Макрон добился некоторого прогресса во время саммита нормандской четверки в Париже. Безусловно, мощная метафора, используемая президентом Франции Эммануэлем Макроном для характеристики украинского конфликта – «рана в сердце европейского континента» – была подходящим описанием саммита нормандской четверки с высокими ставками в Елисейском дворце в Париже, который он принимал в понедельник.
Как и в случае с болезнью сердца, у украинского конфликта нет быстрого решения. Но и постоянные симптомы в европейской политике, которые проявились на саммите НАТО на прошлой неделе в Лондоне, нельзя оставлять без внимания. Опасаясь, что 70-летний юбилейный НАТО может повлечь за собой выпуск совместного коммюнике, Североатлантический союз понизил историческое значение этого события до простой встречи лидеров. Состояние, похожее на стенокардию, охватывает весь трансатлантический альянс.
Украинский конфликт завязал отношения Запада с Россией в сложные узлы. Это вызвало санкции против России и превратило образ Москвы во врага. Возможно, это несколько укрепило трансатлантические отношения между США и Европой на некоторое время, но только до тех пор, пока президент США Дональд Трамп не прибыл и не испортил всю партию, поскольку он пренебрег самооценкой старой Европы и дал импульс европейскому переосмыслению.
Необходим согласованный подход. В Европе появились инакомыслящие голоса, все более и более сомневающиеся в мудрости проводимой политики отчуждения России. Но антироссийские санкции остаются реальностью, и Европе не хватает последовательного подхода к России. Тем временем Вашингтон начал рассматривать Россию и Китай как своих главных противников и включил их в повестку дня НАТО.
В геополитическом плане Франция стала главным диссидентом, а Россия исторически является оплотом ее влияния на континенте. В широко проанализированном интервью журналу The Economist в прошлом месяце Эммануэль Макрон посетовал, что НАТО страдает от «смерти мозга» и, что Вашингтон проявляет признаки «отворачивания» от европейских союзников. Макрон, чья глобальная позиция все больше напоминает позицию Шарля де Голля, чувствует, что в интересах Франции сбалансировать свои отношения с Западом и Россией – «вернуть Россию в Европу», как он выразился. И он видит во Владимире Путине представителя именно Санкт-Петербурга, российской столицы на Неве, построенной Петром Великим, как окно на Запад.
К этому, конечно, добавляется еще и растущая напряженность между Францией и Германией, хотя, когда речь заходит об Украине, Ангела Меркель видит Минский процесс в качестве своего политического наследия. Достаточно сказать, что, как это ни парадоксально, никогда еще не было более сложных и в то же время более благоприятных условий для развязывания украинского узла путем урегулирования конфликта на Донбассе.
На минус и плюс с каждой стороны сложившейся ситуации влияют по три фактора. Непреодолимые факторы: без сомнения, замороженный конфликт на Украине служит интересам США; бывшие страны Варшавского договора Центральной Европы и Прибалтики разделяют американский скептицизм в отношении конструктивного взаимодействия с Россией (за исключением украинских ультранационалистов, которые выступают против любого примирения с Россией); в-третьих, досадный вопрос аннексии Крыма, который Москва никогда не согласится отменить, но который является яблоком раздора, застрявшим в горле, и изначально вызвавший европейские санкции против России.
Но, есть и положительные факторы: президент Украины Владимир Зеленский получил масштабный мандат на урегулирование конфликта на Донбассе и улучшение отношений с Россией, страны Евросоюза не стремятся к вступлению Украины в НАТО в ближайшее время, а президент Трамп, в отличие от своего предшественника Барака Обамы, неоднозначно относится к украинскому вопросу.
Это, в свою очередь, создает пространство для того, чтобы нормандская четверка – Франция, Германия, Россия и Украина – выступила с нынешней инициативой по реализации Минских договоренностей на основе так называемой «формулы Штайнмайера», которая предусматривает прекращение огня на Донбассе, конституционную реформу Киева по предоставлению автономии сепаратистским регионам, а затем выборы под международным контролем.
Саммит нормандской четверки в понедельник положил скромное, но значительное начало оживлению мирного процесса на Украине. Произошло сближение в таких основных областях как обмен пленными «всех на всех» и постоянное прекращение огня к концу года. Плюс подтверждение Минских соглашений 2015-го года, которые визуализируют украинское законодательство о конституционной реформе и восстановлении контроля Киева над сепаратистскими регионами после проведения местных выборов, а также соглашение о проведении еще одного саммита нормандской четверки через четыре месяца.
Действительно, сохраняются разногласия, главным образом, в отношении поэтапности (последовательности) обеспечения безопасности и политических условий для проведения местных выборов. Но, Макрон высказал осторожный оптимизм по поводу того, что в ближайшие четыре месяца улучшится общий климат и сузятся различия между Украиной и Россией. Он признался с большой откровенностью: – «Мы видели различия сегодня. Мы не нашли чудесного решения, но мы продвинулись к нему». Встречу Путина и Зеленского, их первую, на полях Парижского саммита, тоже можно считать позитивным событием, так как Москва считает стремление Зеленского к миру подлинным.
Идти по тонкой грани. Предложение Путина о том, что цена на газ для промышленных потребителей Украины может быть на 25% ниже, если Москва и Киев договорятся о «совместном честном труде», можно рассматривать как продуманный шаг по укреплению положения Зеленского. Россия должна идти по тонкой линии в укреплении способности Зеленского вести с ней переговоры, не проявляя покровительства. Путин прагматик, но в данном случае он не вправе проявлять инициативу. Лучшим исходом для России было бы выполнение Минских соглашений, ведущих к реинтеграции Донецкой и Луганской областей в состав Украины, но со значительными полномочиями автономии, которые позволяют этим регионам поддерживать особые отношения с Россией и иметь право голоса во внешней политике Киева.
Москва одержала символическую победу, поскольку парижский саммит избавил ее от крымского вопроса. Самое главное, что дерзкий толчок Макрона, направленный на то, чтобы развеять сильные антироссийские настроения на Западе, служит интересам Москвы. Парижский саммит помог также подготовить почву для визита министра иностранных дел России Сергея Лаврова к Трампу в Белый дом на этой неделе.
Мк Бхадракумар