О чем мечтает большинство потенциальных отпускников? Куда стремятся душой и телом? Конечно, на южное побережье, к морю! Лето. Солнце. Потрясающие возможности похудеть, загореть, набраться новых впечатлений и фотографий. Я не исключение. Готова ехать, лететь, плыть, бежать. Туда. Хотя бы раз в году, хоть на несколько дней. Оно мне даже снится иногда, это южное побережье.
У нас отпуск. Правда, море совсем не Черное. Апрель. 600 километров по этому самому южному побережью (честно говоря, другого-то побережья у Баренцева и Карского морей просто нет), 21 день, средняя скорость — 30 км/день. Действительно похудели (килограмм по 10 на брата). Действительно загорели — та часть лица, что не закрыта маской и очками, нос вообще обгорел и облупился. Впечатлений и фотографий много.
Территория оленеводов и белых медведей
В один прекрасный момент группе товарищей, всласть нагулявшихся по просторам Полярного Урала, приспичило увидеть места, где хребет словно бы ныряет под землю, а потом выныривает недалеко от побережья. Остров Вайгач похож на маленького кита, дрейфующего между берегом материка и Новой Землей. Территория, где мирно уживаются ненцы-оленеводы и белые медведи. Но к Вайгачу удалось только прикоснуться — погладить рукой грозные базальтовые скалы, которые встречают путешественника, сумевшего преодолеть пролив Югорский шар.
Поход получился действительно очень сложным. И это при том, что стопроцентно реализовать свои замыслы нам не удалось. Планы были просто наполеоновскими: от устья реки Каратайки по побережью Баренцева моря, минуя полярную станцию Белый нос, пролив Югорский шар, обогнуть остров Вайгач и поменять Баренцево море на Карское и, достигнув Карской губы, повернуть в сторону Воркуты.
Получилось, как в той присказке: рисовали на бумаге, да забыли про овраги. Это сейчас мы понимаем, что тундра тундре рознь. За десять с лишним лет нашей «великой любови к высоким широтам» ни один поход не походил на предыдущие, даже если маршрут проходил по одним и тем же местам. Каждый поход уникален. Осмелюсь даже пофилософствовать: «в одну тундру нельзя войти дважды».
Под ногами океан
Мы выбились из графика еще на участке Каратайка — Белый Нос (Баренцево море). С третьего дня маршрута пурга следовала по пятам, ветер, как правило, встречный. Апрель в этих краях — месяц относительно теплый, температура воздуха редко падает ниже –15º, но сила ветра сводит на нет все преимущества весеннего времени. Почти каждое утро начиналось с раскопок — откапывали палатку, сани, рюкзаки. Этот перманентный День сурка даже не позволил сразу осознать и оценить тот потрясающий факт, что под ногами, то есть под лыжами, — океан. Нет, не так. У нас под ногами — океан!!! Почти неделю под нами не было земли — только лед: и днем, и ночью.
Мы, как заправские пограничники, двигались дозором вдоль границы Российской Федерации. Кстати, настоящих пограничников мы тоже видели в Амдерме. Они, оказывается, о нас знали, ждали и волновались, потому что мы опаздывали. Успокоились только после получения информации с полярной станции Белый Нос.
К полярной станции вышли с опозданием на четыре дня. Нас там давно ждали. Были горячий борщ, очень вкусные котлеты и теплый туалет.
Было понятно, «исполнение мечт» о Вайгаче придется отложить. Слишком непредсказуемой была погода. Но очень хотелось хотя бы посмотреть, хотя бы потрогать. На наше счастье, лед в проливе Югорский шар не был разбит проводкой и на нашем пути не было водных преград. Почти следом за нами на станцию пришли вездеходы, привезли продукты для жителей Варнека (Варнек — «столица» и единственный населенный пункт Вайгача). Это был последний рейс до следующей зимы. В течение суток туда-сюда по проливу сновали нарты, запряженные в снегоходы «Ямаха», — оленеводы перевозили продукты. Мы тоже включились в этот круговорот лыж и саней и добрались по накатанной через торосы дороге к южной окраине острова. Открывшаяся картина впечатляла. Отвесные базальтовые скалы нависали прямо над нами. От контраста черного и белого, скал и снега дух захватывало.
Вверху на скалах мы нашли площадку с табличкой, что в годы войны там стояла артиллерийская батарея, оборонявшая наши рубежи от немецких кораблей и подлодок. Мне хотелось бы многое рассказать об обороне нашего севера, и я сделаю это в своей следующей статье.
На пути — ни души
Следующий участок пути: станция Белый Нос — пос. Амдерма. Было два варианта: продолжать движение вдоль береговой линии или уходить вглубь материка. Первый вариант был опасен появлением открытой воды, второй — продолжительными поисками проходов через каньонистые устья рек и пересеченный рельеф. Очень ошибаются те, кто представляет тундру ровным, как стол, полем. На самом деле передвижение по ней напоминает бег по пересеченной местности, а управление санями-волокушей на спусках и подъемах — это настоящее искусство. Снова началась пурга и не отпускала до самой Амдермы.
На всем протяжении пути ни души. От поселков и факторий, которые существовали при советской власти, практически ничего не осталось. Только на месте пос. Хабарово видны еще остовы вышек — там когда-то был лагерь для политических заключенных. Почему-то от этой картины мороз по коже. Впечатлял еще один повторяющийся сюжет: километров за 10–15 до Амдермы стали встречаться остатки военных баз советской эпохи: вышки, ангары, цистерны, какие-то непонятные сооружения фантастическо-космического вида.
Увидев в чистом поле самолет, поняли: вот она — Амдерма. Чистое поле — это аэродром, зданий аэропорта просто за сугробами не видно. Подъехав поближе, нашли и аэровокзал. Милейшая бабушка-кассирша поила нас горячим чаем с домашними пирожками, а главный механик договорился со сварщиками о починке треснувших скоб на креплениях. Там нас и отловил пограничный наряд. Проверив пропуска и поворчав на нас за то, что мы не укладываемся в график, а им приходится волноваться, пограничники загрузили нас в вахтовку и отправили в поселок в гостиницу.
Поселок когда-то был очень большим, считай — местная столица с аэропортом. Но в течение последних двух десятков лет основательно обезлюдел. Дома в основном каменные двухэтажные, но половина с выбитыми или заколоченными окнами. Народ уехал на большую землю. Остались военные и обслуга аэропорта. Правда, здания школы и детского сада отличаются ухоженностью и веселенькой раскраской стен.
В гостинице были теплый туалет и горячая вода. Мы выспались, высушились, дожарили рыбу-навагу, которую тащили в санях еще с Каратайки. Предстоял очередной отрезок пути протяженностью в 150 километров до пос. Усть-Кара.
На берегу нас ждали
Пурга успокоилась. Ветер стал дуть в спину. Это радовало. Но начался подлип, и это совсем не радовало. Карское море, в отличие от Баренцева, вскрылось. Участки открытой воды подходили часто прямо к берегу. Приходилось двигаться по суше.
Вверх-вниз, вверх-вниз и снова, и снова. Скорость снижать было нельзя. В тундру приходила весна со всеми вытекающими последствиями. До Усть-Кары оставался день пути, когда начался дождь.
Если в зимней тундре вы попали под дождь, не задумываясь, моментально ставьте лагерь, спасайте одежду и спальные мешки. Высушить промокшие вещи до выхода в населенный пункт вы не сможете, а это чревато большими неприятностями. На кону ваша жизнь.
На наше несчастье, усилился ветер. Но на наше счастье, на пути попалась полуразвалившаяся избушка, а около нее большой снежный надув. Между избушкой и надувом удалось вписать палатку, защитить ее от ветра и частично от дождя и снега. Утром подморозило. Палатку свернули с трудом. Но одежда и спальные мешки были сухими. (В одной из моих статей я уже объяснялась в любви к нашей полярной палатке. Она, как Ноев ковчег, пронесла нас через многие бури и невзгоды. Причем статья так и называлась — «Ода нашему дому».)
Палатку удалось подсушить в Усть-Каре. Но это было уже вечером. С утра предстоял выход к Карской губе и переход через нее. Наступающая весна и здесь принесла проблемы. Река в дельте до конца не замерзает и велика опасность провалиться в воду. Однако до поселка мы добрались без особых происшествий. На берегу нас ждали местные мальчишки и участковый. Любопытные мальчишки еще издалека увидели парашюты-буксировщики и бежали посмотреть, что это такое. А участковый просто знал, что мы придем. Опять пришлось доставать документы, правда, на этот раз только мои.
Усть-Кара — поселок достаточно большой. Домики одноэтажные и деревянные. В отличие от Амдермы, все жилые. Единственное кирпичное здание в поселке — двухэтажная школа. А рядом маленькая церковка. Подрядчики, строившие школу, потратили сэкономленные материалы на православную часовню.
Крыша над головой для нас нашлась — «спасибо» участковому. Он же предупредил, что еще утром должны были прийти вездеходы (последний рейс), однако пока не появились, может быть, появятся ночью и тогда очередные полторы сотни километров можно будет хотя бы частично проехать.
Утром ушли на своих двоих. Вездеходы встретились километров через 30, ближе к вечеру. Даже просить ни о чем не пришлось. Старший из водителей, показавшись из люка и грозно посмотрев, скомандовал: хватит бегать, садитесь и ждите, поедем обратно — подберем. Через сутки действительно подобрали. К этому времени мы успели отмахать еще километров 30 и промокнуть под очередным дождем и уже спали, когда нас разбудил далекий гул моторов. Через полчаса все снаряжение было готово к погрузке. А еще минут через пятнадцать вездеходы снова двинулись в сторону Воркуты. Отпуск заканчивался.
Оригинал материала опубликован в декабрьском номере журнала Уральский следопыт за 2019 год здесь
http://www.uralstalker.com/uarch/us/2019/12/3/
автор Ирина Бахтина
фотографии Антона Тихомирова
и предоставлены командой похода и Федерацией спортивного туризма Свердловской области
Подписывайтесь на материалы, подготовленные уральскими следопытами. Жмите "палец вверх" и делитесь ссылкой с друзьями в соцсетях