Писать про идеалы мужской красоты, как это ни странно, сложнее. Вернее, понятно почему сложнее, но я каждый раз удивляюсь. Стремиться к идеалу - это удел тех, кого выбирают, а не тех, кто выбирает. В обществе, где мужчина изначально обладает властью и правом выбора, его внешность может быть любой. Все признавали, что Лоренцо Великолепный был, мягко говоря, не красавец, но это не помешало ему быть одним из гениев эпохи. Женщинам этого не было дано.
Если бы не развитие живописи с идеалами мужской красоты все было бы сложно. Но итальянский Ренессанс с его интересом к человеку заставил мастеров писать мужские тела. В отличие от Античности, когда изображение обнаженного мужчины было нормой, встроить мужскую наготу в живопись было сложнее. Почему? Нагота - это уязвимость, а уязвимость мужчины - это уязвимость власти. Просто написать обнаженного юношу - довольно сомнительная идея. Ну кто купит картину с просто обнаженным юношей? Это вам не Венера, тут сюжет нужен. Причем сюжет, который бы никто не оспорил, а значит, религиозный.
Религиозных сюжетов с обнаженными юношами и мужчинами множество. Но типов модных тел два: крупное с накачанными мышцами, как у Давида Микеланджело и андрогинный, как у Святого Себастьяна Перуджино. Мужская мода менее ветреная дама.
Мужское тело изначально изображается довольно точно, но без каких-то земных черт. Средневековый идеал мужской красоты предполагал гибкость и узкобедрость юноши. Это унаследовал самый
популярный обнаженный святой - Святой Себастьян. Я, во избежание закрытия публикации, покажу только очень невинную картину. Но Яндекс поможет понять, что все было довольно интересно. Итак, изображение святого, которого расстреливают из луков свои же солдаты, настолько волновало умы, что некоторые настоятели соборов особенно подчеркивали, что не нужно им Св. Себастьяна, слишком он волнует умы прихожанок.
Стройное юношеское тело, пропорциональное, условно обнаженное, но без выраженной мускулатуры или подчеркнутой маскулинности. Через 60 лет этот идеал станет вот таким:
Обнаженная мужская фигура должна была бы привлекать дам, но не они чаще всего заказывали полотна. А тонкая юношеская красота сохраняет свою свежесть и привлекательность, увы, недолго. На смену идеалу юноши, почти андрогина, приходит атлет. Первый из них - Давид, сделанный Микеланджело для Синьории Флоренции. Эти плечи, руки и бедра разошлись в качестве образцов мужской красоты миллионными тиражами.
Давид стал прообразом для статуй правителей и пророков. Сильная мощная фигура, с хорошо разработанными мышцами привлекает внимание сама по себе. В ней нет утонченности и томности, это воин. А идеал воина вечен.
В истории есть немало идеалов, в эпоху Возрождения их тоже было больше двух, но так приятно представить её, как противостояние двух Венер или двух мужских типов.
P.S. Подписывайтесь на мой канал о истории тела! Больше лайков и перепостов - интересных больше статей!
