Иеромонах Василий, убитый сатанистом в Оптиной пустыни вместе с двумя иноками Трофимом и Ферапонтом в пасхальное утро 1993 года, накануне оставил духовное завещание, которое в наши дни открылось с божественной, пророческой силой для укрепления малого остатка верных Христу в России:
— Отец Василий, как Вы думаете, оживет ли Оптина пустынь, возродится ли она?
— Святое Писание говорит нам, что Бог не есть Бог мертвых, но есть Бог живых. У Бога все живы. Мы служим именно такому Богу, Который воскрес и победил воскресением смерть; у Него нет смерти, в Боге нет смерти, она существует только вне Бога. Поэтому вполне естественно, что Оптина жива, для человека верующего даже вопроса такого не существует.
— И старцы живы?
— Конечно.
— Все-таки, духовность России — что это такое?
— Духовность России — это Христос.
Он говорит нам: «Аз есмь истина, и путь, и жизнь». А постольку поскольку духовности не может быть вне Христа, для России она одним словом выражается — Христос. Вот и все.
— Может быть, отсюда и наша трагедия?
— Без сомнения.
— Мы преданы Христу, и поэтому нас так мучают?
— Без сомнения, так. Христос сказал: «В мире скорбны будете, но не бойтесь, Я победил мир». Так что обетования Господни непреложны, и никто никогда их отменить не может. Мы и живем сегодня только по этим обетованиям. Только так.
— А почему Христос выбрал нас?
— Ну, взял и выбрал. Откуда мы знаем Промысл Божий? Когда Он учеников Своих собрал, то сказал им: «Вы думаете, что вы Меня избрали? Нет, но Я вас избрал и поставил служить вас». Почему Господь избрал иудейский народ? Мы не знаем. Почему даровал им святых пророков, Ветхий Завет?
Почему Он избрал русский народ и вот так дал ему хранить истину Православия? Мы не ведаем пути Божии, и для нас это закрытая тайна, запечатанная, может быть, даже навсегда.
Даже, может быть, после смерти она нам не откроется. Но поскольку этот дар нам дан, мы обязаны его хранить и свято блюсти. А как и почему — это не наше дело.
— Что такое для вас служба?
— Мы совершаем службу, службу Богу. Господь говорит: «Вы Мне будете поклоняться и духом, и истиною, на всяком месте». Вот что такое служба — это общение с Богом, разговор. Молитва — это наш разговор с Богом, Ему предстояние, Ему служение. Поэтому это всегда живо, всегда неумирающе, тут жизнь, тут присутствует Сам Христос.
— А вы не устаете от этой службы?
— Ну мы же не ангелы, конечно, устаем. Мы же люди. Но Господь нас укрепляет настолько, насколько Он это считает нужным. Дает нам и уставать, и потрудиться.
Преподобный Исаак Сирский пишет: «Если твоя молитва была без сокрушения сердца и без труда телесного, то считай, что ты помолился по-фарисейски». Так что надо и пот пролить, и тело свое понудить, ну и душу, конечно. Так что это труд.
А помните, как говорит старец Силуан: «Молиться за мир — это кровь проливать». Вот такой труд молитвенный. А вот, пожалуйста, возьмите Евангелие — как Господь молился о Чаше: «И пот Его был, как капли крови». Вот какая молитва может быть. Нам она неведома и непонятна, но такая молитва тоже есть.
— Получается, чтобы достичь чего-то, нужно всегда пройти через боль?
— Обязательно. Это закон жизни. Его установил Сам Господь. Зачем же Он претерпевал Крест, зачем Он терпел?
— Каждый через свой крест должен пройти, иначе ничего не получится во внутренней жизни?
— Никак не получится. «Возьми крест свой и следуй за Мной», — это же Господни слова. Значит, надо обязательно взять крест и с верою идти за Господом. «Отвергнись себя, возьми свой крест и следуй за Мной, и будешь Моим учеником». Вот и весь закон.
Но в основном, как учат Святые Отцы, все то, что исполняет инок, должен исполнять и благочестивый христианин. За исключением, пожалуй, того, что мы даем обет безбрачия. Раньше так и было.
По жизни древние христиане мало чем отличались от монахов.
— Но ваша жить все равно более внутренняя...
— Это не нам судить. Господь Судья — где мы есть. Он знает, чем мы живем, и как мы живем.
— Как же вам трудно, и просто больно!
— «Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех» и «паки реку — радуйтеся!» Вот какие мы обетования имеем. А Вы говорите — трудно.
— Ну все равно же, вам трудно?
— Нам помогает Господь. Поэтому нам легче.
— Он всем помогает, а вам все равно труднее.
— Ведь есть у отца любимые сыновья, да? Вот монахи — это любимые сыновья. Кого Бог больше любит, кому больше помогает? Монахам. Поэтому нам легче.
А вот люди, которые отдалены от Бога, они как бы становятся теми блудными сыновьями. Вот тогда им становится трудно. Трудно почему? Потому что Самому Господу труднее им помочь. Понимаете?
Вот отчего трудность-то возникает в жизни — когда человек берет на себя что-то и отстраняет от себя Бога, Который помогает ему. Вот мир и несет все эти скорби, потому что от Бога отошел, отстранился от Христа, и тащит на себе этот воз непосильный. А мы пришли к Богу, и Господь их Сам за нас несет и все делает.
— Но опять же, если более любимые, тогда и больше страданий, хотя они и внешне не видны?
— У каждого человека есть боль, у каждого есть страдания. Монахи — это возлюбленные Господни дети. Вот, старцев, пожалуйста, возьмите. Ведь к чему они пришли? — К непрестанной радости.
Они у нас были источниками радости. Представьте, что Вы подходите к батюшке Амвросию и говорите: «Батюшка, отец Амвросий, да Вы скорбите, наверное, да?»
Глядя на них, таких вопросов не возникало. Это глядя на нас, таких вот немощных, такие вопросы могут возникнуть....
1993 год
