Жил у нас в деревне мужичек. Мужик как мужик, ни чем от других не отличался, дом, семья да работы полон рот. Только ростом не вышел. Зато экономия для семьи какая, одежда и обувочка из “Детского мира”, что ему, что чаду. А жизнь в деревне, ни с каким детским миром несравнима, каким бы ты ни был, толст или худ, маленький или большой. Вкалывать приходилось всем как ломовым лошадям, с рассвета и до заката. Каждый стремился держать у себя во дворе хотя бы кур или кроликов, в основном коз и корову. Что приносило дополнительный доход семейству, да и на стол было что поставить. Все это требовало огромного труда. Человек сам не возьмет в рот кусок хлеба, пока не управится со скотиной. Самые работящие выкармливали бычков и свиней, как для себя, так и на продажу. А когда наступали морозы шел забой, и мясо везли на рынок. Ехали, как правило, сговорившись несколько семей, большими группами. Иногда приезжали заранее, ночуя в близлежащих домах. Здесь мужчины получали “свободу действия” пользуясь тем, что женщины сплетничали.
У мужчин вначале беседа протекала как обычно, о работе, о ценах на мясо и другие продукты. Потом о женщинах. Но чем дальше…. Как обычно и бывает, найдется гнусненькая личность, которая ищет жертву, чтобы ущипнуть. Такой жертвой оказался Иван. Было задето его самолюбие. Подогретая компания вначале поддержала нахала, но Иван пошел на спор, в коем результат поощрительный “мужской приз” и уважуха.
Наступило утро. Еще затемно народ сонно тянется к только-что открывшемуся Поворинскому Колхозному рынку. Каждый стремится занять место получше и поудобнее. Пока разложат по столам и лоткам свою продукцию – уже проснулись.
Вот и первые клиенты пошли.
Мужики закончив помогать своим женам начинают кучковаться. Спор – это святое дело и будь добр доводи дело до конца.
Ивану долго придумывать не пришлось, его рост, и детская одежда сами навели его на эту идею.
Завязав уши на шапке и поглубже надвинув ее на лоб, не забыв обмотаться шарфом, чтобы скрыть щетину, Иван вышел к центру рынка.
Остановился, опустил голову и заплакал….
Да – это было не то время, когда люди проходили мимо чужой беды. На жизненные правила суровый отпечаток наложила война, внеся свои коррективы в образ жизни советских граждан. А тут ребенок.
Первая проходящая женщина, спросила:
-- Мальчик ты что плачешь?
-- Писать хочу.
Притих Иван, еще больше скукожился, шмыгает носом, продолжая перебирать ногами.
-- Мальчик ты уже большенький, вон стань за угол и пописай…
-- Нн, нн, не моггу, тетенька.
-- А что не можешь?
-- Рруччки замерзли… ррасстегнуть, ррасстегнуууть не моггу.
-- Ах ты ж бедолага какой, ну пошли…
Далеко она его отводить не стала, мальчик вроде как ребенок, простительно. Иван демонстративно стал, руки по швам чуть приподняты, но головы не поднимает. Расстегнула женщина ему ширинку и……замерла.
Взрыв смеха наблюдавших заглушил монотонный галдеж колхозного рынка.
Звонкая пощечина только на мгновение прервала смех.
Женщина, покраснев, покинула рынок. А Иван, застегнув ширинку гордой походкой победителя, направился к приятелям.