Приём в честь приёма напитков и изысканных закусок блистал блеском блестящего общества, собравшегося поблистать всеми частями утомлённых борьбой с рэжимом тел и различными частями этих тел.
Блестящее светское общество отчаянно блистало всеми своими блистательными представителями, представлявшими различные партии, сообщества и клубы по интересам: от стареющей на глазах до состояния дистрофии старейшей «Партии несгибаемых марксистов» и мало кому известного «Клуба любителей виски» – до довольно бодро себя чувствовавших представителей «Бюро по розыску незаконно нажитого».
Более всего блистала практически оголённой в стиле «отдамся в хорошие руки» привлекательной частью своего объёмного тела мадам Нина, плавно передвигавшаяся между лидерами «Партии несгибаемых марксистов» и шумной ватагой молодых, стойких членов «Бюро по розыску незаконно нажитого». Тем и другим мадам Нина предлагала свою кандидатуру в качество спонсора их политических пристрастий и страстей неполитического характера, гарантируя своё участие в их программных мероприятиях пышным бюстом собственного изготовления и заморской клубникой, взращённой её усилиями на заморских плантациях. По пути от одной блистательной группы к другой, столь же очаровательно блестящей, мадам Нина, не забывала приложиться к ручке лидера «Клуба любителей виски» и пригубить его восхитительного напитка, изготовленного на конюшне «Клуба» этим блистательным лидером.
Лидер «Клуба любителей виски» в моменты появления перед ним очаровательных выпуклостей мадам Нины стремился как можно обстоятельней обозреть эти выпуклости, чвакающе порывавшимися вывалиться из откровенного декольте, и даже пытался объять необъятное руками. Мадам Нина не препятствовала таким покусительствам на её девственно-блистательную очаровательность, ибо не в её правилах было отказывать потенциальному союзнику в политическом противостоянии с рэжимом. Да и самопальный напиток Гришкин был очень уж приятен на вкус, на цвет и даже на запах! И, кроме того, после очередного глотка чудной жидкости приятный амбре источали едва заметные усики, что с юных лет пожелали расположиться под мясистым, очаровательным носиком мадам!
Оба лидера «Партии несгибаемых марксистов» блистали белоснежными манжетами и столь же белоснежными воротничками с едва уловимым налётом розовой романтики, взятыми напрокат в «Салоне мадмуазель Блудовой», известной в узких кругах постмодернистской интеллигенции в качестве поставщика брендовых марок нижнего белья и меховых изделий, прилагаемых к этому белью. Джиганов и Тряскин блистали не менее своих манжет и воротничков бесконечными спорами о том, кто из них уже марксист, а кто ещё марксист, и исподволь расписывали манжеты друг друга оскорбительными надписями в стиле «Здесь был Вася». Попутно оба предлагали друг другу настоящие ледорубы «от Троцкого», изготовленные неким Дундем по эскизам известного художника Егоркина-Жучкина. Вертевшийся всегда близ великих представителей различных партий и сообществ председатель «Бюро по розыску незаконно нажитого» Прынцев Алексей неоднократно предлагал себя в качестве молодого лидера партии Джиганова и Тряскина, на что оба вынуждены были каждый раз соглашаться, так как сей скандалист грозился каким-то компроматом на обоих лидеров, изготовленном на качественной бумаге и красиво оформленном вензелями различных иностранных заведений, где Прынцев Алексей обучался всему, чему его пытались обучить.
Заручившись обещаниями Джиганова и Тряскина, Прынцев Алексей, не заметив, когда и как оба лидера старейшей партии изобразили своё любимое изречение в стиле «Здесь был Вася» на его спине, блистательно изобразил галоп совокупно с рысью, направляясь в угол, где блистательно окосевший от собственного напитка и откровенного декольте мадам Нины председатель «Клуба любителей виски» возлежал возле бочонка и предлагал всем желающим пригубить уже не из захватанного множеством рук гранёного стакана, а напрямую из бочонка посредством шланга. Присевшая рядышком мадам Нина нюхала собственные очаровательные усики, предпочитая не замечать нескромных взоров блистательной публики, привлечённой видом окончательно покинувшего тесное убежище блистательного очарования мадам.
… Утренний блистательный приём близился к завершению уже далеко за полночь, когда заявилась мадмуазель Блудова. Её появление вызвала бурю восторга блистательного собрания. Блудову водрузили на опустевший бочонок Гришки и предложили ей спеть нечеловеческим голосом. Мадмуазель охотно спела и сплясала вполне безвозмездно – Прынцев Алексей предложил ей компромат на Блудову с указанием числа вилл на побережье ближайшего пруда и суммы в доллярах, выведенной Блудовой за пределы этого побережья на офшорные счета Прынцева Алексея.
Блистание и сияние блистательно-сиятельного собрания закончилось фейерверком, допитием недопитого и скоростным доеданием недоеденного. По местам постоянного обитания гости расходились молча, под покровом ночи и с глубочайшей конспирацией – мало ли что взбредёт на ум рэжиму относительно их посиделок-нестоялок! Блудова при этом ловким, наработанным во время творческих поисков движением рук, стащила с Джиганова и Тряскина взятые у неё напрокат манжеты и воротнички, чем незаслуженно обрекла старичков на ОРВИ, ангину и подагру – прикрыться им больше было нечем, кроме потрёпанных в битвах с рэжимом сюртучков…