«В холодном сером домике родился человек
Зимой и летом рос он и жил без бед.
Снега шептали песенку: мы за тобой идем!
И Карачун стучал в окно: скоро мы придем!»
Напевал мой отец, идя с топором наперевес в город. Вот уже тридцать лет мы так ходим перед Умерщвлением года. Я смотрю на широкую зеленую спину своего отца и вспоминаю, как десять лет назад мы также шли в город.
В тот день на кануне прощания с уходящим годом мы столкнулись с ними, с людьми. Здесь. В лесу. Я тогда был маленький и глупенький, думал, что нам очень повезло и далеко теперь ходить не надо. Удивляюсь, как же я тогда выжил? Наверное, эти неправильные люди меня не заметили за папой. Жалко, что тогда мой папа лишился нижних конечностей. Но все в итоге обошлось, и папа их убил. В итоге мы украсили не одну вышку ЛЭП, а пару! Все наши гордились и восхищались моим отцом.
- Пап, а тебе не надоело ходить каждый год в город за человеком? – спросил я.
- Нет, сынок, это традиция, уходящая корнями в прошлое, - ответил папа, окунаясь в свои воспоминания. – Сто лет назад, когда тебя еще не было на свете, над миром пронеся ужасный порыв ветра от атомного взрыва, что устроили люди. В то время все наши с тобой знакомые, в том числе и я, стали просыпаться. Будто мы все это время не жили, а спали глубоким сном. Мы расправили наши многочисленные руки, подняли высоко к солнцу наши зеленые макушки и заговорили в слух. Представляешь, нам это казалось тогда невероятным чудом. А еще через несколько месяцев мы смогли ходить. И с каждым новым шагом, мы вспоминали, что когда-то мы так же ходили по этой планете, а не стояли столбом как наши с тобой прадеды.
- А они мертвы или просто спят? – уточнил я, проходя мимо гигантской ели.
- Они спят мертвым сном, сынок, их взрыв не смог разбудить, - сказал папа и продолжил свой рассказ. – В тот год, после многовекового сна, мы ликовали. Наконец-то мы живем полноценной жизнью и в канун Нового года, так назывался тогда праздник у людей, в наш лес пожаловали они. С топорами, цепями и пилами. Ты не представляешь, как мы разозлились и учинили тогда над ними расправу. Они столько времени уничтожали нас каждый год на этот праздник, что мы решили так поступать с ними. И, с тех пор, люди, численность которых и так подсократил атомный взрыв, стали нашим умерщвлённым украшением на смерть года.
- Они, получается, теперь не отмечают свой Новый год? – переспросил я.
- Нет, малыш, они отмечают теперь как и мы Умерщвление года, ибо под конец года мы приходим за ними, - усмехнулся папа-ель.