На границе Кавказа Цесаревича Александра встретил наместник Кавказский, князь Воронцов. «Всюду» - рассказывает очевидец - «расположенные по дороге войска кричали «Ура!» форты салютовали пушечными выстрелами, и тьма туземных всадников гарцевали вокруг его экипажа, издавая радостные крики и стреляя из ружей. Все они были в блестящих нарядах: сотни стальных кольчуг и щитов, луков и стрел в богатых колчанах, золотое шитье, галуны - это все блестело на солнце. Под железными шлемами с длинными сетками, мужественные лица дышали восторгом».
Сегодня СМИ находятся в царстве стереотипов, далеко за примерами ходить не надо: «американцы глупые», «кавказцы — уголовники», «русские — пьяницы», а все итальянцы исключительно «макаронники». Со всех сторон мы слышим грубые ярлыки, которые люди торопятся прикрепить тем, кто хоть немного отличается от них самих. Мы же хотим обратить внимание, что есть героические личности, яркие имена, достойно исполнявшие свои обязанности. Например, Собственный Его Императорского Величества Конвой, защищавший первых лиц Российской Империи.
Этика русского воинства формировалась в сердце коренной России и в казачьей среде. В мае 1811 года по указу Екатерины II в знак уважения к подвигам, неоднократно оказанным Черноморским Казачьим войском, была сформирована лейб-гвардия «Черноморская казачья сотня». Эту дату и принято считать моментом зарождения «Собственного Его Императорского Величества Конвоя», предназначенного для охраны императрицы. Первоначально «сотня» состояла преимущественно из донских казаков и занимала исключительное положение среди гвардейских частей Русской Армии.
Во все времена отважными охранниками считались представители народов Северного Кавказа — служба при дворе русского царя воспринималась как высокая честь. Так третий сын непримиримого Шамиля, Мухаммад Шафи, шестнадцать лет служил в конвое Александра II, а в отставку вышел убелённым сединами генерал-майором и настоящим ветераном гвардии. Известно, что сам имам воспринял такой поворот в судьбе сына с гордостью.
В январе 1827 года в царствование Императора Николая Павловича создается Рота дворцовых гренадер 120 ветеранов гвардейских полков - солдат и унтер офицеров. Годом позже, как штатное подразделение, предназначенное для несения конвойной службы при высочайшем дворе, из кавказских горцев был сформирован лейб-гвардии Кавказско-Горский полуэскадрон. Именно эти события сыграли значительную роль в формировании зарождавшейся системы госохраны, как первого профессионального постоянно действующего специального подразделения для охраны императора «Собственного Его Императорского Величества конвоя».
Известен следующий исторический факт: Николай I во время своего визита во Владикавказ в 1837 г. встречался с вайнахами-карабулакцами. Выбрав из толпы великана свирепого вида с длинным кинжалом, положил руку ему на плечо и сказал переводчику: "Передайте этому народу, что они дурно себя ведут, и чтобы они, пока продолжается мое благоволение к ним, постарались как можно скорее исправиться". Старший карабулак робко сказал, что они боятся возможного принуждения к перемене веры. Николай показал на свой горский конвой: «У меня все веры терпимы, и вот ваши дети могут передать вам, что и у них в Петербурге есть мулла».
Что касалось традиций и обычаев, джигитов не пытались переучивать или ограничивать, а наоборот, понимали необходимость особого похода. Взвод горцев под командой ротмистра Султана-Азамат Гирея (потомка крымских ханов), прибыл в Петербург в мае 1829 года, в составе 3 обер-офицеров, 1 эффендия, 6 юнкеров (унтер-офицеров), 40 оруженосцев и 23 служителей. В него включили князей и узденей Кабарды, представителей знатных фамилий чеченцев, кумыков, лезгин, ногайцев и других кавказских народов. Наибольшим было представительство кабардинцев — 12 человек. Они считались королями джигитовки: на полном скаку пролезали под брюхом лошади, метко стреляли из луков.
Александр Бенкендорф составил правила для бойцов особого назначения: «Не давать свинины и ветчины... Строго запретить насмешки дворян и стараться подружить горцев с ними... и маршировке не учить, стараясь, чтобы горцы с охотой занимались этим в свободное время... Телесным наказаниям не подвергать: вообще же наказывать только при посредстве прапорщика Туганова, которому лучше известно, с каким народом как обращаться... Эффендию разрешить посещать горцев, когда он желает, даже в классах... Чтобы во время молитвы горцев дворяне им не мешали... Наблюдать, чтобы не только учителя, но и дворяне насчет веры горцев ничего худого не говорили и не советовали переменить ее...».
Пребывание горцев в Дворянском полку сыграло положительную роль. В июне 1830 года с Кавказа в Петербург прибыли 40 юношей. В последующем в военно-учебные заведения столицы ежегодно принималось в среднем по 30 человек. В середине 1830-х гг. также сформировалась новая традиция, сохранявшаяся вплоть до 1917 г. Из состава Терской казачьей сотни Конвоя начали набирать личных телохранителей Царя.
Позже состав императорского конвоя не раз увеличивался, изменялось соотношение в нём представителей разных народов: добавились представители Закавказья. Так, первый взвод лейб-гвардии Кавказского эскадроны был образован из родовитых грузин; принимали в конвойные войска и знатных армян. В одном традиция была неизменной: царский конвой состоял из русских казаков и кавказских джигитов.
В 1832 году в составе конвоя появилось новое подразделение, предназначенное исключительно для охраны Царя — Команда кавказских линейных казаков. Позже, в 1836 и 1839 годах, были сформированы Команда лезгин и Команда мусульман. Они подчинялись командиру лейб-гвардии Кавказско-Горского полуэскадрона. Срок службы в командах устанавливался четырехлетний.
Много славных битв, героических подвигов, преданной службы до последнего вздоха помнит история конвоев. Но 30 марта 1917 года, в связи с известными всем революционными событиями в нашей стране, этот конвой был расформирован, оставив нам в наследство пример того, как великая единая цель служения государству соединяет и сплачивает разные национальности.
Автор — Михаил Достовалов