ПЛОХИЕ НАЗВАНИЯ
При выборе названия надо учитывать такой немаловажный фактор как отвращение. Это сильное чувство наравне со страхом, радостью, печалью относится к числу базовых человеческих эмоций. Часто оно пересиливает голод и вожделение и произрастает из того же корня, что и страх.
Отвращение — это осознанное пищевое неприятие. Перед нами продукт, который вроде бы можно есть, но употреблять его почему-то совершенно не хочется. Эта интересная эмоция выработалась в ходе эволюции у человека, как существа разумного и не наделённого устойчивостью к органическим токсинам. Брезгливость помогала избегать инфекционных заболеваний и пищевых отравлений. Неразборчивые дохли раньше, чем успевали размножиться.
Перенесение санитарно-гигиенических мероприятий в категорию моральных оценок у человека сказывается и на суждениях, касающихся нематериальных объектов. Отпугнуть может не только книжка с гадкой картинкой, а даже совершенно умозрительная вещь — название.
Погружаясь в работу над произведением, подолгу обдумывая антураж, внешность, поведение и характеры персонажей, автор вырабатывает толерантность к их эстетическим, моральным и физическим изъянам. И когда доходит дело до названия, автор придумывает, что на душу ложится. Как правило, это не обязательно первое, что взбрело в голову. Плохое название может великолепно передавать дух книги, раскрывать научную идею и даже нравственный императив произведения, но у читателя, впервые столкнувшегося с этим творением, привычки нет. В результате, получается книга, которую неприятно брать в руки, как будто она заразная.
"Раковый корпус" Александра Солженицына
"Слепота" Жозе Сарамаго
"Ложная слепота" Питера Уоттса
"Удушье" Чака Паланика
"Мать уродов" Ги де Мопассана
И хватит, не буду вас мучить. Названий таких немного, как вообще мало в мире плохого, но они встречаются на прилавке. Их покупают, их избегают покупать, их не всегда отваживаются читать даже по рекомендации хороших знакомых. Их начинают читать с плохой предрасположенностью, заранее настроившись на негатив и придираясь к мелочам, а потом оценивая хуже, чем могли бы оценить ту же вещь с нейтральным названием.
Отталкивающее название вовсе не означает, что текст будет омерзительным. Эпатажные произведения Владимира Сорокина называются, как минимум, нейтрально и даже мило — "Настя", например. Сорокин знает, что людей нельзя настраивать против книги до её прочтения. Сорокин умён. Его сначала читают, а потом плюются. От плохих названий сначала плюются, а потом читают.
Или не читают.
Чтобы забороть отвращение, надо тренироваться. Эволюция выработала набор надёжных эмоций. Когда студентов-медиков тошнит в морге, это нормально. Ненормально, если поначалу не мутит — значит, у человека сбой в системе оценки опасности. При виде лежалого трупа с потрохами наружу сначала хочется убежать, а потом осмыслить событие. И это правильно. Во-первых, чтобы не заразиться. Во-вторых, растерзанный труп подразумевает наличие крупного хищника, который может быть где-то рядом с добычей. Инстинкт приказывает бежать. Те, кто стоял и впитывал, удостоились премии Дарвина. Так работает естественный отбор. Он будет аналогично действовать и в отношении легкомысленных писателей, от книг которых побегут сломя голову потенциальные покупатели. Рано или поздно появятся издательские сотрудники и уничтожат небрезгливых творцов прежде, чем они смогут остаться в веках.
Потому что Закон такой!