Чертова почта, письмо шло почти три недели, что делать то сейчас. Шампанского и конфет, нет, пить-то тебе нельзя. Просто конфет и цветов.Где тут у нас поблизости цветов найти? Чуть было уже не побежал, да решил все-таки по карманам пошарить, проверить наличность. Персик смотрит удивленно, опять гулять? А денег то в кармане хрен да маленько, только на конфетки для среднего класса набирается, на сигареты какого то черта потратился. А может ее тошнит от сладкого? И решил я ничего не покупать, а просто обнять ее крепко-крепко и рассказать, о том, что я пережил за эти дни и какая у нас медлительная почта.