— У вас были и сотрясение мозга, и температура 39 градусов, и сломанные ребра, а все равно нужно было выходить на ковер и бороться. Есть такая бойцовская собака — питбуль, она боли не чувствует. Вы что, из такой породы людей?
— Ни себя, ни других наших борцов сравнивать с бойцовскими собаками я бы не стал. Тут дело в другом. Мы принадлежим к ведущей мировой школе борьбы, и наши победы определяются вовсе не мертвой собачьей хваткой и не бесчувствием к боли. Просто уровень подготовки очень высокий. Что касается сломанных ребер и прочего… Вы видели фильм Шукшина «Живет такой парень»? С Леонидом Куравлевым, совсем еще молодым. Он там горящую машину вывел с автобазы. Помните, когда к нему в больницу пришла журналистка и сказала: «Вы же герой!», а он ей ответил: «Да какой я герой, я просто дурак. Я же взорваться мог!»
— Нельзя же сказать, что вы преодолевали все это по дурости!
— Объяснять это долго! Были и травмы, и температура высокая была. Но жизнь вообще — опасная штука. От нее умирают в конечном итоге. А здесь… Вот мне, например, было бы стыдно, что из-за какой-то температуры, или из-за каких-то сломанных ребер, или еще от чего-то отказаться от схватки. Могут ведь подумать, что я испугался соперника! Борьба — это же такое состояние… Это битва обостренных самолюбий. Это же битва титанов. Если ты и твой противник равны по весу, силе, опыту и мастерству, то верх возьмет тот, кто больше выложился для победы. Так что дело не в дурости. Надо сначала победить, а потом уж раны считать. У меня вот недавно в университете встреча была, и задали студенты вопрос: «А что нужно делать, чтобы чего-то достичь?» А просто тренироваться надо. Просто достигать.
— А как вы для себя определяете масштаб личности человека? Для вас это важно? Вы ведь и сами масштабный. Встречается вам человек, и вы сами себе говорите: мелко или, наоборот… По каким параметрам?
— Должен признаться, я не ставлю такую маркировку. Я просто благодарен случаю, если он дарит возможность общения с большими людьми. Представляете, в 14 лет я начал заниматься борьбой, а в 16 уже попал в сборную команду страны. Понимаете, в какой среде я находился с самого начала? Знаменитые тренеры, победители Олимпийских игр и чемпионы мира или, как минимум, призеры. Для меня это был подарок судьбы. Я рос среди них и формировался как человек. О масштабе моей личности мне трудно говорить, я об этом и не задумывался. Соответствую ли уровню тех, с кем начинал свой путь в спорте? Наверное, да. Стараюсь не ударить лицом в грязь, это во мне есть. А вот маркировать не буду. Простой человек, не простой… Большинство народа как раз из самых простых людей и состоит. А если ты надулся, можешь и лопнуть от собственной важности… Мне кажется, так жить очень сложно. У меня, как и у всех, есть друзья, с которыми мне приятно общаться. А общаться ради карьеры, ради «пиара» — это не для меня.
— В спорте так можно, в жизни тоже, а в политике — нет.
— А почему вы считаете, что я политик? Я депутат Государственной Думы на сегодняшний день. Но политика — это удел президента страны, премьера, министра иностранных дел, дипломатов. Это они занимаются реальной политикой, и если верно, что дипломатия — искусство возможного, то это они выжимают из каждой ситуации возможный максимум. Но это удел немногих, я себя к ним не отношу. Мы же просто служим. В данном случае я работаю коммуникатором, можно сказать, офицером связи, который организует общение, диалог власти с избирателями, чтобы они услышали друг друга, чтобы возникало понимание того, что необходимо стране в текущий момент. Да, я избранный депутат, то есть не просто назначенный кем-то представитель власти, а облеченный доверием моего народа, и я обязан оправдать его ожидания. Я до сих пор веду прием граждан и знаете почему? Потому что нашим людям не хватает одной вещи — возможности выговориться и быть услышанными. Проблема у каждого может быть и невелика, ему только подсказать нужно, в какую калитку стучаться, а не писать в ООН или президенту. Все можно решить и на месте…
— Вы отдаете себе отчет, что ваши олимпийские заслуги и вообще спортивные достижения стали составляющей капитала, который послужил фундаментом партии «Единая Россия»? Не чувствуете, что вас использовали?
— Я бы так не говорил. Я понимаю, что на меня «поставили» в том числе. И то, что со мной разговаривают и мне верят, происходит в первую очередь потому, что люди гордятся сопричастностью к моим победам. Все это так, и «Единая Россия» от этого в выигрыше. Но когда вы говорите, что меня использовали, я не могу с этим согласиться. Не надо считать меня просто разменной монетой в чьих-то руках, свой выбор я сделал вполне осмысленно. И, представьте себе, я сам оказался в таком же выигрыше, потому что работа в Государственной Думе принесла мне новый интереснейший жизненный опыт. Как личность я очень много получил за эти годы и многое узнал о себе самом, открылся такой стороной, о которой и не думал. Разумеется, можно сказать, что все, чего я добился в спорте, я отдал партии. Но это же неотделимо от меня, это моя жизнь, моя судьба, как же мне теперь без этого? Это все со мной навсегда. И знаете, что еще очень важно для меня? Я как бы заново должен доказать и всем и себе, что я что-то значу в этой жизни и без прежних, спортивных заслуг. Не надо мне никаких поблажек за мой высокий олимпийский статус. Никогда не считал, что раз я чемпион, то теперь мне можно просиживать штаны. Я так просто не могу. В мире есть те, кто что-то создает, строит, и те, кто этим пользуется. Я предпочитаю строить. И если учесть, что мой характер сформировался прежде всего в борьбе, то быть агитатором и лидером для меня приемлемее, чем быть буквоедом.
— Но вы же, общаясь с народом, не можете не ощущать…
— Я прошу вас, давайте уберем эти категории. Что значит «общаясь с народом»? Народ не существует отдельно от нас. Народ — это и мы с вами. Вот за соседним столом — обладатели двух золотых олимпийских наград, и это тоже народ! Просто надо понимать, что раз взялся за гуж, не говори, что не дюж. У жизни есть свои жанры. Раньше, когда занимался борьбой, надо было соблюдать напряженный график: поездки, тренировки, сборы, разные неудобства, травмы и все, что с этим связано. Надо было терпеть, держаться, выдерживать этот жанр. Кажется, выстоял. А сейчас — повышенное внимание, ответственность, спрос. У этого жанра тоже свои законы. И очень скоро начинаешь понимать, что ты за все в ответе, именно ты. Пусть это сферы, от которых раньше был далек, пусть даже крестьянский вопрос, международное право или что-то еще. Влез — отвечай.
— Хорошо, но скажите, вы реально ощущаете, что сегодня в ментальности людей присутствует разделение: любовь к Родине — это одно, отношение к государству — совсем другое…
— Я для себя давным-давно уяснил, что между государством и страной разница огромная. Такая же огромная, как и сама страна. Разбег очень большой, сколько народов, сколько языков! А всех одним аршином не измерить, я это прекрасно понимаю. Накопилось множество проблем, в том числе и здесь, на Кавказе, и проблемы эти надо решать, но их невозможно решить только за счет бесконечного терпения русского народа. Я думаю, что всех нас может сплотить единая цель. Вот у нас в борьбе вражды между людьми разных национальностей нет. Выигрываешь — и тебя уважают за то, что ты делаешь общее дело, но делаешь его лучше других. Уважают за победу, за мастерство, а не за то, что ты черкес, кабардинец, чеченец, ингуш, русский или еще кто-то. Мы все прекрасно сознаем, что мы члены национальной команды, а все остальное уже потом. Бывает, и посмеемся, но по-доброму над кулинарными пристрастиями или чем-то еще в этом роде. Никто не в обиде. Главное — понимать, что мы часть одного целого.
— А вот, кажется, банальный вопрос, его, наверное, журналисты часто задают. Жизнь Александра Карелина — это борьба?
P.S. Продолжение будет