Автор канала Илья Клеймёнов. Мадагаскар играл в симфоническом оркестре в Сибири, потом поехал учиться в Швейцарию, а девять лет назад осел на Мадагаскаре. Женился, завел детей и основал бизнес по экспорту специй. Илья рассказал о том, почему считает Мадагаскар раем, несмотря на кровавые ритуалы и ежегодные катаклизмы.
Клеймёнов начал с торговли специями, а в 2017 году купил землю и стал обустраивать собственную плантацию. Сейчас он владеет 30 гектарами земли и постепенно выкупает соседние территории. Выращивает на экспорт ваниль, гвоздику и корицу. Планирует создать музей пряностей, для которого посадил бурбонский перец, какао, орех колу и кофе.
Я приехал на Мадагаскар в апреле 2010 года. Первое время снимал апартаменты над рестораном, в котором пела Сандра, моя будущая жена. Я приходил туда поужинать — там мы и познакомились. Ее семья приняла меня хорошо, но вообще тут есть обычай: когда девушка выходит замуж за приезжего, после свадьбы она должна привести его в семью, чтобы он всем помогал, даже самым дальним родственникам. Моя жена молодец: через неделю она все такие поползновения пресекла.
Простые люди тут искренние и добрые, но алчность иногда берет верх. Вот, например, раньше мы покупали гвоздику в отдаленном месте, куда даже на мопеде не проехать. Наш представитель шел туда 30 километров пешком с деньгами, покупал и нанимал грузчиков, чтобы те доставили товар. Доставка тоже пешком, с мешками по 50 килограмм на голове. В одном таком мешке продукции на 500 долларов, а тот, кто несет, получает за свою работу два доллара. Понятно, что велик соблазн украсть. На ваниль еще более сумасшедшие цены: 1000 долларов за два килограмма — как тут устоишь. Контролировать сложно, но мне повезло: у моей жены талант находить хороших людей, которым можно доверять. Она их чувствует и умеет найти с ними общий язык.
Охочусь иногда прямо возле дома. Бывает, вечером собаки спугнут цесарок, поднимут их на дерево — и стоят лают внизу. Я выхожу с ружьем: один выстрел — и ужин готов. Местные, правда, не охотятся — не выгодно: один патрон стоит 6 тысяч ариари (100 рублей), а утка на базаре в деревне — 10 тысяч (172 рубля). Так что тут либо попадаешь с первого же выстрела, либо уже «попадаешь», если промахнешься.
Огнестрельное оружие абсолютно легально. Я всегда думал, что оно мало у кого есть, но когда пришел регистрировать свой пистолет, удивился внушительному списку фамилий. В этом смысле страхов никаких нет, местные очень добрые и бесконфликтные. За девять лет даже близко не было такого, чтобы мне захотелось достать оружие.
Конфликты в основном решаются на словах, но бывает и самосуд, когда могут на месте убить одного-двух человек. Правда, это редкость, на всем острове таких случаев не больше пяти в год, и чаще всего это затрагивает представителей власти, которые терроризируют крестьян. Например, у человека маленькая плантация, он вырастил ваниль, пришли жандармы, всё отобрали и требуют взятку. У меня был случай со знакомым, который решил не платить. Весь его урожай облили бензином и сожгли, а его самого на три года отправили в тюрьму.
Быть представителем ЛГБТ не зазорно, а вот без детей никак. К тебе не будут относиться нормально, если у тебя нет детей. Здесь женятся и рожают рано, в провинции в 30 лет вполне можно уже быть бабушкой. Сирот и детских домов тут нет совсем, если что, ребенка всегда заберут родственники. Единственное исключение — округ Манандзари. У проживающей там народности бецимисарака есть поверье, что близнецы приносят несчастье, поэтому, когда рождается двойня, от того, кто родился вторым, следует избавиться. Раньше даже убивали, но сейчас такого, конечно, нет. Просто отдают на усыновление иностранцам.
Местные весьма почтительно относятся к мертвым. Раз в семь лет умершего родственника выносят из семейного склепа и меняют саван — эта традиция называется фамадихана. А когда один мой знакомый немец женился на местной женщине, ее родня шутила, что, хоть теща и умерла, они обязательно познакомятся. Если человек умирает за рубежом, родственники обязательно соберут деньги и привезут тело на родину.
Все вроде христиане, но уважают потусторонний мир и соблюдают обряды, даже безумные. Например, раз в семь лет проводят массовый обряд обрезания. Собирается очередь из мальчишек от года до семи, тут же главы коммуны при полном параде. Детям, конечно, страшно, кто-то плачет, кто-то едва сдерживается, чтобы не зарыдать. Но взрослые считают, что это важно и нужно. Один мой работник собирался отправить на эту церемонию сына. Я ему говорю: «Ты что, отвези в больницу». А он: «Нет, я сам через это прошел и выдержал, и сын тоже должен».
Начало сезона дождей — каждый раз бедствие. Система ливневой канализации открытая, за сухой сезон в каналах скапливаются кучи мусора, и во время первых дождей случаются потопы. Грозы обычно как по расписанию — каждый день после обеда. В это время электричество отключают, так как провода в плохом состоянии. В сухой сезон тоже регулярно нет света. На Мадагаскаре есть две электростанции, и с ними по очереди случаются две беды: то потоп, то нет воды и нечем крутить турбины. Но я всегда говорю, что Мадагаскар начинается у меня за забором. На моей плантации всё автономно: генератор, интернет, запас продуктов — консервы, макароны.
Страна бедная, тут практически нет среднего класса: у тебя либо очень дорогой особняк, либо землянка. Моя жена нашла классный дом в аренду в шикарном районе. Покупать жилье глупо: генерального плана застройки нет, поэтому, если строишь дом с хорошим видом из окон, с ним впритык может запросто вырасти другой дом, который перекроет весь вид.
Унитаз — вершина роскоши, но его купят в последнюю очередь. Если кто-то разбогатеет, то возьмет машину: понты дороже денег. Тут это очень гипертрофировано. У нас сосед обогатился на ванили, а спит на полу, его дом даже дачей не назовешь, зато у всех на виду красуется Рендж Ровер.
Мадагаскар — это рай. Тут спокойно, нет никаких трений между иммигрантами и местными. Я жил в Германии и Швейцарии, там ты даже при деньгах иммигрант, а тут — человек. И если случится в мире заварушка, то Мадагаскару ничто не угрожает. Он далеко ото всех и в этом смысле никому не интересен.
Подготовила Ирина Крохалева