Про отпечатки пальцев очевидно - Дактилоскопи́я. Давно известный и широко применяемый способ опознания человека по следам пальцев рук (в том числе ладоней), основанный на неповторимости рисунка кожи. Широко применяется в криминалистике.
А вот отпечатки ступней зачем снимать? Тем более, не у каких-нибудь криминальных элементов и возможных (пока не доказана вина, не можем обвинять) "паразитов" общества, а у маленьких, новорожденных деток?
Разбираемся.
А дело вот в чем. Конечно, это не какая-то хитрая система распознавания будущих преступников, а все намного проще. При больницах почти во всех крупных городах Германии есть они - маленькие круглосуточно подогреваемые матрасики, куда можно положить своего только что родившегося ребенка. То есть отдать его. Анонимно. Государству. Насовсем. Называется - бэби-бокс.
Сейчас не будем говорить о причинах, которые побуждают родителей расстаться с ребенком - это и тяжело, и сейчас мы не о том. Лучше расскажем, что делают в этих случаях немцы. Обычно младенцы попадают в бэби-боксы сразу после домашних родов без врачебного сопровождения, то есть их надо немедленно показать врачу. При этом смысл всего мероприятия, чтобы человек, который принес младенца, мог уйти неузнанным - буквально, чтобы его никто не видел. Именно поэтому сразу после того, как кто-то открывает бэби-бокс, включается таймер, который дает пару минут на "попрощаться и уйти". А потом уже прибегают врачи.
В одной из берлинских больниц, например, ровно через две минуты включается видеотрансляция с матрасика. То есть врачи слышат, что кто-то открыл бокс (буквально включается сигнализация), но ребенок ли там, или кто-то просто хулиганит, можно будет узнать только через две минуты. Эти две минуты тянутся вечно, говорят медсестры в интервью.
Иногда рядом с матрасиком лежит бумага и карандаш - можно написать имя ребенка.
А вот в этом бэби-боксе на фотографии лежит чернильная подушечка. Она нужна, чтобы можно было сделать и забрать с собой отпечаток ноги малыша. По нему его позднее, даже через много лет, можно будет найти. Мало ли, жизнь длинная.