Это и послужило основной причиной открытия моего магазина, Варяга. Я надеялся, что магазин станет площадкой для прямого контакта с русскоязычными жителями города, и даст возможность спонсировать работу нашего общества. Но моим планам не суждено было сбыться. Прошёл Новый год, прибыль магазина была выше ожидаемой, я решил нанять людей, которые заменили бы меня за прилавком, а сам хотел развивать свою деятельность в спорте и нетрадиционной медицине. Казалось бы, не проблема найти нужных людей, тем более что раз в неделю кто-нибудь спрашивал меня о вакансии продавца в магазине. Я начал вести подбор людей, предлагал выйти на один день, платил за каждый час работы минимальную ставку, принятую в Кададе на тот момент. По результатам дня работы у меня складывалось мнение о кандидате, но ни один меня не устроил. Вы можете подумать, что я придирчивый человек, который занялся работой, мне не свойственной, ещё и людей замучил своими требованиями. Но, чтобы проиллюстрировать отвергнутых сотрудников, просто опишу одного из них, среднестатистического соискателя. Это была 45-тилетняя невысокая дама. Родственники, у которых она остановилась пожить, попросили взять её на работу, она была в гостях, и не имела права работать официально в Кададе. Люди в таком статусе ищут любую работу. Я работал с помощником (он ещё учился в колледже), и мы выбивались из сил при интенсивном товарообороте. Нужен был ещё сотрудник для мытья полов, витрин холодильников и окон. Мы стилизовали магазин под корабль, сами были одеты как матросы, — это давало эмоциональный настрой нам и всем, кто приходил в магазин. Мы так уставали, когда надо было помыть витрину холодильника изнутри, потому что мы решали этот вопрос по-мужски: полностью разбирали металлические полки внутри горизонтального холодильника и мыли их под краном с мылом, а витрину холодильника мыли изнутри. Когда мы попросили это сделать нашу знакомую молодую девушку, она справилась за пять минут, и без пота на челе (в отличие от нас, — мы покрывались потом полностью после мытья всего одной витрины, меняли тельняшки на запасные). Кроме того, она удивила и мытьём полов, не имея тельняшки и бескозырки, совершенно не напрягаясь, без песен о бурлаках на Волге, она легко превратила наши чистые, но матовые полы в зеркало. Того же результата мы хотели достичь при найме на работу Нюры, о которой я говорил выше. Магазин занимал прямоугольное помещение в 200 квадратных метров с небольшим складом, где стояло 11 морозильных камер белого цвета. По периметру зала — полки до потолка, достать до верхних полок можно было только со стремянкой. В центре зала — дополнительные ряды полок, а продавец с кассовым аппаратом — справа от входа, за длинным прилавком почти посредине, кассир видит всех в зале. За стойкой сидели на складных туристических креслах я, мой помощник и Нюра. Сначала Нюра заняла моё капитанское место, потом кресло юнги. Она, как и многие наши люди, работала преподавателем в школе, а мы знаем, что учитель — это не профессия, а диагноз. И Нюра не могла поверить, что 17-летний пацан может занимать более важное место коллективе, чем она. А этот парень дорогого стоил, он был преданным помощником, к тому же он быстро соображал, работал в поте лица, был предупредительным с посетителями, и на него можно было полностью положиться. Нюра же оказалась его полной противоположностью, и, хотя мы с ней проработали всего шесть часов, нам показалось, что это длилось очень долго. Когда мы заняли свои места, Нюра решила откушать кофе, — для этого у нас был набор чашек и ложек, включая даже кофе, произведенный на фабриках СНГ (любимые марки наших соотечественников). Было две открытых банки разного сорта кофе — мы пили его сами и угощали посетителей, что было частью нашего гостеприимства. Но Нюра заявила, что любит другую марку, и желает взять с полки банку за $12, на что юнга ей ответил: она может выбрать из открытых, либо купить понравившуюся банку и сделать с ней всё, что захочется, — ведь мы в свободной стране. Посидев с утра в кресле, попив кофе, Нюра приступила к работе, выкатила станцию на колёсиках для мытья полов, и, заверив нас: «Что-что, а полы-то мыть я умею», - принялась кряхтеть вокруг швабры. Мы были сосредоточены на покупателях и не видели, что Нюра не умеет пользоваться механическим отжимом для швабры, и полы после мытья не заблестели, а остались матовыми, как прежде. Когда мы заметили ошибку, Нюра притомилась, но рвалась всё переделать, — ей ещё предстояло мытьё витрин и холодильников.