Саянский вальс 41.
…На очередной вызов он выехал в 4.04, успев подремать где-то около часа. Громады домов, молчаливые, какие-то насупившиеся, слепые, тёмные окна, пустынные улицы, лишь собаки кое-где обследовали газоны - волшебное зрелище, прямо как из какого-нибудь фильма-катастрофы. Всё это было окутано призрачным светом солнца, которого ещё не видно, но оно где-то совсем рядом, уже подкрашивает облака на горизонте розовым, уже отражается в стёклах на последних этажах шестнадцатиэтажных домов…
…Это была обычная двухкомнатная квартира в панельной десятиэтажке.
Олега порадовало то, что, судя по табличке с номерами квартир – нужная ему была на первом этаже.
…Хоть стаж у него на «скорой» был и небольшой, но ему уже удалось испытать очень сомнительное удовольствие – из-за поломки лифта подъём пешком с медицинской сумкой и кардиографом на верхние этажи десяти и шестнадцатиэтажек. Он уже встречал там, на лестницах и площадках, спящих и бодрствующих граждан категории БОМЖ, и горы мусора, и вынесенные ненужные вещи, ну, и конечно, крыс - вечных спутников человека в городских джунглях. Крыс, конечно, встречал и на первых этажах. Как и подобных людей.
И вообще, размышляя на досуге обо всём этом, он приходил к выводу, что в глубинах большого города постепенно образуется некий симбиоз – люди – собаки – крысы. Роль каждого звена ещё не полностью определилась, но люди прикармливают собак, те лаем предупреждают людей, а крысы показывают тем и другим, где есть пища, или, часто, сами служат пищей,… как, впрочем, и собаки,…как, иногда, и люди… .
Открывшая дверь бабушка в телогрейке провела его по тёмному коридору, где он во что-то ударил сумкой, в маленькую комнату, включила свет и сразу вышла.
Олег разглядел на кровати в углу очень пожилого мужчину, можно было сказать, что старика. В комнате пахло чем-то кислым, но гораздо сильнее был заполняющий её запах старости.
- Здравствуйте, что случилось?
Старик поднял глаза.
В них не было ни тупой забитости БОМЖа, ни глупой агрессивности психопата, ни равнодушия просто опустившегося человека. В этих глазах с покрасневшими белками, набрякшими веками были ум и понимание ситуации.
Это был человек, каких сейчас очень много – человек, скорее всего, с высшим образованием, прочитавший много книг, работавший на достойной должности, имевший семью, детей. Но всё это потерявший к старости.
- Здравствуйте, - видимо, старик давно ни с кем не говорил, и поэтому в его голосе слышались хрипота и напряжение.
-Здравствуйте, я вас внимательно слушаю.
Старик, словно бы в бессилии почти уронил седую голову, но напрягся и снова посмотрел на Олега.
-Заболел я, доктор.
-Давайте давление померим, а пока расскажите, что, где, когда…
Олег помог снять старый пиджак, голубоватую, застиранную милицейскую рубашку. Судя по всему, худое тело давно не видело ни ванны, ни душа.
- Давненько уже заболел. То сердце прихватывало, то желудок….
Манжета тонометра на худом плече затягивалась плохо, глухие удары в фонендоскопе послышались на 140, пропали на 90.
-В общем-то, нормальное давление, - Олег пожал плечами:
-Вы при каком себя хорошо чувствуете?
-А, я не знаю, я хорошо себя уже давно не чувствую.
-Приляжьте, живот посмотрим.
На животе было несколько старых синеватых шрамов.
-Какие операции были?
-Ну, аппендицит, ножевое, три пулевых.
-Пулевых? – удивился Олег.
-Да, - синевато-сиреневые губы старика улыбнулись:
-Одно с фронта, а два – когда в милиции работал.
-Вы милиционер?
-Так точно. Петровский Иван Дементьевич. Полковник. Уголовный розыск Берёзовского района, - «отрапортовал» старик, чему-то усмехнулся и сильный кашель согнул его. Откашлявшись, он продолжил:
-Тридцать лет там отработал! Каждая собака знала меня и я знал каждую собаку. Потом предложили в город. А что в городе? Полковников много в городе, а я в Берёзовке своей – один. Понимаешь?
Он посмотрел слезящимися глазами на Олега.
-Я весь Берёзовский район держал вот где! – он потряс костистым кулаком.
-По раскрываемости наш район был на одном из первых мест по краю!
Попросив старика минуту помолчать, Олег выслушал его лёгкие, затем снял кардиограмму. Все изменения в сердце и в лёгких соответствовали возрасту и общему состоянию.
-Иван Дементьевич, а родственники у вас где?
-Здесь, в городе, дочка.
-Может, как-то с ней связаться?
-Да зачем? У неё семья! Не нужен я там! – Иван Дементьевич махнул рукой.
-Ну, почему вы так думаете?
-Да ну, вот, знаю, - видно было, что старик разволновался.
-Вы успокойтесь, - Олег тронул его за плечо:
-Давление может повысится.
-А, да, да.
Потом старик начал рассказывать о каких-то бандитах, которых он и его отдел поймали, о ворах в законе, которые его уважали, потому что он «честный мент» был.
Олег слушал, что-то спрашивал – он понимал, что очень часто человеку в возрасте не нужны никакие лекарства, достаточно, чтобы его просто выслушали.
-А вот Андрюшка-то, внучок мой, - старик заплакал:
-Приходит и говорит - дай, дед, какую-нибудь твою медальку, её продать хорошо можно, а орден твой – так вообще бешеные деньги стоит.
По морщинистой щеке старика поползла слеза и это было страшно видеть – человек, прошедший войну, работавший в уголовном розыске – плакал!
Плакал в мирное время и находясь на пенсии!
Наверняка, никакие военные события, никакие случаи на работе не могли вызвать у него такие жгучие и горькие слёзы, как «заслуженный отдых»!
-Ну, что можно сказать, - не зная, что говорить, сказал Олег.
-А ведь он придёт, заберёт, - сокрушался дед.
И вдруг он встрепенулся.
-А ведь у меня ещё есть... как же я сразу-то об этом не подумал! О, Господи!
Олег удивлённо посмотрел на него.
-Иван Дементьевич, да не волнуйтесь же вы так!
-Да-да, - старик вдруг наклонился и запустил руку под кровать - лицо его начало быстро темнеть от прилива крови.
-Иван Дементьевич, ну что ж вы делаете, - Олег подскочил к нему:
-Плохо же будет! Давайте я сам, что там надо найти?
Старик не отвечал.
Воздух с сухими, свистящими хрипами прорывался сквозь его губы.
Олег начал легонько тянуть его вверх, чтобы он выпрямился, но вдруг Иван Дементьевич захрипел громче.
-Нашёл, - наконец торжествующим шёпотом сообщил он и подал большую картонную коробку Олегу. Взвесив её на руках, Олег вопросительно посмотрел на старика.
Тот, не в силах говорить, просто кивнул и глазами показал на коробку.
-Открыть? – переспросил Олег.
Старик снова кивнул и с шумом выдохнул.
-Как бы с сердцем плохо не стало, - подумал Олег, внимательно глядя то на старика, то на коробку.
Под крышкой лежала тёмно-серая тряпка, Олег взял её, почувствовал, что в ней завёрнуто что-то твёрдое, тяжёлое и подал свёрток старику.
Подрагивающими пальцами с распухшими суставами, с каким-то особенным чувством – трепетом, что ли? тот начал разворачивать его.
-У стариков свои причуды, - подумал Олег, взглянул на красное лицо Ивана Дементьевича и пропустил момент, когда тот откинул последний слой тряпки. Он увидел, как глаза старика расширились и посмотрел на его руки.
На подрагивающих ладонях, на промасленной тряпке, лежал пистолет.
Олег не служил в армии – в Академии была военная кафедра, но он, как и любой другой парень, интересовался оружием и сразу узнал легендарный ТТ – Тульский Токарева.
Не успел он осмыслить это и удивиться, как из какой-то складки этой же тряпки Иван Дементьевич вынул четыре магазина и положил их на стол. Пули первых патронов тускло, и от этого – грозно, светились в неярком комнатном свете медно-красным, зловещим цветом.