Прошло несколько лет. Мама Лизы умерла, так и не дождавшись хороших вестей от дочери. Боль разорвала ее грудь надвое, сердце не выдержало мук совести.
Лизавета просидела три года в подвале, перебиваясь мелкими подачками «щедрого» грека. Ей до смерти осточертели горы бантиков, даже ночью ей снились они. Малыш подрос, крутился под ногами матери, не отлипая ни на шаг. Ни разу в своей маленькой жизни он не выходил на улицу, не видел других детей и не знал где его папа. Он о нем даже не догадывался, мать ни словом не обмолвилась о его существовании.
Можно было бы сравнить его с Маугли, если бы не телевизор, который маленький Яник смотрел с утра до вечера. Так как все игрушки его помещались в небольшой коробке из-под обуви. Шарики от киндеров с трансформерами внутри.
Лиза пахала как вол, разрываясь между работой и ребенком, требующим внимания. Каждый день в условленное время приезжал курьер с ленточками, он же вечером забирал готовые бантики.
Умри, но сделай.
О чем мечтала Лиза? Она знала, что будет счастлива. Не может такого быть, ей выпало немало испытаний, бог не оставит ее. Когда-нибудь она уедет отсюда. В Париж. И станет не Лизой, а Элисавет. У нее будет большой дом и красавец муж. Каждое утро она вставала с постели, смотрела на молодое еще лицо, и подмигивала сама себе. Надо только потерпеть и все изменится.
Однажды вечером вместо курьера пришла красивая женщина. Она вошла в подвал, с удивлением разглядывая обстановку. Это была хозяйка пекарни, для которой Лиза делала горы бантиков. Курьер заболел, хозяйка решала сама посмотреть на человека, работающего как машина на протяжении стольких лет.
─ Что это такое?! Мы в Турции или где? Ты живешь и работаешь здесь?? А малыш твой сын?!
Эллинка долго стояла посреди комнаты, пытаясь осмыслить увиденное. Затем резко вышла и долго кричала на владельца подвала.
На следующий день Лизу вместе с сыном отвезли в небольшой дом со светлым двориком, неподалеку от пекарни. Где ей разрешили, не бесплатно, конечно, жить сколько потребуется. Так как владелец дома давно уехал из страны и вряд ли вернется обратно.
Лиза получила первую самостоятельную зарплату, на порядок отличающуюся от подачек подвального крота. И зажила как обычный человек. Крестной Яниса стала та самая эллинка. Она привезла огромный пакет со старыми игрушками своего подросшего сына, бывала у Лизы часто. Перезнакомила русскую со всей семьей.
Пятилетие сына Лизавета решила отметить с помпой. Она пригласила новых друзей и накрыла стол. Пришла пожилая чета владельцев пекарни, высокий седовласый эллин с женой, крестной Яниса. Следом за ними в дом вошли молодые. Сын хозяйки, чьими старыми игрушками теперь была завалена детская комната, и его жена. Пара нервно смеялась, рассматривая Лизу во все глаза.
Между тем, кроме Лизы там было на что посмотреть. Стол, сервированный по русским стандартам. Ломившийся от блюд, никогда не виданных гостями. Лиза постаралась, вложив всю благодарность этим людям. Поначалу осторожно, больше рассматривая диковинные закуски и дымящиеся изделия, они вошли во вкус.
Выпили по одной, расхваливая хозяйку. Затем еще и еще. Потом принялись брать руками жирные куски мяса, чавкая и восторгаясь. Черпать селедку под шубой ложками. Нарезать холодец огромными ломтями.
Когда греки наелись и тяжело отвалили от стола, наступил момент истины. О чем они договорились заранее.
К Лизе, хлопотавшей на кухне, заваленной грязной посудой, подошла крестная с мужем.
─ Элисавет, у нас есть к тебе предложение, пожалуйста, выслушай! ─ после некоторой паузы крестная скороговоркой выпалила ─ нам нужен ребенок, ты могла бы нам помочь!
Лиза в недоумении обернулась. Как это?
─ Ты родишь нам внука! Девушка ты сильная и здоровая, не то, что невестка… А мы тебе заплатим столько, до конца дней хватит!