Лет в 13 я начала писать стихи. Это не было талантом, но для маленького городка – вполне годилось, поэтому учительница литературы ставила мне пятерки за бездарные сочинения, а библиотекари старались познакомить меня с местными поэтами. Знакомство с одним из них оставило отпечаток на моей судьбе и на моем воспитании.
Его звали Виктор Ш_т и он был стар, седовлас и очень мудр. Первая наша встреча состоялась в библиотеке, в кружке юных (и не очень) поэтов. Я была скромным и застенчивым подростком, слегка полной, с криво-подрезанной челкой (мама стригла), но переходный возраст, несмотря на природную скромность, сделал из меня колючую и неразговорчивую девчонку.
Мои сверстники стихи писать вообще не умели, чувствовала я себя в поэтических кругах весьма самоуверенно. Когда я в первый раз пришла в кружок, я была самой молодой его участницей. Это было гордо.
Помню, как впервые знакомила более взрослых моих «коллег» с моим творчеством. Я встала, прочитала свой стих. Вот этот:
Окропило дрожью тело
Оттолкнулась и взлетела
Мне дозволено одной
Познакомиться с луной
Виктор тогда единственный из слушателей кивнул:
- Хочешь, научу тебя хорошим рифмам и оригинальной подаче?
- И так нормально, - хмурилась я.
- А будет еще лучше, - добродушно улыбался он.
Я негодовала. Честно, было не интересно, я хотела гулять, ходить на дискотеку и смотреть на мальчишек из 10 «Б». Библиотекарь была подругой моей мамы, они вдвоем надавили на меня. Мне пришлось идти на первый урок «стихописания». Проходил он дома у Ш_та, в пятницу, после уроков. Как сейчас помню.
Дома у Виктора было бедно, но очень чисто. На стенах висели ковры и картины, полы были скрипучими. На кухне хлопотала его пожилая жена, которая сразу предложила чай и свежие плюшки с сахарной пудрой.
- Ну, давай учиться рифмовать.
- А я что, не рифмую? – оскорбилась.
- А мы будем по-другому. По-сложному. Вот, смотри. «Палка-галка» – хорошая рифма? Хорошая. Но банаааальная. А вот «Дела- спала» - рифма посложнее. Существительное и глагол. Здорово, правда? – радовался Ш_т.
Я куксилась, а потом приноровилась, начала делать первые успехи. Привыкла. Было интересно, познавательно, меня смогли увлечь в мир большой поэзии. Мы занимались каждую пятницу, пили чай с «Ласточкой», общались, я рассказывала о делах в школе, Ш_т рассказывал о делах в библиотеке и показывал мне свои сборники. Он их издавал сам, за свой счет. Стихи там были хорошие, ладные, но сборники Ш_т никогда не продавал. Раздавал школьникам, бесплатно.
Советская, огромная душа Ш_та отлично сочеталась с его добрым сердцем. Ничего и ни для кого ему не было жалко. Уроки для меня он проводил бесплатно, просто, чтобы кому-то передать свое мастерство. Я впитывала как губка, а когда поняла, что учиться мне больше нечему, перестала ходить. Мы тепло попрощались, я очень быстро нашла себе другое увлечение, а про своего пожилого друга, который проводил со мной каждую пятницу и делился со мной своими взрослыми секретами – забыла.
Мы встретились на поэтическом вечере в школе, спустя несколько лет. Я была на тот момент в 10 классе. Ума мне тогда не хватало, человечности, видать, тоже. Я сделала вид, что не знаю его. Не помню, что мною руководило. Он подошел ко мне, как-то грустно на меня посмотрел и подарил книжку со своим автографом. После этого я никогда его не видела.
Это, наверное, самое стыдная история из моей ветреной юности. Переехала в другой город 7 лет назад. Я не знаю, что сейчас с Ш_том, как у него дела и жив ли он. Не помню, где он живет. Но чувство вины за преданную дружбу доброго человека не покидает меня по сей день.
Тихо, мягко, безмятежно
Льет в стакан с огранкой нежно
Так легко
Непрерывно и неспешно
Мо-ло-ко
Ба из банки трехлитровой
Собирала под коровой
Видит Бог
Не пакет, не из столовой
Где пи-рог?
Запах яблок нос щекочет
Поднималось тесто ночью
У ворот
Ем, глотаю, вкусно очень
По-лон рот
Словно детство свое ела
Память сыплет снегом белым
За плечо
Я за стол дубовый села
Ба. Еще.