Фашисты в Бухенвальде не отказывали себе в «развлечениях». Состязания по боксу» были частью садистской игры – когда откормленные (точнее, прикормленные лагерным начальством) уголовники устраивали «ринг» с едва держащимися на ногах, изможденными голодом и непосильной работой, военнопленными.
Подпольная антифашистская организация в лагере решила найти среди заключенных бывших спортсменов, всячески им помогать – лишней пайкой хлеба, лишней миской похлебки – чтобы отправить в нокаут бандитских откормышей. Иметь возможность совершенно официально избить подлецов и садистов.
«Международное первенство скелетов» - так презрительно именовали эсэсовцы состязания боксеров-заключенных - превратилось в арену острой политической борьбы.
Андрей Бурзенко, чемпион Узбекской ССР по боксу в 1938-1939 гг, оказался в Бухенвальде после двух неудачных побегов из других лагерей для военнопленных. Боксерский «ринг за колючей проволокой» стал для него фронтом. Он одерживал победу за победой – не за счет физической силы, а за счет умелой стратегии и тактики. Умения понять и просчитать противника. Нанести точно рассчитанный удар ни секундой раньше и ни секундой позже.
Лагерное начальство все это не радовало. И из соседнего лагеря в качестве «специального участника» был приглашен эсэсовец Вилли. Боксер-профессионал, обладающий огромной силой и мощью, нередко потехи ради убивающий узников одним ударом.
- Эй, русский, он пересчитает тебе все ребра!
- Приходите смотреть, как этот живой мешок размажут по стенке!
- Боксмайстер Вилли тебя убьет! – так «подбадривали» Андрея перед поединком уголовники.
И вот настал день боя. Смотреть встречу собрались несколько тысяч заключенных.
Рядом с Вилли – огромным, волосатым, грузным – Андрей казался мальчиком-подростком.
Секундометрист перевернул песочные часы и ударил в подвешенную железку:
— Первый раунд!
Андрей сразу же понял, что противник опытен и коварен, очень техничен и владеет всевозможными приемами. Победить такого почти невозможно. Но невозможное нужно было сделать.
Первый раунд…Второй… Натиск Вилли не ослабевал ни на минуту, а защищался он умело.
Лишь в третьем раунде в его движениях начала появляться нервозность – эсэсовец не привык к упорному сопротивлению. Все чаще он применял запрещенные приемы, при попустительстве судьи.
Андрей пошел на хитрость. Он стал изображать «усталость», делал вид, что думает только о защите, о том, как продержаться еще несколько минут. Но его мозг лихорадочно работал, оценивая каждое движение противника.
Вот Вилли слегка приоткрыл свой подбородок…Нет, это ловушка!
Недаром он перенес вес тела на левую ногу, а правую поставил на носок. Поведешься, начнешь атаку – получишь удар мгновенно перегруппировавшегося противника. Андрей сделал вид, что не заметил открытого подбородка и продолжил защищаться.
Притворившись, что отступает, улучил момент, когда Вилли на мгновенье оторвался от пола – и, резко развернувшись всем корпусом, ударил правой снизу в подбородок фашиста.
Вилли дернулся и, как бревно, рухнул на пол.
… После этого поединка товарищи прятали Андрея в мертвецкой от озверевших «коллег» Вилли. В подвал, где складывали трупы умерших от болезней, те не заглядывали – боялись подхватить тиф.
А потом лагерному начальству стало не до Андрея – открылся второй фронт, да и Красная Армия одерживала одну победу за другой.
Как дальше сложилась судьба Андрея – читайте в повести Г.Свиридова «Ринг за колючей проволокой», изд-во «Физкультура и спорт», 1961. Писатель лично встречался с прототипом героя и в повести не приукрасил практически ничего.