По мотивам брошюры Эвальда Васильевича Ильенкова «Что такое личность».
Понимая личность человека материалистически, как ансамбль соединяющихся в нём социальных связей, становится ясно, что и развитие личности происходит исключительно благодаря этой «симфонии». Или, если точнее, то благодаря требованиям, которые такие связи на индивида накладывают. Связи вовсе не обязательно должны означать непосредственные отношения человека к человеку, это зачастую отношения между двумя людьми через нечто третье — вещи и способы человеческой деятельности (способы применение этих вещей). Любые орудия труда, предметы игр, предметы одежды — что угодно человеком для человека созданное и есть такого рода связи. Накопленное знание, «опредмеченное» в форме информации, при усвоении также относится к такого рода формирующим человека отношениям.
Если метафорически представить человеческое мышление как его способность находить дорогу в лабиринте подвижных и неподвижных внешних объектов, то неподвижными здесь станет отношения к вещам и предметам. Их требования к индивиду обычно пассивны и, единожды освоив способ действия с ними, его можно применять раз за разом не подвергая постоянной ревизии. Подвижными объектами, соответственно, станут непосредственные отношения между человеком и обществом как совокупностью других людей.
Такое представление, кстати, очень интересно ещё и тем, что становится очевидным тождественность личности и мышления. Действительно, «траектория», построенная с учётом всех этих предметов, делает движущееся тело связанным с ними, что и есть определение личности.
Однажды усвоенные способы деятельности человеческий мозг со временем автоматизирует, превращает в штампы. Без постоянного расширения сферы активности личности, сложившиеся в ней штампы и стереотипы ожидаемо заполняют её, она превращается в нечто предсказуемое, повторяющееся, привычное, а значит, неинтересное. Потеря интереса со стороны других людей в свою очередь ведёт к постепенному сужению личных связей, а значит, деградации и угасанию личности.
Физиологи заметили, например, что для поддержания работы мозга в зрелом возрасте отлично помогает изучение новых языков. С описываемой позиции, это не тренировка каких-то мозговых структур сродни работы с гантелями, а именно расширение сферы деятельности личности через освоение новых вещей (слов), опосредствующих человеческие отношения. Человек, понимающий как это всё работает, или просто нащупавший верный путь, может постоянно окружать себя новыми и новыми способами деятельности — изучать языки, осваивать новые профессии, менять хобби и так далее.
Требования, которые общество предъявляет к индивиду, могут быть как опосредованные моралью (законами, традициями, верованиями и пр.), так и непосредственные требования одних людей к другим. Принципиальной разницы между первыми и вторыми на самом деле нет, и та активная составляющая, которая кажется присущей вторым, есть не более, чем дополнительный раздражитель. Это хорошо заметно в таком понятии как «шейминг», что в русском языке имеет аналог «пристыжение». Его суть в том, что отдельные люди или группы людей, не желающие соответствовать некоторым, в их понимании, стереотипам, обижаются на всякого, кто явно или неявно на такое несоответствие указывает. В их представлении, если запретить подобную гнусность, то и стереотип отомрет сам собой.
Думающие так не видят главного: этот так называемый «стереотип» объективен настолько же, насколько объективна статья уголовного кодекса или грамматическое правило. Он существует не в представлении отдельных людей, а «вшит» во всю систему общественной морали, исторически в ней развился. Общественная мораль, в свою очередь, также не есть плод чьего-то мышления, а суть отражение реальной общественной жизни, то есть определяющего сознание бытия. Общественная же жизнь есть производная объективно существующих отношений в главной области человеческой деятельности — трудовой, которая, наконец, подчинена объективному уровню развития применяемых в производстве технологий.
То есть решение вопроса на уровне представлений (сознания) отнюдь не означает, что явление не воспроизведется из своих условий заново. Конечно, по Марксу, идея становится материальной силой, когда овладевает массами, но, на мой взгляд, далеко не каждая идея может пойти настолько далеко, чтобы из «оружия критики» стать «критикой оружием». И говоря о «шейминге» мы обычно имеем дело с идеями масштаба незначительного.
Но если субъективно неприятный «стереотип» невозможно преодолеть, уничтожить, запретить (даже всемогущая статья 148 бессильна!), остаётся один путь: интериоризация, то есть включение этого требования — «стереотипа» в свою личность в качестве новой связи. Сначала человек включает новое требование в свою деятельность, оно для него в это время остается непознанным, однако, действуя сообразно ему и раскрывая мышлением его сущность (делая «для себя»), человек получает дополнительный инструмент, дополнительный орган своего общественного тела. А это и есть полноценное развитие личности.
Получается, что добровольная, намеренная интериоризация сложившихся представлений о человеке приносят индивиду лишь пользу, несмотря на неизбежные страдания в процессе. А намеренный отказ от них как раз таки ведет к невротическим состояниям, связанным с необходимостью постоянно убеждать себя и окружающих в собственной полноценности на фоне навязчивых и не очень свидетельств об обратном.
Мы видим, что в наше время имеет место нехорошая тенденция — человека призывают «принимать себя как есть», «мыслить позитивно». Здоровую требовательность к себе называют «синдромом отличника» и пытаются лечить. Но материалистическое понимание человека говорит ровно об обратном: перестав предъявлять требования к себе и друг другу, мы сознательно движемся путем деградации. Чем более требовательны мы будем к своей физической, умственной, нравственной культуре, тем более способными и интересными личностями мы можем стать для других.
Напоследок хочу вспомнить Буцая из «Педагогической поэмы», упорно купавшегося в проруби, несмотря на частые болезни. Он говорил:
- Ну если так, так я вам объясню: у меня здоровье слабое, организм мой очень халтурно сделан. Жить с таким организмом, вы понимаете, противно. Я решил твёрдо: или я его закалю так, что можно будет жить спокойно, или, чёрт с ним, пускай пропадает. В прошлом году у меня было четыре плеврита, а в этом году уже декабрь, а был только один. Думаю, что больше двух не будет. Я нарочно пошёл к вам, здесь у вас речка под боком.
Будем же как Зиновий Иванович.
Дмитрий Панков