Следующая попытка обрести статус настоящего мужчины и вспомнить, как же все-таки выглядит настоящая женщина, была предпринята почти через год.
Да, дамы и господа, я жил как бесполое существо, обливаясь потом и …еще кое-чем. А что прикажете делать тридцатилетнему обалдую, которому на полном скаку перекрыли кислород. Отняли смысл жизни в некотором роде.
Прошел чудный целый год. Я оперился и акклиматизировался. Приобрел немалый опыт и выучил, наконец, этот таинственный греческий язык. Смотрел телевизор с местным ТВ, не ностальгируя о российском. За неимением лучшего, всматривался в дергавшихся на экране актеров эллинов, выпуливающих с пулеметной скоростью целые предложения. Мне казалось уже, что так и надо говорить.
Я забурел настолько, что разругался со своим хозяином и бросил опостылевшую стройку. Она вымотала меня, отняла часть жизни и не дала самого главного ─ независимости.
Пришлось искать новую работу. Я стал обивать пороги всевозможных контор, предлагающих за деньги тот или иной вариант. Толкаясь среди тревожных эмигрантов, толпами шляющихся по центру столицы, я уяснил главное свое преимущество.
Все приезжие по сути являлись марсианами.
Пришельцами с других планет. Никто из них ничего не знал о местном колорите. Не понимал этих людей, а самое главное, не мог даже поздороваться.
На что рассчитывали все эти толпы? Только на везение и удачу. И на апельсины.
Я же собирать апельсины не хотел. Я знал себе цену, пусть это покажется некоторым позерством, но это так.
Я получил, что хотел. Выхватил свой билет в Лас-Вегас. В одном офисе мне предложили работу в качестве личного водителя для весьма богатой дамы. С полным пансионом.
Бинго, сказал я сам себе.
От меня требовались навыки водителя и знание Афин. Больше ничего.
Напоследок, со мной разговорился большой босс конторы, он оценивающе всмотрелся в меня и хитро прищурился.
─ Сколько тебе лет? ─ и, услышав ответ, одобрительно закивал головой, ─ то, что нужно!
Затем продиктовал адрес и пожелал успеха. Чертов урод. Он не предупредил меня ни о чем.
На следующий день, при параде, я стоял у калитки искомого дома и ждал, когда мне откроют. На звонок вышла миловидная, не старая еще женщина, лет пятидесяти. Ее даже можно с натяжкой было признать красивой и ухоженной. Если бы не одно но.
Передо мной стояла калека. У моей новой хозяйки отсутствовало полноги. Ниже правого колена на землю опирался протез. Профессиональный, наверно очень дорогой, имитирующий ногу, но все же протез. В просторном богатом доме рядом с входной дверью стояли костыли и прочие атрибуты жизни инвалида. Начиная от тросточки заканчивая инвалидным креслом.
Ее звали София.
Госпожа София, так я стал к ней обращаться. Несколько дней новая госпожа испытывала своего единственного слугу, в доме кроме нас двоих больше никто не жил. Я катался по городу целыми часами, ожидал госпожу на парковках, усаживал и помогал выйти из машины. Спустя неделю я пересел со старенького фиата в шикарный мерседес и понял, что жизнь удалась.
Я жил на всем готовом, ел с барского стола деликатесы, каких раньше в глаза не видывал, кроме того, получал немаленькую зарплату.
Спустя месяц случилось то, о чем, в принципе можно было догадаться. Особенно после того, как я узнал, что последний личный шофер Софии исчез незадолго до моего появления.
Попросту, сбежал от нее.