Древние леса дали человечеству уголь, без которого трудно представить нашу жизнь. Уголь десятилетиями добывали и в нашем крае, являющемся частью обширного Московского каменноугольного бассейна.
В Музее палеонтологии, что находится у красивейшего порога Бели, есть коллекция древних растений, которым более трехсот миллионов лет. Все экспонаты собраны на берегах Мсты! Река от Опеченского Посада до Боровичей – уникальное место палеонтологических находок каменноугольного времени. Ёгла, Путлино, Ровное… Здесь можно встретить останки древних растений и животных. Можно встретить. Но встречают их далеко не все – поиски требуют терпения, внимания, выносливости и первичных знаний, без них искать окаменелые останки всё равно, что искать иголку в стоге сена. Хотя, говорят, новичкам везет!
Другое дело – музей. Здесь все доисторические сокровища, отчищенные от песка, глины и многовековой грязи, лежат на полочках, в освещенных витринах, с этикетками. А кто хочет знать больше – экскурсовод расскажет о каждом экспонате подробно.
Сегодня наш рассказ о древних лесах. Их представители – лепидодендроны, хвощи, папоротники – есть в музее в виде отпечатков и окаменелостей. Есть кора этих деревьев с удивительным нездешним узором, отпечатки и окаменелости корней – стигмарий, как в известняке, так и превратившиеся в пирит, в железистое вещество.
Лепидодендрон – один из многих безвозвратно исчезнувших древовидных растений – является, пожалуй, самым распространенным видом каменноугольного периода. Его легко запомнить по коре, похожей на чешую. Плауновидные растения имели высоту до 40 метров, диаметр ствола до 2 метров и буйно процветали на Земле с конца девона до начала перми.
В то время в атмосфере было рекордное количество кислорода, из-за чего леса быстро росли и так же быстро погибали. Температура тоже была значительно выше на всем Северном полушарии. Лепидодендроны покрывали почти все земли, поэтому сейчас большая часть угля – их окаменевшие останки. Заросли лепидодендронов занимали всю прибрежную линию тёплого мелкого моря, которое покрывало Боровичский край. Да, да. Наш город и район в каменноугольное время были морским дном.
Толстые стволы лепидодендронов внутри были полыми, поэтому под сильными порывами ветра деревья ломались и падали. Пробраться сквозь их чащу было непросто. Впрочем, крупных наземных животных тогда ещё не существовало, а стегоцефалы – хвостатые первобытные земноводные, напоминающие саламандр, ящериц, крокодилов, а иногда и змей, благодаря извилистому телу проползали где угодно. Большого размера скорпионы, тараканы и многоножки (до 2 метров) сновали между корнями деревьев, шурша опавшей листвой. Со свистом рассекали воздух огромные (размах крыльев около метра) стрекозы, гоняясь за добычей.
Вот как описывает леса каменноугольного периода Йожеф Аугуста:
– Прибрежная зона представляла собой смешение мелких озёр, болот и участков суши. Воздух был наполнен испарениями болот. Рядом с лепидодендронами росли их родственники – плауны сигиллярии, чьи стволы были покрыты рубцами – следами опавших листьев, их вершины устремлялись высоко в небо. На берегах болот – заросли огромных хвощей каламитов, могучие и высокие стволы которых с бесчисленными переплетениями ветвей и узких листьев удерживались корнями, разросшимися во все стороны в жидком иле. Все эти лепидодендроны, сигиллярии и каламиты образовывали первобытный лес с непроходимыми густыми зарослями молодой поросли.
Появившиеся в карбоне тропические леса изменили ландшафты суши, замедлили эрозию речных берегов. Интересен и такой факт – некоторые ученые склоняются к тому, что во времена карбона было много плавучих лесов.
На Земле из-за высокого содержания в атмосфере кислорода свирепствовали пожары. Но и к ним приспособились обитатели леса. Деревья защищали себя толстой корой, животные – очень плотной кожей.
Как и все примитивные деревья, лепидодендроны размножались спорами. Матушка-природа всегда была щедрой – количество видов тех же лепидодендронов, по мнению ученых, было более сотни. Но и разнообразие видов не помогло, в мезозойский период они полностью исчезли, уступив место более совершенным представителям флоры – голосеменным. Но потомков тех древних растений мы встречаем и сегодня. В хвойном лесу, собирая грибы, нет-нет да и зацепимся ногой за стелющееся по земле длинное растение, покрытое густыми мелкими листочками, похожими на хвою. Это плаун – потомок древнейших на земле деревьев лепидодендронов. Есть потомки и у вымерших каламитов. Это полевой хвощ, его зелёная «ёлочка» знакома, наверное, каждому.
Оба растения – привет нам, людям технологичного 21-го века, из далёкого-далёкого прошлого, от первобытных каменноугольных лесов.
Древние породы выходят на поверхность во многих местах по всему миру. Наша горная Мста – в их ряду. Мстинский разрез нижнего карбона пока не дал миру таких удивительных находок, как Джоггинс (Канада), где отлично сохранились стоящие в полный рост каменноугольные деревья, или угольная шахта Иллинойса, где шахтёрам открылся многокилометровый каменноугольный лес, видимо, погребенный во время какой-то земной катастрофы. Но – именно у нас в 1904 году найдено уникальное ископаемое растение, получившее местное название – боровичия. Его дальнейшие поиски продолжаются!
Любовь Николаева
