Эти исполненные беспримерной храбрости слова принадлежат полководцу наполеоновских войн бригадир-генералу Пьеру Камбронну (1770 – 1842 гг.).
Туше и амбре всего положения заключается в том, что, произнеся эту исполненную безудержной отваги фразу в битве при Ватерлоо (1815 г.), бесстрашный «мусью женераль» тут же передумал умирать, и с самоотверженной решимостью сдался на милость победителя.
Затем он жил долго и счастливо, до семидесяти двух лет, в родном Нанте и, без сомнения, каждый раз, поднимая бокал то «старого доброго бургундского», то не более злой «вдовы Клико», по-молодецки восклицал слова, ставшие известными не только в кругу семьи храбреца, а даже и за его пределами[1]
[1] В 1852 году королём Франции стал Луи Наполеон Бонапарте, Наполеон III, которого современники называли Главным проходимцем Европы (см. «Исторический вестник», т. 28 стр. 670). Сей субъект начал активно создавать себе ореол из несуществующей славы военачальников первой империи, в том числе и великих стратегов битвы при Ватерлоо. В частности, военный суд снял вину с Камбронна за действия на высоте Перонна. Основания: вы всё не так поняли. Фразочку слышали многие, в плен Камбронн сдался, но вы всё не так поняли. Шпагу Камбронн англичанам не отдавал, они сами забрали, бежать вовсе не бежал, а величавым шагом пошёл прямиком в плен. Каков король, таковы и объяснения..
Теперь перенесёмся в Швецию XVII века. Тамошний политик по имени Аксель Оксеншерна (1588 – 1654 гг.) оставил миру изречение, почитаемое высшей мудростью: «Разве ты не знаешь, сын мой, как мало надо ума, чтобы управлять миром?»
Тёмному русскому народу афористическое наследие аж из самой Швеции знакомо было не во всей полноте, поэтому он обходился пословицей: «умён мужик, да мир дурак».
Самое время читателю поморщиться и прочитать автору рацею о неуместности сравнения разных по масштабу образований: мира, в смысле целого земного шара, и мира, в смысле сходки безграмотных пахарей.
Да, читатель, Вы правы, как и всегда. Понимаю: Вам уже видно, куда я клоню. Прошу у Вас лишь две минутки. Давайте совсем ненадолго представим себя другим человеком.
Вы на берегу речки Ларги в 1770 году. Лет Вам 25, звание Ваше секунд-майор, в подчинении у Вас две роты солдат с хмурыми грязными рожами в худых сапогах с расхлябанными штыками на старых ружьях. Ваша задача прикрыть фланг войска на время переправы. Кругом степь без единого кустарника, а противостоят вам два или три эскадрона отборных турецких конников-спагов.
Вопрос даже не как Вас зовут? Вопрос такой: как бы Вы поступили, чтобы выполнить боевую задачу? Встали бы в позу и провозгласили сентенцию про умирающую гвардию?..
Вот, как справился с задачей тот, лишь крохотный кусочек судьбы которого мы только что примерили: «…показал… удивительную храбрость, стояв долго и неподвижно сомкнутым фронтом против сильного огня неприятельского… а при наступлении неприятельских наездников устремлялся на них сам со своею командою и всегда отгонял их от фронта[1]…» .
Ещё раз: на Вас идёт лавина опытных, уверенных в победе турецких конников. Это Вам, батенька, не австрияки, не шведы и не пруссаки. Это отчаянные рубаки. А Вы — что Вы? Не ждёте Вы в пешем строю, пока смерть подскачет. Вы бросаетесь навстречу многократно превосходящему силами противнику и своим яростным натиском обращаете его восвояси. И так множество раз…
Теперь ответьте: как его зовут? Не спешите читать ниже — проверьте себя: знаете ли Вы, как зовут этого не дутого, а самого подлинного смельчака?
Зовут его Михайла Ларионович[2] Голенищев-Кутузов.
Об этом историческом персонаже писать мимоходом недопустимо — только в отдельной статье. Здесь же позволительно, наверное, лишь смиренно вопросить: а нужно ли нам при наличии столь славных государственных и военных деятелей тратить внимание на карбоннов, клаузевицев и прочих жомини?
Только в XVIII веке в России были такие выдающиеся личности, как: Михаил Михайлович Голицын, Борис Петрович Шереметев, Александр Данилович, не к ночи будь помянут, Меншиков, Иван Тихонович Посошков, Артемий Петрович Волынский, Василий Яковлевич Левашов, Харитон Прокопьевич и Дмитрий Яковлевич Лаптевы, Алексей Ильич Чириков, Степан Петрович Крашенинников...
Это очень неполный список лиц, внёсших свой вклад в развитие самых разных сторон жизни государства и страны России только в первой половине XVIII века. Много ли Вы знаете об этих людях, читатель? Они совершали важные для общества поступки, произносили слова, исполненные мудрости, каким-то образом воспитывали детей, выстраивали отношения в семье, как-то общались с начальством и подчинёнными…
Позволительно ли для нас, потомков, считать опыт замечательных соотечественников малозначимым? И есть ли у нас время на запоминание иноземных изрекателей того, что испокон веку известно и дома? Не правильней ли сначала твёрдо узнать родное, а затем, ежели, вдруг, мудрости, всё же, не хватит, обратиться к иноземному?..
Однозначных ответов на все приведённые выше вопросы нет. Каждый отвечает на них по-своему.
Свою версию ответа дал и русский народ:
У людей дураки — те ишь, ты, каки, а наши-то дураки — те вон, каки…[3]
[1] отрывок реляции
[2] В то время это имя чаще употреблялось в такой форме
[3] Однако, у нас, помимо дураков, и неглупые есть