13-50
Подгородницкий в своей квартире, расположенной в нескольких километрах от МКАД, отсутствовал по уважительной причине – он вместе с компанией подобных ему пассажиров находился в салоне захваченного террористами «Боинга».
Один из двух с половиной сотен пассажиров.
Поводом обратить пристальное внимание органов правопорядка на жилье Подгородницкого стала ориентировка на него, полученная от партнёров из Германии, куда сам Подгородницкий и направлялся. И если б не угроза взрыва самолёта, на котором летел Подгородницкий, он бы сейчас уже проходил границу в аэропорту Франкфурта. Однако все сложилось так, как сложилось. Захваченный «Боинг», выжигая топливо, сделал несколько кругов вокруг Москвы и без особых проблем приземлился в Жуковском, а капитан эфэсбе Штерн вместе со своими бойцами прибыл в славный город Реутов, к подъезду в доме незадачливого пассажира.
В Реутове на Штерна последние годы всегда накатывала ностальгия. Липкая, холодная, пробирающая до костного мозга ностальгия. За небоскребами, возводимыми в городе ударными темпами, за новым парком с церквушкой в центре, даже за стеклянными козырьками станции метро он видел инструменты времени, которое безжалостно стирало город его детства.
Из-за этих приступов ностальгии да крематория на конечной московского автобуса Штерн и не любил приезжать в Реутов. Но... но вот получен приказ полковника Русанова проверить жилье Подгородницкого, и Штерн, исполняя его, находится рядом с местом, где когда-то был его дом. Сейчас от родительского дома ничего не осталось. Если бы не четкий ориентир в виде подъезда Подгородницкого, Штерн даже не смог бы указать, сколько метров и в каком направлении нужно пройти, чтобы оказаться на месте дома. Впрочем, тридцатиэтажный небоскреб в квартал все равно своей бесформенной тушей не позволил бы это сделать…
В сотне метров от дома Подгородницкого в детстве Штерна пролегала граница города, с болотом и кучами строительного мусора, который в нем только начинали топить. И дом Подгородницкого тогда был самым новым на районе. Сегодня же он своим фасадом из посеревшего силикатного кирпича выглядел убого на фоне свеженьких небоскребов, наполненных сухими очередями перфораторов и сыростью наливных полов...
Штерн вошел в подъезд следом за своим бойцом. Капитан даже вздрогнул, настолько здесь все было похоже на обстановку из его детства. Даже запахи не изменились. Вернее, именно запахи подъезда, в котором он неоднократно бывал по своим детским делам, были именно тем спусковым крючком, выволакивавшим из памяти ненужные именно сейчас воспоминания…
Штерн тряхнул головой, пытаясь собраться.
Прибывший лифт был новым. С инсулиновым шприцом на полу. С какой-то анимешной мордой на зеркале, нарисованной краской из баллончика… И это помогло. Пока Штерн поднимался в нем на восьмой этаж, приступ ностальгии закончился.
Квартира Подгородницкого находилась на седьмом этаже. Штерн с бойцом выждал, когда его подчинённые перекроют подступы к квартире снизу. Капитан посмотрел на лестничную площадку между этажами. Там сидел на корточках возле стены парнишка лет восемнадцати. На нем была футболка не первой свежести, черные джинсы и черные кроссовки. На спускающегося Штерна в бронежилете и с оружием в руках парнишка никак не отреагировал, пребывая в задумчивости.
Встав над парнишкой, Щтерн участливо спросил:
- Ломает?
Парнишка попытался рассмотреть гостя, оторвавшего его от размышлений. Взгляд парнишки никак не мог подняться выше колен Штерна. Где-то через секунд двадцать после вопроса капитана, парнишка смирился с тем, что увидеть что-то еще помимо черных штанов и ботинок ему не суждено, и он ответил:
- Пока нет… Но скоро прижмет.
- А здесь что ловишь?
- Бабок нет. А Эдик в долг не дает... А ты кто такой? Часом не из ментовки?
- Какая ментовка, братан? - удивился Штерн и показал на дверь Подгородницкого пролетом ниже. - Я раньше в доме напротив жил. Пробегал тут по делам мимо, решил корешка из сто пятой проведать.
- Так это квартира Эдика, - неожиданно сказал парнишка, продолжая разглядывать колени Штерна, никак не в силах понять, что в них странного такого. Вроде черные штаны, черные ботинки. Все пучком. Но что-то еще… в районе коленей… Что именно – непонятно… - Если Эдик твой кореш, тогда все путем... Он дома… Слушай, а у тебя есть бабки?
- Найдутся, - сказал Штерн, обдумывая предстоящий разговор с Эдиком – сыном пассажира Подгородецкого, если верить анкетам, полученным от немцев.
- Одолжи? - умоляюще попросил парнишка у наколенников Штерна. - Я тебе потом верну.
- Одолжи! А потом ищи тебя по всему району?
- Не надо меня искать. Эдик знает, где я живу. Он тебе в случае чего скажет. Да и я могу сказать… Юбилейный проспект восемь… Ближе к Москве… Ха-ха-ха… Там меня все знают… А еще могу дать номер телефона… Блин… Уже не могу… Он у Эдика… С концами…
- Ладно. Если что, я тебя найду и без телефона… Через Эдика, - предложил Штерн. – По рукам?
- По рукам.
- Тебе сколько надо? – спросил Штерн и, услышав сумму, сунул в кулак парнишки нужную купюру.
Парнишка развернул купюру, всмотрелся в нее, ощерился в улыбке и произнес:
- Годнота.
Затем парнишка попытался встать. С трудом, но это ему удалось. Придержав за локоть, Штерн помог парнишке устоять на ногах, а потом спуститься к квартире Подгородницкого и нажать на кнопку домофона. Оставив парнишку у стальной двери, Штерн встал так, чтобы не попадать в поле зрения видеокамеры под потолком лестничной площадки
- Кто там? - осторожно спросил домофон спустя две минуты.
- Это я, Эдик.
- Кто?
- Васька.
- Ты все еще здесь?
- Да.
- Что тебе нужно?
- Я нашел деньги, - ответил парнишка.
- Если ты п[sensored]шь, я тебя пинками с лестницы спущу! - пообещал Эдик.
- Честно, у меня есть деньги!
Дверь открылась. Из-за нее выглянул двадцатилетний юноша, совсем не походивший на наркомана.
- У кого ты их достал? Опять спер что-то у предков? - спросил Эдик, увидев деньги в руке парнишки.
- Нет. Ничего я не крал. Мне их одолжили, - ответил обиженно парнишка и, обернувшись, попытался отыскать взглядом своего благодетеля в черных штанах и черных ботинках.
- Кто тебе мог их одолжить? Тебя же все знают на районе!
- Эфэсбе, - выдохнул Штерн, выскользнув из-за угла на площадке. Уронив на стену ВаськА, Штерн рванул на себя дверь, даже не предоставив Эдику ни одного шанса, чтобы ее закрыть.
- Пардон! – бросил боец, пролетев мимо Штерна и уложив на пол Эдика. Следующая пара бойцов уже ворвалась в квартиру. Где-то в ее глубине спросили:
- Что случилось?
- Ошиблись номером, - последовал ответ бойца.
- Бывает…
Оставив Эдика на попечение своих подчиненных, Штерн двинулся следом за бойцом в глубь квартиры. Кроме хозяйского сына в апартаментах наличествовали две персоны. Одна женского пола, другая - среднего. По крайней мере, по вторичным половым признакам понять это было нельзя. Обе персоны под кайфом. А в самой дальней комнате обнаружилась небольшая химическая лаборатория. Холодная, с убранными реактивами и выключенными горелками. Но явно недавно использовавшаяся по назначению.
Штерн вернулся на лестничную площадку. Руки Эдика уже украшали браслеты, а боец промокал кровь по его носом.
— Значит, вот какой у Подгородницкого дебильный сын. Стоит только отцу выйти за порог, как его сынок начинает травить наркотой здешнюю элитку. Не выходя из дома. Срет, так сказать, не снимая штаны… Рецепт дури откуда твой батяня взял?
- Кое-что вычитал в книжке, кое-что сам придумал.
- Он что, химик?
- Нет. Но многим интересуется…
- Значит, умник, говоришь, батяня рецепт сам придумал? – спросил Штерн, ткнув ботинком под ребра Эдика. Младший Подгородницкий охнул, но не ответил. Штерн еще раз аккуратно приложился ботинком. Потом наклонился к Эдику и заглянул ему в глаза. – Так что там с рецептом, умник? Может, это твой папаша его откуда-то привез?
Эдик попытался отвернуться. Капитан выпрямился, повторил удар.
- Так это, говоришь, папаша, как Зевс Афину, из головы рецепт родил?
Эдик молчал.
- Вижу по глазам, умник, что нет, - ощерился Штерн. - Давай, не тяни кота за хвост. Откуда твой папаша, далекий от химии и наркоты, получил рецепт? Или ты, умник, хочешь помимо сломанных ребер заиметь разбитые яйца? До конца жизни?
В качестве подтверждения своих намерений Штерн изобразил удар в промежность Эдика, лежавшего на полу у дверей своей квартиры.
- Один знакомый отца поделился с ним.
- Его имя и фамилия? – быстро спросил Штерн
- Махов Андрей Борисович. Работал вместе с отцом десять лет назад. Потом уехал на пээмже в Германию. У него бывшая жена из казахских немцев.
- Что тебе известно об организации "Новое сознание"?
- Ничего.
- Отец улетел в Германию к Махову?
- К нему.
- Здешними доходами делиться?
- Да.
День у Штерна был с утра наполнен бессмысленной беготней. И теперь от услышанного ему хотелось встать возле тела Эдика Подгородницкого и долго бить его ногами. Бить до тех пор, пока он не начнет харкать и ссать кровью. Бить так, чтобы слышать хруст ломающихся ребер и лопающейся печени… Хотелось… Вместо этого Штерн отошел от Эдика, вытащил телефон, связался с полковником Русановым и начал доклад:
- … по анкетам посольства именно Махов пять раз присылал Подгородницкому приглашение на посещение ФРГ. По-моему, товарищ полковник, этот чертов Вениамин Подгородницкий из «Боинга» никак не связан с сегодняшним захватом. Им и его семейством должны работать люди из отдела по борьбе с наркотиками. Немецкие партнеры явно нас подставили своими материалами. Может, они вообще эту секту с "Новым сознанием" выдумали и нарочно…
В этот момент открылась дверь и с лестничной площадки заглянул Васька:
- Долго еще ждать мою дозу? - спросил он.
- Тормоз, - буркнул Штерн, посмотрев на парнишку. Затем капитан чертыхнулся и поспешил сказать в телефон: – Извините, Юлий Христофорыч, это я не вам…
Продолжение >>>
Начало >>>
И в ожидании продолжения рассказ : "Отпечаток подводной лодки."