Успехи медицины налицо: если Брежнева в последние годы его правления буквально водили под руки, то Путин гарцует на жеребце с голым торсом. Образ мачо вызывает споры: это он сам, его двойник или искусство фотошопа?
Однако сколь бы ни был крепок мужик, сильна медицина, но ресурсы организма имеют предел. Конечно, их хватило бы с гарантией, что бы руководить страной до 2030 года. Но Конституция ограничивает эти планы. Потому то в последнее время все активнее идут разговоры о транзите власти.
На просторах СНГ с этой проблемой сталкивались все власть имущие. Можно говорить о нескольких сценариях.
Самый простой продемонстрировал Азербайджан, где пост Президента Гейдар Алиев передал сыну Ильхаму.
У Нурсултана Назарбаева с детьми ситуация сложнее— три дочурки проявили себя удачливыми бизнес-вумен ( что почему то не удивляет при таких то генах), но не раз становились фигурантами скандалов. Нурсултан Абишевич ушел в отставку, назначил себя лидером нации, сохранил все рычаги власти и влияния в своих руках. И вряд ли будет выдвигать свою кандидатуру на выборах Президента в 2020 году.
Александр Лукашенко решил проблему просто и элегантно: через референдум в 2004 году снял ограничения на количество сроков на посту Президента. И в 2020 году будет избран на очередной, шестой, занимая свой пост неизменно с 1994 года. А там и Коля — младший из трёх сынов, подрастёт ...
На этом фоне жалко выглядит результат Украины: на выборах-майданах меняли-меняли Президентов и доменялись до того, что высший пост в стране занял клоун. Какая страна, такая власть?
Какие же варианты можно применить в случае Путина?
Их не густо. Всего два.
Или передать реальные рычаги власти в стране самому ВВП. Предварительно перераспределив полномочия так, чтобы президент выполнял церемониальную роль, а всем рулил со своего поста (не важно, как он будет называться—премьер или спикер парламента) ВВП. В Конституцию РФ для такого случая можно легко и просто внести коррективы.
Или замутить Союзное государство и обнулить счётчик сроков.
Оба варианта имеют слабые места. Второй — больше. Но когда вопрос идёт о сохранении власти, критерии выбора совсем иные.