Когда Якоб наконец добрался до обитаемой части космоса, то, к своему огромному сожалению, не нашел ни единого адаптированного под человека островка цивилизации.
Лететь дальше не позволяли подошедшие к концу припасы. Вчера, Якоб уже примеривался, не сварить ли свой ботинок, но заглушив голод сладким чаем, решил, что потерпит.
Сойдя со своего катера, Якоб направился к первой попавшейся забегаловке, под звонкий аккомпанемент своего желудка. Здание больше всего напоминало эскимосское иглу, только было абсолютно прозрачным.
Войдя внутрь, Якоб устроился за чем-то, что он принял за столик и не ошибся. Практически сразу к нему подошла цефеанка с изящным кулоном-переводчиком и развернула вирт-меню. Якоб с дрожью смотрел на изображения кислотных коктейлей и сернистых пюре, пока его желудок вновь требовательно не напомнил о себе.
Космолётчик активировал свой перстень-переводчик и попросил что-нибудь безвредное, но питательное для его расы. Якоб очень надеялся, что на кухне найдется хоть что-то. К его облегчения цефеанка изобразила что-то, что можно было расценить как кивок и удалилась.
Спустя десять минут, показавшиеся голодному Якобу вечностью, официантка поставила перед ним глубокое блюдо, наполненное чем-то вязким и ярко-синим. Внутри плавали какие-то уплотнения зеленоватого оттенка. Больше всего блюдо походило на смесь холодца и панна котты. Запах был не то чтобы ужасным, но, на столько непривычным, что вызывал скорее отторжение, нежели симпатию.
Якоб взял нечто, напоминающее знакомую ему ложку и зачерпнул. Еда оказалась более жидкой, чем казалась с виду и растеклась по черпалу. Зажмурив глаза, Якоб отправил содержимое в рот. Проглотил. Открыл глаза и задумался.
Странная субстанция напоминала желе из тархуна, с ноткой чего-то непонятного, что он никак не мог определить. Однако, решив, что странная, но вполне приятная на вкус еда лучше, чем никакой, Якоб отправил в рот следующую ложку.
"Интересно, есть ли у них эта штука в консервированном виде?" — подумал пилот, облизывая ложку. Желудок сыто урчал.
Когда Якоб наконец добрался до обитаемой части космоса, то, к своему огромному сожалению, не нашел ни единого адаптированного под человека островка цивилизации.
Лететь дальше не позволяли подошедшие к концу припасы. Вчера, Якоб уже примеривался, не сварить ли свой ботинок, но заглушив голод сладким чаем, решил, что потерпит.
Сойдя со своего катера, Якоб направился к первой попавшейся забегаловке, под звонкий аккомпанемент своего желудка. Здание больше всего напоминало эскимосское иглу, только было абсолютно прозрачным.
Войдя внутрь, Якоб устроился за чем-то, что он принял за столик и не ошибся. Практически сразу к нему подошла цефеанка с изящным кулоном-переводчиком и развернула вирт-меню. Якоб с дрожью смотрел на изображения кислотных коктейлей и сернистых пюре, пока его желудок вновь требовательно не напомнил о себе.
Космолётчик активировал свой перстень-переводчик и попросил что-нибудь безвредное, но питательное для его расы. Якоб очень надеялся, что на кухне найдется хоть что-то. К его облегчения цефеанка изобразила что-то, что можно было расценить как кивок и удалилась.
Спустя десять минут, показавшиеся голодному Якобу вечностью, официантка поставила перед ним глубокое блюдо, наполненное чем-то вязким и ярко-синим. Внутри плавали какие-то уплотнения зеленоватого оттенка. Больше всего блюдо походило на смесь холодца и панна котты. Запах был не то чтобы ужасным, но, на столько непривычным, что вызывал скорее отторжение, нежели симпатию.
Якоб взял нечто, напоминающее знакомую ему ложку и зачерпнул. Еда оказалась более жидкой, чем казалась с виду и растеклась по черпалу. Зажмурив глаза, Якоб отправил содержимое в рот. Проглотил. Открыл глаза и задумался.
Странная субстанция напоминала желе из тархуна, с ноткой чего-то непонятного, что он никак не мог определить. Однако, решив, что странная, но вполне приятная на вкус еда лучше, чем никакой, Якоб отправил в рот следующую ложку.
"Интересно, есть ли у них эта штука в консервированном виде?" — подумал пилот, облизывая ложку. Желудок сыто урчал.
