А вот ответьте, многоопытные мои, как вы относитесь к выпиванию? Нет, не к самому, прозаическому, процессу употребления внутрь организма спиртных напитков, а к тому, как и где это происходит? Я имею ввиду, понимаете ли вы разницу выпивания в подворотне или в приятном, культурном месте? (Правда допускаю, что кому-то и подворотня — культурное место... Но мы сейчас не о люмпенах...). Так вот, если говорить обо мне, то такая разница для меня есть! И лучшим местом для церемонии выпивания, в годы молодости, для меня была мастерская моего друга-художника Аркаши.
Вы только представьте, как это романтично, не торопясь раскатать пару — тройку бутылочек портвейна в обалденном творческом беспорядке этой мастерской, сопровождая этот завлекательный процесс выпивания не менее завлекательной беседой на высокохудожественные темы! К примеру, не прозаически обсуждать прелести и достоинства знакомых дам (как принято у большей половины мужского населения нашей страны), а тонко оценить перси и ланиты, а заодно, и широту души женщин на полотнах Кустодиева... Ну вы, наверное, поняли, о чем это я...
Но, к сожалению, и на солнце бывают пятна. И в нашей, такой огромной бочке меда, была своя ма-а-аленькая ложечка дегтя. А дело в том, что, очень часто, Аркаша (обычно после третьей бутылки) неторопливым движением обеих рук расчесывал свою высокохудожественную лопатообразную бороду и, смотря куда-то мимо меня, произносил свою коронную фразу: «Старичок, а не съездить ли нам куда нибудь?» И мы — ехали!
Бывало, что силенок хватало только на Подмосковье, но, в задоре, мы могли очутиться и где-нибудь в Минске, Ленинграде или Таллине...
И все бы ничего, но вся пикантность ситуации заключалась в том, что Аркаша, человек свободной профессии, в отличие от меня — государева человека, мог распоряжаться своим временем, как хотел, а вот мне, иногда, приходилось тяжеловато. Ведь как ни крути, а на работу-то надо было ходить! Слава богу, что коронная фраза Аркаши чаще всего звучала по пятницам... Впереди были выходные... И как-то все само собой улаживалось.
И вот однажды, после очередной Аркашиной «коронки», мы, где-то часов в 8 утра, более-менее пришли в себя на перроне Московского вокзала в Ленинграде. Как мы туда попали — тема отдельного рассказа, а тогда желание поправить здоровье было так велико, что мы обратились к местным «нелюбителям выпить» с нижайшей просьбой — указать нам путь до ближайшего ликеро-водочного царства. Выглядели мы соответственно... Мятая и не очень чистая одежда, небритые физиономии (я всегда завидовал Аркаше, с его бородой...), амбре на километр... В общем — приняли как родных. НО! Ответ знающих людей поверг нас в шок. Оказывается, в Ленинграде! В этом знаменитом городе на Неве! В выходные дни! Объявлен СУХОЙ ЗАКОН !!! Вот тебе и колыбель трех революций... Состояние наше с Аркашей было таково, что мы вполне могли выступить застрельщиками четвертой...
Но, есть бог на свете... ЕСТЬ! В трех кварталах от вокзала оказалась пивная! Но она начинала работать с 10 часов... С десяти, Карл! А на наших, еще не пропитых, стрелки показывали начало девятого... Более долгих двух часов я не припомню за всю свою жизнь!
Но все хорошо, что заканчивается вовремя... Ворвавшись, чуть не снеся едва приоткрывшуюся дверь, в первых рядах жаждущих в пивную, мы с Аркашей залпом выдули по три кружки холодного пенного напитка. Уф-ф-ф! Вот стоило так пострадать, что бы оценить, в полной мере, непередаваемое ощущение БЛАГОДАТИ! Жизнь стала налаживаться...
Осмотревшись, мы обнаружили, что в этой пивной два этажа. На первом — просто пиво в розлив, а вот на втором — более культурно. Столики, пиво в кувшинах и, даже, какая-то еда. Посетителей обслуживают официанты. Придя в нормальное состояние, Аркаша галантно пригласил меня на второй этаж, позавтракать.
Чинно поднявшись по лестнице, мы заняли свободный столик. Однако, оглядевшись, мы неожиданно поняли, что наш помятый вид (а вы проведите всю ночь, возлежа одетым на багажной полке!) и соответствующие запахи, распространяемые нами, несколько контрастировали с обстановкой этого заведения и со всей остальной, довольно приличной, публикой. Но, как учил нас любимый киножурнал : «Мы не привыкли отступать!», поэтому мы невозмутимо заказали, подозрительно посматривающему на нас, официанту, кувшинчик пива и две порции курицы под белым соусом.
Если честно, то курицу я, вообще-то, не люблю и, если уж приходится ее есть, то предпочитаю нижнюю часть тушки — бедрышко или голень. А тут в тарелках лежали крылышки, политые сверху чем-то белым. Может даже — обещанным соусом... Изголодавшийся Аркаша (помните? «Художник должен быть голодным!») схватил руками это несчастное крылышко и, пачкая бороду в белом соусе, вгрызся в него, шумно обсасывая косточки. Картина Репина! Я же, напротив, отодвинул от себя принесенную тарелку, и произнес фразу, привлекшую внимание не только слегка обалдевшего официанта, но и сидевшего вокруг народа. Как бы вы отнеслись к тому, что небритый, измятый и явно похмельный товарищ, практически из сострадания допущенный в приличное место, заявляет официанту: «А я ем только ножку!» Все замерли и стали ожидать развязки... Народ понял, что разрешение ситуации зависит только от реакции официанта...
И он не подвел! Молча забрав тарелку с крылышком, он скрылся на кухне. В зале повисла звенящая тишина... Появившись, через несколько минут, официант преобразился. На нем появился галстук-бабочка, через руку, держащую тарелку с курицей, была перекинута белоснежная салфетка...
Поставив тарелку передо мной, официант, голосом Бэрримора, произнес : « Ваша ножка!» и, не удержавшись (вот зараза!) добавил : «Сэр!».
Судя по реакции всей завтракающей публики, мы с Аркашей, как сейчас принято говорить, «СДЕЛАЛИ ИХ ДЕНЬ !».
Если вам понравилась история, не сочтите за труд, поставьте "Лайк" - автору будет приятно...