(впечатления о книге Н. К.Юнусова, кандидата геолого-минералогических наук,
заслуженного геолога РФ, почетного работника нефтяной и газовой промышленности РФ,
члена Европейского общества геологов и геофизиков)
Наиля Кабировича Юнусова я знаю с конца пятидесятых годов прошлого столетия, когда я работал в качестве научного сотрудника Института геологии Башкирского филиала АН СССР по возвращении из целевой аспирантуры при Институте редких элементов АН СССР (Москва).
Будучи секретарем партбюро института, я как-то зашел к заведующему отделом геофизики профессору, доктору геолого-минералогических наук, бывшему главному инженеру треста «Башнефтегеофизика» Ивану Степановичу Огаринову по своим партийным делам. Он познакомил меня с молодым человеком плотного телосложения, с открытым улыбчивым лицом и прямым острым взглядом. Им оказался Наиль Кабирович Юнусов, выпускник Московского нефтяного института им. И.М.Губкина, работавший тогда главным геофизиком крупной геофизической партии и а спирантом И.С.Огаринова. После я поподробнее расспросил Ивана Степановича о нем, так как намечался обсудить по плану вопрос о состоянии аспирантских дел и работе с молодыми кадрами, тем более Московский нефтяной институт им. И.М.Губкина и мой _______ и золота им. М.И. Калинина находились в Москве буквально стенка в стенку, как составные части бывшей Горной академии и учились мы примерно в одно и то же время, в 50-х годах.
Из кратко информации я узнал, что Наиль Кабирович на производстве показал себя прекрасным организатором и имеет аналитический ум высококвалифицированного разносторонне эрудированного специалиста. «С такими инженерами с производства в качестве аспиранта легко и интересно руководить» - сказал профессор.
Участвуя на многих геологических конференциях в союзном, уральском и республиканском масштабе, я знал, что трест «Башнефтегеофизика» был первенцем среди геофизических организаций страны. В нем выросли замечательные кадры производственников и ученых во многом определивших технико-методический и организационный уровень не только своего коллектива, но и нефтяной геофизики в целом. Коллектив этот с самого своего существования представлял собой сплоченный и теснодружный симбиоз высококвалифицированных геофизиком — единомышленников.
В тресте «Башнефтегеофизика» Н.К.Юнусов приступил к работе в марте 1952 года (двумя годами раньше меня) после окончания МНИ им. И.М.Губкина. Этот институт, как и наш Цветмет, отличался демократическим весьма доброжелательными отношениями между профессорами и студентами. В этих первоклассных вузах учили нас профессора и академики известные всей стране, а некоторые и (мире, ученые в области геологии, Лауреаты Ленинской и Сталинской премий, авторы добротных учебников в различных направлениях наук о Земле, служивших нам учебниками по общей, исторической геологии, петрографии, минералогии, геофизике и т.д.).
Наиль Кабирович работал вместе с толковыми геологами и геофизиками, которых по характеру своей научной деятельности я знал не понаслышке такие, как Сагди Султанов, Фарит Баембитов, Марс Бакиров, Акрам Закиров, Мидхат Сайфуллин, Рифкат Билалов, Казбек Баймухаметов, Виль Сабиров и др. Это поистине блестящая плеяда специалистов высокого класса, гордость геолого-геофизической службы Башкортостана, оставившая ощутимый след в открытии и освоении богатств недр не только родного края, но и России. Можно сказать без обиняков, что Наилю Кабировичу везло работать и под началом толковых и внимательных и молодых специалистов-руководителей таких, как В.Д.Сапожников, Б.В.Котляровский, П.И. Зюзин, С.Н. Миролюбов. На зависть высокий профессионализм Н.К.Юнусова плюс четко организованное руководство коллективом этих руководителей, сложившаяся бескомпромиссная полевая дружба работников всех рангов послужили ему отличной школой на всю жизнь.
Все это пригодилось Наилю Кабировичу в дальнейшей деятельности в должности главного инженера (с 1965 г.), а затем в течение 23 лет (1976-1998 гг.) - генерального директора треста, родившегося еще в советское время и уверенно чувствовать себя в сложнейших для нашей страны рыночных условиях.
В коллективе под началом Н.К.Юнусова активно внедрялись новейшие отечественные методы поисково-разведочных работ при постоянном совершенствовании аппаратной базы. А с начала 90-х годов прошлого века коллектив треста переходит на апробированную в передовых странах мира зарубежную технику. Эффективные результаты проводимых работ не заставили долго ждать: подтверждались каждая вторая рекомендация в республике, а в Западной Сибири - аж девять из десяти оказались продуктивными. Это конкретный итог конкурентоспособности треста за рубежом, благодаря высокой оснащенности современной аппаратурой, вычислительной техникой, высококвалифицированными специалистами и четкой организацией работы. Вот почему в разное время геофизики треста работали в 14 странах мира, оказывая бескорыстную методическую и техническую помощь в выполнении геолого-геофизических изысканий на нефть и газ. «Башнефтегеофизика» у себя дома - в Советском Союзу принимали самое активное участие в создании себе подобных сестриц» — конкретно конкурентов своих в эти дни - «Татнефтегеофизика» и «Тюменнефтегеофизика».
Наиль Кабирович с гордостью и почтением вспоминает работавших когда-то в Башкирии выдающихся геофизиков: академика Г.Гамбурцева, Ю. Резниченко, корифея промысловой геофизики С. Комарова, самородка Ю.Гулина, совершивший мировое открытие в радиоактивной методике по промысловой геофизике, блестящего организатора геофизических исследований в масштабе страны Л.Иванова и многих других. С удовлетворением надо подчеркнуть еще одну сторону многогранной деятельности треста «Башнефтегеофизика» — за 70 лет в нем сменилось всего-навсего 5 руководителей. Не это ли бесспорное подтверждение высокого уровня профессионализма всего коллектива. Нельзя не отдать должное «долголетию» на посту генерального директора Н.К.Юнусова - шутка ли 23 года! За это время не все было гладко в работе у него, на вопрос: были ли какие-то запоминающиеся казусы в процессе работы? — Наиль Кабирович поведал смешную, в то же время и грустную историю.
— В 1953 году я принял сейсмическую партию № 2, которая базировалась в деревушке Ново-Троицкий, в 7 километрах от Красного Холма. Вся экспедиция разместилась в райцентре Янаул. Моим заместителем по хозработе, но презирающий всякую черновую работу Усман Арсланович Шаймухаметов. Любил он крылатые фразы вроде «Мы, геофизики, призваны менять тектонику жизни», «мрачная единица». Это он о плохом человеке. В первые же дни работы он меня, молодого, неопытного начальника партии, решил ближе познакомить с местной властью в лице председателя колхоза. Событие происходило так: «Наиль Кабирович, надо уважать местное начальство. Председателя колхоза, меня, в том числе и вы, приглашает в гости. И вот мы в гостях. Дом председателя - типичный для марийской деревни, был неказист и плохо обставлен. Внутри дом а - никакой мебели, кроме ничем не покрытых широких нар и самодельного стола. Не видно ни одежды, ни постельных принадлежностей. Зато на столе четыре бутылки водки, несколько головок лука и стаканы. Больше ничего. Водку председатель налил полный стаканы. Выпили до дна. Мне не хотелось выглядеть слабаком, какой я геофизик. После третьего стакана почувствовал, что пора уносить шаткие ослабевшие ноги. Еле дошел до квартиры и три дня и ночи не мог придти в себя. Потом уже убедился: большинство контактов с местной властью устанавливается по такому сценарию. Как видите это тоже своего рода школа жизни полевиков-исследователей. Такую же картину я пережил, будучи начальником партии в Киргизии, лишь с той разницей - меня до убоя угощали бишбармаком и в хмельном состоянии объездить дикого аргамака-трехлетку и по заказу сбивать из малокалиберной винтовки бутылки, установленные в 25 метрах на коновязи. После более или менее удачного выполнения показов «аксакалов» мне подарили аргамака, как бесстрашному почаю (киргизы почему-то башкир называют почаями).
- Наиль Кабирович, были казусные случаи в производственной деятельности?
- А как же. Вот один из них, история открытия и дальнейшего изучения структуры Арланского месторождения. В 1955 году мне, начальнику ПТО, было поручено выступить перед руководством «Башнефть» с защитой проекта дальнейшего изучения этого района. Первая скважина открывательница - была заложена в структуре, закартированной сейсморазведкой по угленосному опорному горизонту. Но рекомендация была сделана по более глубокозалегающим девонским горизонтом, так как в то время укоренилось представление, что основные резервуары нефти связаны с коллекторами девонской толщи. Тем не менее нефтеносными оказались песчаники угленосного горизонта. Это явилось обоснованием многолетней легенды о непричастности геофизиков к открытию Арланского месторождения. Все же в 1955 году опять мы составили проект дальнейшего изучения окрестностей уже открытого месторождения. И мне, как начальнику ПТО, была поручена защита данного проекта. В то время руководство «Башнефть» и «Башнефтегеофизика» размещалось в одном здании – в заднем блоке театра оперы и балета. Возможно поэтому на защите присутствовала вся геологическая служба Башнефти во главе с главным геологом, профессором, доктором геолого-минералогических наук Г.П.Ованесовым. Проект критике не подвергся. Однако в заключение Турген Павлович сказал, что с Арланом мы размеремся сами, а вам необходимо выходить на другие районы. Вообще-то в этом была какая-то логика. Но суть дела заключалась в том, что в этот район, включая фланги Арланского месторождения сейсморазведчики выходили и 80-е, а в 90-е годы, уточняя и ___ новые залежи. Это после того, как были пробурены тысячи скважин. Я уверен, что в этот район надо выходить с новыми работами. Не сомневаюсь, что здесь можно найти новые нефтяные залежи. Из этого монолога Наиля Кабировича можно сделать важный вывод: структура Арланского месторождения не сказала своего последнего слова для расширения фронта поисково-разведочных работ.
Исключительная корректность и коммуникабельность в характере Наиля Кабировича помогала ему без особых трудов выбрать и проложить трассы профилей. При этом за потравы хлебов или поставки рассчитывались чисто символически. Это очень важно для нормальной работы геофизиков-полевиков. После кратковременной работы старшим геофизиком производственно0технического отдела треста Наиль Кабирович назначается главным геологом той экспедиции, где проработал до сентября 1955 г. - до назначения начальником ПТО. На этом посту он проработал более года, до своего отъезда в загранкомандировку в Индию в 1956 году.
Работа в дружественной стране Индии для Н.К.Юнусова была первым иочень ценным опытом зарубежной деятельности. Лично для советских специалистов не существовало забот о деньгах, жилье, питании, снабжении. Были созданы все условия для удовлетворенной работы при высокой ее оценки со стороны руководства национальной нефтяной компании и конкретных индийских специалистов. Хорошая подготовка в советском вузе давала нам вести обучение 30 индийских стажеров, получивших высшее образование в Индии и других зарубежных странах. С уважением Наиль Кабирович вспоминает встречу Нового 1957 г. у посла СССР М.А.Меньшикова, где он познакомился с писателями К.Симоновым и Мирзой Турсун-Заде. В день Республики Индии 25 января на военном параде присутствовали Премьер -Министр Дж.Неру и Министр обороны СССР маршал Г.К.Жуков.
- Какие взаимоотношения, Наиль Кабирович, сложились с индийскими коллегами после ХХ съезда КПСС, разоблачившего культ личности И.В.Сталина?
- Все складывалось просто прекрасно. Обращение было сердечным и уважительным. Однако после появления в печати выступления Н.С.Хрущева все изменилось коренным образом. На советских специалистов стали смотреть как на представителей тотальной державы. Спрашивали: где же хваленый социализм, где демократия? Чувствовали себя очень скверно. К счастью, атмосфера сменилась в лучшую сторону после запуска первого спутника Земли. Восторг был полнейший.
Тем не менее, коллега, прошло почти 50 лет, а я до сих пор тепло вспоминаю дни своего пребывания в Индии. Это был лучший период моей жизни. Удивительная красивая природа, ____, исторические памятники, богатейший рынок, 65 праздничных дней, пятиразовое питание в спецстоловой на одну пятую часть зарплаты на него… Жизнь показалась райской. Там я рос как специалист, сознавая ответственность за результаты работ советских специалистов.
Эти годы в жизни Наиля Кабировича была наполнены чувством полного удовлетворения и дружбой в коллективах, явно ощущался послевоенный рост благосостояния людей, возросший их интерес к знаниям, искусству, литературе. Рождалось желание работать и работать. Еще отраднее было в работе самих геофизиков треста. Она была озарена крупными открытиями месторождений нефти, таких как Арланское, Шкаповское и многие другие. В нефтяной геологии работали такие корифеи, как Н.И.Мешалкин, Н. С. Куликов, главные геологи трестов «Запад» и «Востокнефтеразведка» Г. П. Ованесов, главный геолог «Башнефть» и Башсовнархоза И.С.Огаринов из горно-геологического института, бывший главный инженер треста «Башнефтегеофизика», профессор А.И.Олла, директор ГГИ, профессор К.Р. Тимергазин, зав. отделом того же института и многие другие.
Нельзя не остановиться вкратце на загранкомандировке главного инженера треста «Башнефтегеофизика» Н.К. Юнусова в Египет в конце 1969 года. Он возглавил большую группу советских геофизиков для выполнения сейсморазведочных работ в Западной пустыне Египта. Контракт был большой и состоял из двух частей: по разведочному бурению и сейсморазведке. Было организовано шесть сейсмопартий. Вся аппаратура, оборудование (сейсмостанции, бурстанки, водовозки, взрывпункты, смоточные машины и т.д.) были доставлены из Советского Союза. Заказчиком работ была Египетская нефтяная компания. Для нас в Каире были созданы нормальные условия для работы и жизни. Но буквально через полгода, когда была пробурена первая скважина, мы поняли, что советских геофизиков и нашу страну «подставили». По всему разрезу до 2,5 километра вода в скважине была пресной, без признаков нефти. «Подставили» геофизиков свои же эксперты в составе девяти «ученых» во главе с профессором из Ташкента, работавшие в течение двух лет и давшие высокую оценку перспективности всего района Западной пустыни Египта на нефть. Их заключение легло в основу межправительственного соглашения об организации масштабных поисковых работ по кредиту правительства СССР. Единственной основой для такого заключения экспертов была близость (150 км) богатых месторождений Ливии. А геофизикам под руководством Н.К. Юнусова пришлось нести ответственность за обоснованность межправительственных соглашений. Миссия Наиля Кабировича осложнялось еще и тем, что параллельно с советскими специалистами, восточнее, в районе, более перспективной на поиски нефти газа, работала американская сейсмическая партия, оснащенная цифровой сейсмостанцией и производящая полевые работы по более высокопроизводительной технологии. С трудом Наилю Кабировичу удалось убедить египетских коллег о возможности получить на данном этапе сопоставимых результатов, работая при аналоговом регистрации и обработке материалов. Для Наиля Кабировича была большая польза — можно по возвращении в СССР использовать американскую форму организации полевых и камеральных работ. Он был просто потрясен высоким уровнем организации работ, качеством аппаратуры и условиями для работы и жизни американцев. Городок их состоял из столовой, электростанции, санузла, восьми кабин душевой, прачечной и шести домиков для персонала. Питание было 3-х разовое по индивидуальному меню для каждого. Разумеется, что это вызывало жгучую зависть при воспоминании об условиях работы наших разведчиков-полевиков.
- Наиль Кабировича, Вас по возвращению из загранкомандировки в Египте назначили в 1976 г. управляющим треста. Как начали работал после такого многоопытного долгие годы работавшего руководителя, как Серафим Николаевич Миролюбов?
- В стиле моей работы после назначения практически ничего не изменялась, поскольку последние три года по взаимному согласию, большая часть руководства трестом была возложена на меня. Я не сменил даже рабочий кабинет, сменил только вывеску и своих заместителей, аппарат, руководителей подразделений. Единственное, надо было назначить главного инженера, специалиста по промысловой геофизике, так как я сам был и остался полевиком. Им стал Н.В.Овчинников, управляющий Ишимбайской промыслово-геофизической конторы. Выбор был удачным, мы хорошо сработались, он знал свое дело, людей и обладал демократическим стилем работы, к сожалению скоро скончавшийся.
Первые 15 лет работы Наиля Кабировича в должности управляющего трестом были периодом бурного роста «Башнефтегеофизики» и в области полевой, и в области промысловой геофизики. Решались многие социальные вопросы. Каждый год десять работников треста улучшали свои жилищные условия. Слаженно работали детские сады, пионерлагерь, база отдыха. Самое главное повышалась эффективность геофизических работ, рос авторитет треста и в республике, и в отрасли всей страны. Закономерно возникает вопрос: в чем заключалась причина успеха треста. Ответ прост — это постоянная забота о техническом прогрессе с использованием зарубежного опыта и постоянный поиск путей повышения качества работ, производительности труда. Но самое главное — постоянная работа с кадрами, создание благоприятного рабочего климата в коллективе, систематическая забота о профессиональном росте каждого работника, поощрение деловой инициативы в работе, неустанная забота о бытовых условиях трудящихся и многое другое.
Наиль Кабирович скромно продолжает:
- Традицию нормального духовного и трудового коллективизма создавали наши предшественники, которые трудились в труднейшие предвоенные, военные годи и в послевоенные периоды восстановления народного хозяйства и были заряжены духом патриотизма и преданности своему делу. Мне оставалось лишь сохранить и дальше развивать эту славную традицию.
Рост авторитета Башнефтегеофизики в сейсморазведке 70-80-е годы под руководством Н.К.Юнусова, безусловно, связан с совершенствованием метода общей глубинной точки, освоения новых программ углубленной обработки и интерпретации полученной информации открыли новые возможности изучения геологического разреза, позволяя совместно с промыслово-геофизическими данными, не только картировать нефтегазоперспективные объекты, но и давать конкретную оценку нефтегазоносности этих объектов. Именно в этот период были открыты ряд месторождений, связанных с горстовидными поднятиями, грабенообразными прогибами, платформенными рифовыми массивами, рукавообразными залежами, микротектоническими нарушениями.
В последний период деятельности Н.К.Юнусова география работы башкирских геофизиков значительно расширились. Она проводила магнитные, гравиметрические, электроразведочные, каротажные, а позднее и сейсмические работы в Казахстане, Оренбургской, Свердловской, Пермской, Челябинской, Саратовской областях, Татарстане, Удмуртии, Средней Азии, Белоруссии, Западной Сибири. Подводя итоги деятельности башкирской геофизики в период до рыночных реформ, носящих в начальном этапе разрушительный характер, следует отметить, что за многие десятилетия её развитие носило устойчивый поступательный характер.
Башкирской геофизической службе везло с кадрами специалистов, ученых и опытных руководителей. В Республике потрудились в разные годы выдающиеся ученые, создатели новых школ и методов отечественной геофизики, организаторы геофизических работ и высокоэрудированные специалисты высокой квалификации.
По мере перехода на рыночную экономику шла конкурентная борьба за геофизические услуги. Многие нефтяные компании стали объявлять тендер на тот или иной вид геофизических работ. Побеждал не только тот, кто предлагал меньшую цену за единицу услуг, а чаще те, кто мог обеспечить высокую отдачу от выполненных работ. Н.К. Юнусов знал, что эти задачи можно осуществить путем приобретения и внедрения более новых моделей зарубежной регистрирующей аппаратуры, специальных мощных ЭВМ с программой продукции для обработки и интерпретации полученной информации. И смело осуществлял эти мероприятия. Вот почему вся геофизическая общественность взирала с завистью на успехи башкирских геофизиков. Пока коллеги делали первые шаги, башкирские геофизики уже - вторые, а то и третьи. И былой авторитет Башнефтегеофизики под опытным руководством Н.К. Юнусова среди своих коллег и заказчиков продолжал укрепляться. И в 1993 году трест «Башнефтегеофизика» был преобразован в ОАО «Башнефтегеофизика».
Мое почти полувековой контакт и встречи в неофициальной обстановке (за «чашкой чая», «рюмочкой водочки») убедили меня в том, что Наиль Кабирович прекрасно знает как технику геофизических работ, так обработку и интерпретацию полевых данных. А это позволило ему обеспечить четкий и высокий уровень научно-технической организации работ. Наиль Кабирович в моем сложившимся представлении является образцом требовательного современного руководителя большого коллектива, в котором удачно сочетаются энергичные организаторские способности, требовательного как к подчиненным, так и себе, подлинный талант геофизика-профессионала и огромное человеческое обаяние. Прежде чем принимать решение по просьбе собеседника, он сначала внимательно выслушает его и принимает его, как правило, в пользу просящего. Я это его качество испытал на себе еще в 1983 г., когда я был в опале (было такое время, когда не так думающего и не так говорящего просто выживали коллективно из колеи нормальной работы), принял смелое решение принять меня на должность ведущего инженера-геолога геологического отдела треста. Хотя меня и здесь «достали» (запихнули в вытрезвитель символично выпившего, когда уходил после буйного нового 1984 г ода, вечно безденежных друзей-писателей, любящих на халяву «бросить за воротник» с адресовкой «свиньи» из этого не богоугодного заведений на работу). Пришлось уйти в строительно-исследовательскую организацию «Оргтехстрой», руководитель которой Абзгельдин Фердинант знал меня как компетентного геолога, будучи членом комиссии, созданной Главбашстроем по указанию первого секретаря Башобкома КПСС М.З.Шакирова, по проверке моего научного предложения в Госплан БАССР об использовании вскрышных пород) (дикбазов, диабазовых____) Учалинского карьера в 1975 г. Эта комиссия из Учалов отгрузила два вагона так называемых негабаритов (идет разделение горных пород по твердости при массовом взрыве уступов карьера) в Тольяттинский НИИнерудного сырья. Последний вскоре дал ТЭО (теперь называется модно «бизнес-план») о высокой эффективности производства кондиционного щебня высоких марок с годовой экономией 2 800 тыс.рублей при производстве всего лишь 1 млн.тонн этой попутной продукции. Об этом разумеется знал Фердинанд Абзгильдин, как многоопытный инженер-строитель. Проработав здесь и не безуспешно, я был приглашен в ноябре 1985 года на кафедру геологии нефтяных и газовых месторождений УНИ не без помощи нашего общего любимца профессора Сагди Ахмадеевича Султанова, однокашника и друга Наиля Кабировича по МНИ им. Губкина. Поистине пути наши неисповедимы. Здесь я опять приятно был удивлен, встретив Наиля Кабировича, работающего по совместительству доцентом на кафедре геофизики геолого-геофизического факультета УНИ. В вузах среди преподавателей бытует байка0быль: хочешь знать какой ты педагог - спроси у студентов. Так вот о Н.К.Юнусове, равно как о профессоре С.А.Султанове, студенты без слова оценивали на «отлично», показывая сжатый кулак с приподнятым большим пальцем. Такую оценку заслужить от господ - студентов, их не так легко.
Вообще личные качества Наиля Кабировича - природный ум, высокое чувство ответственности, широта взглядов, деловая хватка, правильный анализ и восприятие постоянно меняющейся политической ситуации в стране и, наконец, неподкупная дипломатичность, как выразился Н.А. Савостьянов, бывший начальник Главнефтегеофизики, ныне Президент Евроазиатского общества геофизиков позволяли ему вести башкирский геофизический корабль через штормы реорганизаций. На протяжении последних сложных в жизни лет страны вплоть до 1998 года он оставался признанным капитаном. Несомненно также, что Юнусов — профессионал - сейсморазведчик высокого класса, уважаемый как производственниками, так и учеными. Точнее не скажешь, пожалуй.
Уже не секрет, что отношение нынешнего поколения к прошлому, к тому, что происходило в советское время, в основном негативное. А я, грешным делом, считаю, что в нем было очень много и хорошего. Были великая стройка, за десятилетия превратившие_____ аграрную Россию в индустриальную державу. Был мировой подвиг советского народа, избавившего планету от фашизма. Прорыв в космос, социализация образования, огромные достижения науки, взлет культуры и здравоохранения. Отсутствие свободы слова? Да, было это в некотором смысле. Но ведь ни одна моя серьезная деловая публикация, это говорю я, как профессиональный журналист, не оставались без реакции должностных лиц. «По следам наших выступлений» такое было. Сейчас - никаких «следов», какими бы «выступления» не были. Даже при «застое» по инициативе ЦК КПСС предпринимались попытки индустриальных прорывов - «БАМ», КАТЭК, строительство атомных станций (например Башкирская АЭС), продолжены исследования того же космоса. Кто же виноват в забуксовке перестройки? Кто её «запорол»? Трудящиеся или амбиции некомпетентных в экономике «вождей»? Вопросы, вопросы, на которые никто не дал внятного ответа.
Вернемся к делам Башнефтегеофизики. Вспомним, что было социалистическое соревнование между геологическими геофизическими организациями, при которых их деятельность оценивалась многими, хотя зачастую формальными критериями. Но тот факт, что трест «Башнефтегеофизика» владел 13 лет подряд!! переходящим Красным Знаменем ЦК КПСС, Совмина СССР, ЦК ВЛКСМ м ВЦСПС, объективно отражал высокий организационный и технический уровень этого славного коллектива. Другими словами, это был реальный стимул для улучшения работы, Скажем, сегодняшняя конкуренция среди геофизических компаний базируется совсем на иных принципах, по моему глубокому убеждению, менее порядочных и честных.
Конечно, на моих высказываниях о Наиле Кабировиче возможно лежит отпечаток субъективности. Но это мое сугубо личное видение ОАО «Башнефтегеофизика», его руководителя, людей, работающих под началом Н.К.Юнусова. Честное слово, я не кривил душой, давая объективную характеристику своему коллеге, которого глубоко уважаю и очень ценю. Я благодарен своей судьбе за встречу в своей жизни с Наилем Кабировичем. Наша совместная судьба закрепила нашу дружбу, скоропостижная смерь незабвенного Сагди Ахмадеевича Султанова, доктора геолого-минералогических наук, Лауреата Государственной премии, дважды Лауреата премии им. И.М.Губкина, заслуженного профессора, деятеля науки и техники России и Татарстана, кафедры геологии УГНТУ, ветерана войны и труда. При оформлении его фронтовых воспоминаний, вышедших книгой «Память солдата» («Китап» 1995 г.), моих книг «Корифеи нефтяной геологии» о жизни и научно-педагогической деятельности С.А.Султанова, многих газетных журнальных статей и, особенно, при составлении двухтомной книги к 70-летнему юбилею ОАО «Башнефтегеофизика» в сувенирном варианте «Путь к богатствам недр» (2002 г.) я пользовался бескорыстной помощью Наиля Кабировича как советами, так и, что греха таить материально. Сегодня книгу не так трудно написать, как её издать. Лично у меня не одна задумка, я боюсь за их изложение на бумаге - нет никакой веры в финансовое завершение своих мыслей. Вот почему я благодарен за помощь Наилю Кабировичу за выход моих книг и статей в республиканских издательствах.
Мы, с Наилем Кабировичем, одногодки, примерно в одно время начали трудовую жизнь. Наши пути часто переплетались на светлых тропах науки. Были затаенные разговоры о перепутьях политики, экономики, социальной жизни в стране. Мы всегда находили единомыслие, сверяли свои неокрепшие мысли о последних, большей частью они совпадали по большинству событий из жизни страны и родной республики.
Мы топаем восьмой десяток жизни. Было в ней много радости, печали и тяжелых минут. Но мы, дети войны, привыкли их некрикливо переносить и сосредоточиться на тех моментах существующего быта, от которых есть польза другим. Так уж мы воспитаны семьей, школой, вузов, советским обществом. И вовсе не жалеем об этом.
Мудрый Авиценна сказал: «Болезни Всевышний посылает нам для того, чтобы человек понял, как он счастлив, когда здоров». А другой мудрец, философ Вольтер говорил: «Для глупца старость - бремя, для невежды - зима, для человека науки - золотая осень».
Я желаю Наилю Кабировичу добротного здоровья, а значит творческого счастья в отмеренной Всевышним ему жизни, спокойной золотой осени жизни.
Минниахмет Муталов, действительный
член Академии горных наук, профессор,
член Союза журналистов России и
Башкортостана